Всемирная история в 24 томах. Т.6. Римский период
Шрифт:
«Они бессовестнейшим образом ошибаются... выдвигая какого-то противника бога, которого они называют дьяволом, или, по-еврейски, сатаной. Вообще это — профанация, и далеко не признак благочестия утверждать, что величайший бог, желая в чем-то принести пользу людям, встречает противодействие от кого-то и оказывается бессильным. Таким образом, сын божий терпит поражение от дьявола; казненный им, он и нас учит презирать исходящие от него наказания, предсказывая, что сатана тоже явится и покажет величие и чудесные дела, присваивая себе славу божью; но не следует поддаться заблуждению... а верить только ему самому. А ведь это как раз образ действий шарлатана, который, устраивая свои
Но, как мы уже говорили выше, сами христиане не относились пассивно к нападкам. Уже в третьем веке появилось большое количество защитников новой веры, которые выступали не только с опровержением фантастических слухов жизни христианских общин, не только опровергали рационалистические аргументы против своей веры, но и сами выступали с резкой критикой античной культуры. Они издевались над греко-римскими мифами и часто использовали при этом их критику античными мыслителями. Так Арнобий, живший в конце III — начале IV веков осуждал безнравственность языческих богов, высмеивал поклонение статуям. Еще до него Афиногор утверждал, что статуи не являются богами, а всего лишь совокупностью «земли, камня и тонкого искусства».
Так же резко критиковали христиане поведение язычников, в которых они видели людей развращенных, пристрастившихся к грубым и кровавым зрелищам — гладиаторским боям, травле зверей и т. п. Карфагенский епископ Киприан, живший в III веке, негодовал от того, что люди, наблюдая бесчеловечные представления, не смущаются тем, что их жажда развлечений является главной причиной кровопролития и убийств. Он утверждал, что из-за несправедливости судопроизводства погибают невинные, потому что «свидетели боятся, а судьи покупаются.»
Подобным нравам противостояла христианская этика, несмотря на то, что она являлась максималистской, трудноисполнимой в реальной жизни, но, тем не менее, привлекала своей непримиримостью к аморальности и цинизму.
Подобные, активные выступления христиан против язычества, а также все большее распространение нового учения среди населения, в том числе и среди привилегированных слоев, требовали со стороны противников христианства более аргументированной критики. Возможно наиболее крупным и эрудированным критиком христиан стал философ-неоплатоник Порфирий, бывший учеником и биографом основателя неоплатонизма Плотина.
От него осталось немало материалов для его биографии — послание к жене Марцелле в «Жизнеописании Плотина» и др. Кроме этого, подробные сведения о нем сообщает лексикограф Свида, софист Евнапий. Но тем не менее в биографии Порфирия есть много легендарного, потому что христиане старались его очернить в то время как Евнапий, со свойственной тому времени пустой риторикой, сильно разукрасил в ущерб исторической истине образ Порфирия. Для примера сообщим, что к христианским легендам относится сообщение историка церкви Сократа, будто Порфирий был христианином, но, избитый однажды христианами, воспылал к ним ненавистью и из мести выступил с книгой против христианства.
Порфирий был сирийцем, родом из Тира, поэтому часто его называли «тирийцем». Его сирийское имя — Малх (Царь), которое переделал Плотин в греческое Порфирий. Родился он в 232 — 233 г., а умер около 304 г. Порфирий получил хорошее образование, после чего долго слушал лекции знаменитого филолога Кассия Лонгина, от которого он перенял склонность и способность к литературной критике и экзегетике. В 262 году он переехал в Рим и примкнул к школе Плотина и вместе с тем, пытался внести новое в систему своего учителя, увязывая ее с формальной аристотелевской логикой.
Порфирий писал очень много. Наиболее
значительными его произведениями считаются «Жизнеописание Плотина» и введение к изданным Плотином «Эннеадам», а от его «Истории философии» сохранилась лишь глава «Жизнь Пифагора».Неоплатоновская философия была философией упадка. С утратой политической независимости провинции Римской империи утратили собственный язык и культуру. Право римского гражданства, широко раздаваемое варварам, утратило свою ценность, оно отныне означало лишь уравнивание в бесправии.
В результате этого в обществе проявилась полная деморализация. Отсюда возник расцвет мистики, магии, стремление оправдать зло, для борьбы с которым не хватало ни сил, ни желания, романтические мечты о потустороннем мире.
Подобные религиозно-философские идеи нашли свое завершение в книге «Эннеады» Плотина. Порфирий пошел дальше своего учителя — он пытался найти формы приложения неоплатоновской философии на практике. Поэтому центром его внимания была мораль, нормы поведения, а осуществить в жизни идеи Плотина он пытался путем пропаганды магии (он ее называл теургией), мантики и аллегорическим толкованием эллинской мифологии и религии.
В сущности, христианство шло по тому же пути. Учение неоплатоников о Логосе заняло центральное место в христианском богословии; разработанная ими демонология вполне подходила к христианской догматике.
Но если неоплатоники пытались сохранить старую религию, утратившую свою социально-экономическую базу, то христианские богословы и апологеты III — IV вв. были идеологами новой, идущей к власти знати, которая не помнила своего родства. Поэтому христиане и неоплатоники говорили вроде одно и то же, но как будто на разных языках.
Порфирий, проявляя идейную близость к христианству (в своей «О философии без оракулов» он фактически признал божественность Иисуса: «Таким образом назвал его (Христа) благочестивейшим и сказал, что душа его, как и других, после смерти обрела бессмертие, и ей поклоняются невежественные христиане... Итак, сам он праведник и, как все праведники, удалился на небеса; поэтому его не надо хулить, а надо сожалеть о неразумии людей»), выражал ожесточенную ненависть к этой религии.
Труд Порфирия «Против христиан» в 15 книгах, судя по отзывам церковников и по сохранившимся отрывкам, представлял собой выдающееся произведение. Пожалуй среди аргументов Порфирия не найдется ни одного, который бы не использовался критиками евангелий, вплоть до настоящего времени. Кроме этого, Порфирий подверг детальному анализу весь Ветхий Завет. Судя по сохранившимся у Иеронима скудным цитатам и намекам, Порфирий установил и доказал, что книга «Даниил» написана при Антиохе Епифане (около 165 года), а поэтому ее пророчества относятся к истекшим уже событиям. Автор впервые указал, что так называемые книги царя Моисея написаны спустя 1180 лет Ездрой и его учениками; что это не догадка, а результат серьезных исследований, можно понять из отрывков из Евсевия и Феодорита. Возможно, Порфирий имел доступ к источникам по древней истории евреев, которые не дошли до нас.
Столь же детально Порфирий разбирал новозаветную литературу. Следует отметить, что Порфирий, по-видимому, не прибегал к приему опорочивания личности отдельных христиан или христианской организации в целом. Его аргументация была достаточно убедительной и без такого рода доводов.
Неудивительно, что отцы церкви наделяли Порфирия самыми оскорбительными эпитетами. Его книга вызвала целый шквал ответных работ, с которыми выступали Мефодий Тирский, Евсевий, Аполлинарий и Филосторгий, причем Евсевий посвятил опровержению Порфирия 20 книг, а Аполлинарий — целых 30.