Всемирная история: в 6 томах. Том 5: Мир в XIX веке

Хотя вывоз французского капитала в страны Индокитая был менее значителен, чем английские и голландские инвестиции в свои колонии, в городах, прежде всего крупных (Сайгон, Ханой), начали возникать первые промышленные предприятия. Так, Сайгон и его пригороды превратились в центры по обработке риса. На севере Вьетнама развивалась угледобывающая промышленность. В начале XX в. во Вьетнаме появилась местная промышленная буржуазия. Заметную роль в обществе стала играть новая интеллигенция. Если в Индонезии власти препятствовали изучению голландского языка «туземцами», стремясь отсечь их от европейской культуры, то французская колониальная администрация, традиционно проводящая политику «ассимиляции», стремилась внедрить через государственные и миссионерские школы знание французского языка и знакомство с французской культурой.

Вехами в истории Нусантары (Индонезия, Малайзия, Филиппины) стали 1867, 1871 и 1896 гг.

В 1867 г. колония Стрейтс-Сеттльментс, до того входившая в британские владения в Индии, стала отдельной колонией короны. В сентябре 1873 г. губернатор Стрейтс-Сеттльментс Э. Кларк получил инструкцию поставить малайские княжества под контроль английских властей. В январе 1874 г. губернатор вмешался в междоусобную борьбу в западномалайском султанате Перак и назначил туда английского резидента. Это положило начало подчинению других малайских султанатов. В 1896 г. четыре из них — Перак, Селангор, Негри-Сембилан и Паханг — были объединены в федерацию, верховным комиссаром которой стал английский губернатор Стрейтс-Сеттльментс. В 1909 г. Англия вынудила Сиам отказаться от верховной власти над северными малайскими княжествами и назначила туда своих советников, а в 1914 г. английский советник появился и в южномалайском Джохоре.

Система «разделяй и властвуй» была осуществлена английскими колонизаторами в Малайе с особым мастерством. Колония Британская Малайя состояла из нескольких частей. Пинанг, Малакка, Сингапур составляли колонию британской короны Стрейтс-Сеттльментс. Во главе девяти княжеств (султанатов), имевших статус английских протекторатов, стояли султаны, но вся реальная власть находилась в руках состоявших при них английских резидентов. Княжества делились на две группы — федерированные и ^федерированные султанаты. Во главе четырех княжеств, объединенных в федерацию, стоял английский генеральный резидент, подчинявшийся верховному комиссару федерации, которым был губернатор Стрейтс-Сеттльментс. Четыре северных княжества и одно южное (Джохор), оставшиеся за пределами федерации, подчинялись непосредственно английскому губернатору.

С конца XIX в. приняла массовый характер эмиграция в Малайю из Китая и Индии, и к концу Первой мировой войны численность китайцев и индийцев в Малайе лишь немного уступала численности коренного населения. В стране постепенно стали складываться буржуазия и рабочий класс (в основном из числа иммигрантов), а крупными землевладельцами и крестьянами оставались малайцы. Основной сферой приложения английского капитала, приток которого в Британскую Малайю в конце XIX — начале XX в. резко усилился, было плантационное хозяйство. Главной плантационной культурой стал каучук. Промышленное развитие страны англичане ориентировали также на производство лишь одного вида сырья — олова. Особенностью Малайи было медленное изменение традиционной структуры и раздельное (в экономической и культурной сферах) существование трех основных этнических групп.

Одновременно происходила консолидация другого английского владения в субрегионе — будущей Восточной Малайзии. В 1881 г. на территории Сабаха, находившейся в формальной зависимости от султанов Сулу (Южные Филиппины), утвердилась английская Компания Северного Борнео. В 70-80-х годах XIX в. раджа Саравака — Чарльз Джонсон Брук, племянник Джеймса Брука, непрерывно расширял свои владения за счет Брунея. В 1888 г. все три территории Северного Калимантана — Саравак, Сабах, Бруней — стали английскими протекторатами.

В истории Индонезии вехой стал договор 1871 г. между Великобританией и Нидерландами, по которому Великобритания отказалась от вмешательства в суматранские дела. Весь этот период прошел под знаком Ачехской войны (1873–1913) — самой длительной, кровавой и упорной войны за всю историю нидерландского колониального владычества в Индонезии.

Первая нидерландская экспедиция была разгромлена ачехцами в 1873 г. В январе 1874 г. вторая экспедиция захватила столицу султаната. Но война продолжалась, и местная власть сопротивлялась до 1879 г. Затем руководство движением перешло к мусульманскому духовенству и деревенской верхушке. В начале 80-х годов XIX в. в центральной части Аче было создано военно-теократическое государство во главе с богословом (улама) Мохаммадом Саманом, или Теунгку Чик ди Тиро. В других районах Аче действовали партизанские вожди, из которых наибольшую известность приобрел Теуку Умар. Лишь в самом конце XIX — начале XX в. нидерландцам, используя советы известного исламоведа К. Снаука Хюргронье (беспощадная борьба с партизанскими вожаками и улама, привлечение знати, прекращение террора в «замиренных» деревнях, создание подразделений контргерильи и т. д.), удалось сломить сопротивление саманистов (сам Саман скончался в 1891 г.) и Теуку Умара, погибшего в 1899 г. Но партизанское движение в ряде районов Аче продолжалось до 1913 г.

