Всемирная история: в 6 томах. Том 5: Мир в XIX веке
Шрифт:
Франция в период ее промышленного рывка была также чистым экспортером капитала, его вывоз был эквивалентен в 1820–1869 гг. примерно 18–20 % национальных чистых сбережений, в 1870–1890 гг. — 11–13 % и в 1891–1913 гг. — 33–35 %. В ходе революционных и Наполеоновских войн часть ресурсов, экспроприированных у других европейских государств, была, по-видимому, аккумулирована и материализована в производственных фондах, создавших основу для последующей индустриализации.
Германия, много потерявшая в ходе Наполеоновских войн, впоследствии оказалась вынужденной привлекать иностранный капитал, главным образом в период, предшествовавший ее промышленному рывку (до середины XIX в.). Существенной финансово-экономической «подпиткой» германской индустриализации были контрибуция и территориальные приобретения, полученные в результате франко-прусской войны. Но в целом Германия начиная со второй половины XIX в. была чистым экспортером капитала, вывоз которого достигал в среднем 11–15 % ее чистых национальных сбережений.
В отличие от перечисленных государств страны поздней индустриализации — Италия, Россия и Япония, а также США — оказались на этапе промышленного рывка в положении чистых импортеров капитала. Его размеры достигали в Италии в 1861–1894 гг. 15–20 % чистых внутренних капиталовложений. В Японии доля внешних финансовых
США в 1815–1914 гг. активно привлекали иностранный капитал. По некоторым оценкам, его общий объем возрос в 1820–1914 гг. более чем в 80 раз и достиг к началу Первой мировой войны 7,1 млрд долл. Это государство было тогда крупнейшим должником в мире. Но ввиду значительных масштабов национальной экономики размеры обязательств США другим странам были эквивалентны примерно 20 % их ВНП. Что касается доли чистого притока иностранного капитала в финансировании начальных инвестиций, то этот индикатор не превышал в целом 12–14 % в 1800–1840 гг. и 7–9% в 1840–1890 гг. Таким образом, роль внешнего финансирования экономического роста в странах Запада и в Японии в период их промышленного рывка была в целом относительно невелика.
Таблица 5
Направления английских, французских и немецких зарубежных инвестиций в 1870–1913 годах, % [6]
| Страна | Англия | Франция | Германия |
| Европа | |||
| Россия | 3,4 | 25,1 | 7,7 |
| Османская империя | 1,0 | 7,3 | 7,7 |
| Австро-Венгрия | 1,0 | 4,9 | 12,8 |
| Испания и Португалия | 0,8 | 8,7 | 7,2 |
| Италия | 1,0 | 2,9 | 17,9 |
| Другие страны | 2,5 | 12,2 | |
| Итого | 9,7 | 61,1 | 53,3 |
| США | |||
| и британские доминионы | |||
| США | 20,5 | 4,4 | 15,7 |
| Канада | 10,1 | ||
| Австралия | 8,3 | ||
| Новая Зеландия | 2,1 | ||
| Итого | 41,0 | 4,4 | 15,7 |
| Латинская Америка | |||
| Аргентина | 8,6 | ||
| Бразилия | 4,2 | ||
| Мексика | 2,0 | ||
| Чили | 1,5 | ||
| Уругвай | 0,8 | ||
| Куба | 0,6 | ||
| Итого | 17,7 | 13,3 | 16,2 |
| Африка | 9,1 | 7,3 | 8,5 |
| Азия | |||
| Индия | 7,8 | 4,9 | 4,3 |
| Япония | 1,9 | ||
| Китай | 1,8 | ||
| Итого | 11,5 | 4,9 | 4,3 |
| Остальные страны | 1,0 | 9 | 2 |
| Всего | 100,0 | 100,0 | 100,0 |
| Колонии [7] | 16,9 | 8,9 | 2,6 |
6
Кембриджская экономическая история Нового и Новейшего времени / Под ред. С. Бродбсрри и К. О’Рурка / Пер. с англ. Н. Эдсльмана; научн. ред. Т. Дробышсвская. Т. 2: 1870 — наши дни. М., 2013. С. 25.