В конце XIX в. нидерландское правительство официально приняло курс на включение всего Архипелага в состав колониальных владений. Началом перехода к политике экспансии стали курс на решительные меры в Аче и Ломбокская экспедиция 1894 г. Остров Ломбок, находившийся под властью балийских раджей, был включен в нидерландские владения, а в 1906 г. та же участь постигла о. Бали. На протяжении 1901–1912 гг. нидерландцы подавили очаги сопротивления на Сулавеси, Калимантане и Суматре, установили контроль над внутренними районами островов Архипелага, присоединили западную часть о. Новая Гвинея (Ириан). В результате к 1913 г. под властью Нидерландов оказалась вся территория современной Индонезии.

Кардинальные изменения в социально-экономической структуре Индонезии были связаны с отменой «системы культур» и созданием условий для деятельности частного иностранного капитала (законы 1870 г. — «сахарный» и «аграрный»). Резко выросло производство экспортных культур, возросла добыча угля, в 1900 г. была добыта первая нефть. К концу века укрепился капиталистический уклад, появились промышленный пролетариат и национальная буржуазия.

В отличие от прочих держав, ревниво охранявших свои колонии от проникновения «чужого» капитала, Нидерланды следовали в Индонезии политике «открытых дверей». Все таможенные барьеры против ввоза иностранных товаров и капиталов были сняты, вывоз товаров и капиталов, предпринимательскую деятельность на территории Индонезии иностранцы осуществляли на равных правах с нидерландцами.

В конце XIX — начале XX в. стали обнаруживаться результаты деятельности частного иностранного капитала. Резкое падение жизненного уровня местного населения, особенно крестьянства, потребность иностранных предприятий и администрации в грамотных «туземных» служащих, необходимость создать систему хотя бы элементарного медицинского обслуживания — все это толкало правящие круги Нидерландов на перемены в колонии. Впервые о переменах заговорили в либеральном правительстве 1891–1894 гг. Основной же эффект произвела статья «Долг чести» журналиста К.Т. ван Девентера, опубликованная в 1899 г. В ней он показал, как Голландия в течение двух веков эксплуатировала Индонезию, и призывал к уплате Голландией своего долга — 187 млн гульденов, переведенных на бюджет метрополии из колонии с 1867 по 1898 г. Вслед за Ван Девентером целый ряд нидерландских деятелей выступили в качестве сторонников нового, так называемого «этического курса». Их требования отвечали интересам широких кругов нидерландской предпринимательской элиты. Падение покупательной способности индонезийского населения и стихийные крестьянские движения тревожили нидерландскую промышленную и торговую буржуазию, а интересы капитала, господствовавшего в колониальной экономике, требовали реорганизации управления и подготовки образованных на европейский лад служащих и лиц свободных профессий из коренного населения.

Испанский колониальный режим на Филиппинах был архаичным и негибким. К тому же он был жесток. Волна либерализации 1860-х годов (появление демократической прессы, реформа образования, ослабление церковной цензуры), пробудившая надежды филиппинцев (на родине и в Мадриде, где ими была создана первая общественная организация «Хунта сторонников реформ»), сменилась жесткой реакцией 1870-х годов.

Особенностью Филиппин была относительно высокая численность местной интеллигенции. Это объяснялось в первую очередь почти поголовной христианизацией филиппинцев еще в XVI–XVII вв. Колонизаторы и местное население были разделены социальным барьером, но барьера религиозного не существовало, а у верхушки филиппинского общества не было также и языкового и культурного барьеров.

В 1892 г. в стране была создана первая национальная организация — тайное общество Лига Филипина. Ее основателем был выдающийся писатель, ученый, просветитель Хосе Рисаль (1861–1896). От Лиги в том же 1892 г. откололось более радикальное крыло, создавшее Катипунан («Верховный и досточтимый союз сынов народа») во главе с Андреасом Бонифасио. В августе 1896 г. Катипунан начал восстание, которое стало стремительно охватывать одну за другой провинции главного острова Лусона. Первой реакцией колониальных властей на восстание была организация массового террора. Был расстрелян Хосе Рисаль. По мере расширения восстания к нему все в больших масштабах примыкала верхушка филиппинского общества. Ее представителем стал Эмилио Агинальдо, показавший себя способным военачальником и непревзойденным мастером политической интриги. 22 марта 1897 г. восставшие провозгласили независимую Филиппинскую республику. Агинальдо был избран ее президентом, а Бонифасио — убит. Но в ноябре повстанцы потерпели поражение, и Агинальдо уехал в Гонконг, призвав народ сложить оружие. Но партизанская война продолжалась, так как испанские колониальные власти не шли на обещанные ими реформы.