7
В число колоний не включены Австралия, Канада и Новая Зеландия.
Весьма значительной была в изучаемый период интеграция международного рынка капитала. Европа была банкиром всего мира. Те регионы, которые имели хороший доступ к европейскому капиталу и обширным ресурсам (США, Канада, Аргентина, Австралия), были в 1870–1913 гг. наиболее процветающими. Менее значительные, но все же важные потоки капитала устремлялись в экономики Южной, Восточной и Центральной Европы (см. табл. 5).
Интеграция капитала не была непрерывным процессом, иногда происходили «отливы», становившиеся для стран-реципиентов серьезными проблемами. Первая волна финансовой интеграции
в целом завершилась к 1890 г. Интеграцию рынка капитала в конце XIX в. объясняют в основном отсутствием военных конфликтов между главными странами-кредиторами в период между франко-прусской и Первой мировой войнами. Марксистская концепция, согласно которой экспорт капитала обусловлен империалистической стадией развития капитализма, не находит подтверждения. Таблица 5 показывает, что в колонии шла не самая большая часть капитала, по сути империализм не имел определяющего значения для процесса интеграции финансовых рынков.Касаясь внутренних особенностей накопления, отметим, что, в отличие от Великобритании, Франции и США, характеризовавшихся сравнительно небольшим прямым участием государства в производственном процессе, в странах более поздней модернизации (Германия, Италия, Россия, Япония), вынужденных форсировать свое развитие в условиях нового более капиталоемкого витка промышленной революции, доля государственных инвестиций в отдельные периоды достигала 15–25 % всех капиталовложений.
В немалой мере рост нормы и массы инвестиций и замещение труда капиталом стимулировались во всех изучаемых странах относительным снижением цен инвестиционных товаров по сравнению с уровнем оплаты труда. С конца XVIII по начало XX в. соответствующий показатель уменьшился в Великобритании в 1,8–2,2 раза, во Франции — в 3,2–3,4, в Германии — в 2,7–2,8, в США — в 2,3–2,4 раза. Поэтому, несмотря на увеличение разрыва между богатыми и бедными, с середины XIX в. уровень жизни значительной части населения индустриальных стран стал повышаться.
Экономический рост стран Запада и Японии в период их индустриализации был связан не только с увеличением абсолютных и относительных масштабов физического капитала, но и с наращиванием человеческого капитала. Речь идет как о совершенствовании менеджмента в связи со становлением крупного производства, так и о росте качества рабочей силы, ее дисциплинированности и подготовленности.
Исследования показывают, что качество собственно человеческого капитала, в том числе мотивация труда и его продуктивность, стало возрастать после промышленной революции, когда продолжительность рабочего времени начала постепенно сокращаться, а уровень жизни пролетариата — повышаться. Об этом можно судить не только по динамике реальной зарплаты, которая стала расти, но и по изменению структуры потребления. Доля продовольствия в общих потребительских расходах основной массы населения, достигавшая, по имеющимся оценкам, в Западной Европе в XV–XVIII вв. 70–80 %, понизилась во Франции до 62–63 % в 1880 г., в Германии — 51–53 % в 1910–1913 гг., в Италии — 69–70 % в 1861–1880 гг., в Японии — 65–67 % в 1880 г., в Великобритании — 47–49 % в 1880–1890 гг. и в США — до 39–40 % в 1870–1880 гг.
Произошли также позитивные сдвиги в структуре продовольственных расходов, в частности, уменьшился удельный вес зерновых (например, во Франции с 45–50 % в 1840-е годы до 24–28 % в 1913 г.). Эти изменения оказывали немаловажное влияние на экономический рост. Так; по оценке Р. Фогеля, в период индустриализации ныне развитых государств 20–30 % прироста их подушевого ВВП было связано с улучшением питания и здоровья населения.
Примерно с середины XIX в. стали заметно расти расходы на обучение, просвещение и науку, а также здравоохранение. Доля только государственных расходов на нужды образования выросла в 1820–1830/1910-1913 гг. в Великобритании и Франции с 0,2–0,3 % их ВВП до 1,3–1,5 % и 1,6–1,7 % соответственно; в Германии с 0,8–1,0 % в 1860-е годы до 2,1–2,3 % в 1910–1913 гг.; в США с 0,3 % в 1840 г. до 1,4–1,6 % в 1910 г., а в Японии с 1,2–1,4 % ВВП в 1880-е годы до 2,0–2,4 % в 1910 г. Общие затраты на здравоохранение, просвещение и науку в 1910–1913 гг. были эквивалентны в Италии 2,0–2,3 % ВВП, во Франции и Великобритании — 2,2–2,5 %, в США — 2,5–2,7 %, в Японии — 2,8–3,2 % и в Германии — 3,1–3,4 % ВВП.
Возросшие инвестиции в человеческий капитал привели к зримым результатам. Так, показатель средней продолжительности жизни, составлявший в начале XIX в. в Италии, Германии и Франции 30–32 года, а Великобритании, США и Японии 35–36 лет, спустя столетие достиг в среднем по группе изучаемых стран 48–52 лет. Доля населения, охваченного теми или иными видами образования, значительно выросла: с 9-11 % в 1830–1840 гг. до 15–17 % в 1913 г. Однако как исходные, так и итоговые уровни существенно варьировали: в Италии отмеченный индикатор увеличился примерно с 3 до 11 %, во Франции — с 7 до 14 %, в Великобритании — с 9 до 15 %, в Японии — с 4 до 16 %, в Германии — с 17 до 19 %, в США — с 15 до 22 %.
В отличие от других стран в Германии, США и Японии более быстрыми темпами развивалось среднее специальное и высшее техническое образование. К 1913 г. число учащихся в средней и высшей школе в расчете на тысячу жителей составляло в Италии соответственно 6,9 и 0,8, во Франции — 4,1 и 1,0, в Великобритании — 4,6 и 1,2, в Японии — 10,7 и 0,9, в Германии — 16,4 и 1,3, в США — 11,6 и 3,9. На рубеже веков наиболее высокие темпы роста эффективности национальной системы образования были в Японии.
За XIX и начало XX в. индустриальные страны добились впечатляющих успехов в ликвидации неграмотности. На заре промышленной революции доля грамотных среди взрослого населения превышала половину только в Германии (63–67 %), Великобритании (53–57 %) и США (56–60 %). К началу Первой мировой войны в этих государствах, а также во Франции она составила уже примерно 90 %. В Японии и Италии эти показатели оказались ниже (соответственно 68–72 % и 58–62 %), правда, их стартовый уровень также заметно отставал от других стран. В силу интенсификации образования, развития средней и высшей школы, а также профессиональной подготовки рост среднего числа лет обучения работников был более значительным, чем увеличение доли грамотных: в 1800–1913 гг. оно повысилось в Италии с 1,1 до 4,8 года, в Японии — с 1,2 до 5,4, во Франции — с 1,6 до 7, в Великобритании — с 2 до 8,1, в США — с 2,1 до 8,3 и в Германии — с 2,4 до 8,4 года. Заметим, однако, что существовала немалая дифференциация в качестве полученного образования.
Таким образом, в эпоху индустриализации в странах Европы, Северной Америки и в Японии произошли кардинальные сдвиги в структурах производства и национального богатства: за период немногим более 100 лет их совокупный продукт вырос почти в 10 раз, в том числе на душу населения — в 3,3–3,7 раза. Это означает, что по сравнению с первыми восемью столетиями второго тысячелетия средний темп изменения подушевого дохода увеличился на порядок (в 9-11 раз).
Возникла и сформировалась индустриальная цивилизация. Прогресс был достигнут как на основе расширения и углубления внутренних конкурентных рынков, так и в результате интенсификации внешних взаимосвязей стран, создания мирового капиталистического хозяйства. Вклад фактора эксплуатации колоний и зависимых стран в осуществление индустриализации метрополий был существенно меньше, чем считают некоторые леворадикальные ученые.