Всемирный следопыт 1926 № 12

Оставшись один, он перепугался ужасно, забился в дальний угол и, переминаясь на задних лапах, размахивая передними в воздухе, немилосердно вопил па весь Зоопарк.

Медведица бросилась к нему. Увидав, что с ним ничего не случилось, она опять попробовала достать тонущего, но медвежонок, которого она только что бросила, начал орать опять. Так металась несчастная медведица от одного к другому, пока рабочие не подсадили тонущего медвежонка шестом и тот не очутился на берегу. Вылезши, медвежонок отряхнулся и спокойно улегся на краю рва. Он совсем не был обеспокоен случившимся. Оставшиеся на берегу гораздо дольше не могли притти в себя.

Через некоторое время мать очутилась в положении только что спасенного медвежонка: она сама упала в ров с водой.

В первый день вольно или невольно «купались» все: волки, лисы, медведи… Всюду стояли сторожа с длинными шестами, которыми они помогали выбираться из воды всем попадавшим в нее.

В этот день (и последующие за ним) в первый раз можно было видеть действительного зверя, его характер, его движения. Здесь он ожил, приобрел свою настоящую физиономию. Постройка «Острова Зверей» является, безусловно, культурным завоеванием страны.

* * *

Может показаться неожиданным, но культурность нации, культурность человека, кроме всех других измерений, измеряется и отношением к животным. И то, что Московское Коммунальное Хозяйство в такой тяжелый экономический период пошло навстречу администрации Зоопарка; то, что над проектом, очень интересным и в декоративном отношении, и в отношении внутреннего устройства, так долго и серьезно работал К. К. Гипппус, — все это говорит о большом культурном сдвиге, о культурном росте СССР.

Путешествия и путешественники.

СОВЕТСКИЕ СЛЕДОПЫТЫ В ПУСТЫНЯХ МОНГОЛИИ.

Летом 1926 г. закончила свои трехлетние работы монголо-тибетская экспедиция, снаряженная на средства, ассигнованные Совнаркомом, и отправленная под начальством ученика и друга знаменитого исследователя Центральной Азии, Н. М. Пржевальского, — Петра Кузьмича Козлова.

За три года пребывания в пустынях Монголии экспедиция сделала чрезвычайно много ценных открытий: археологических, палеонтологических (в области ископаемого мира) и географических.

Первоначальной целью экспедиции было исследование мертвого города Хара-Хото, открытого П. К. Козловым в песках Монголии еще в 1909 г. Случайно задержавшись в 1924 г. в северной Монголии, экспедиция занялась исследованием местности в отрогах Кентея и здесь неожиданно открыла древнее кладбище гуннских князей, относящееся к I–II веку нашей эры.

Раскопки могил дали необычайно богатый материал, в виде ковров, тканей, монет и т. д. Этот материал позволяет установить факт связи древней Греции с Китаем через Монголию [24] .

П. К. Козлов, заинтересовавшись сделанными открытиями, решил заняться изучением местностей, лежащих по берегам рек Орхона и Огиингола. На Орхоне экспедиция, между прочим, открыла большой водопад, высотой в 20 метров. В отрогах Хангая П. К. Козлову посчастливилось открыть еще одно интересное кладбище, в могилах которого было найдено много ценных предметов эпохи первых веков нашей эры.

24

Об этих раскопках и находках см. статью в № 3 «Следопыта» за 1925 г.

В урочище Холд, в пустынных холмах северной части Гоби, на двести километров южнее этого кладбища, экспедиция обнаружила чрезвычайно богатый древнейшими остатками пласт. Здесь, в слоях красной глины, были найдены многочисленные кости (ребра, бивни, рога, челюсти, черепные и тазовые кости и т. д.) древнейших животных, населявших Монголию.

После этого экспедиция открыла и исследовала большое озеро с соленой водой — Орок-Нор. Это озеро, имеющее более восьмидесяти километров в окружности, находится между горными хребтами Хангая на севере и монгольским Алтаем на юге.

Однако, главными работами экспедиции, несомненно, следует считать археологические исследования в Хара-Хото.

Хара-Хото находится в центре Монгольской пустыни. Он был много веков тому назад погребен под толстым слоем песка, и только иногда сильные бури уносили песок в другое место и обнажали верхушки башен или стен мертвого города. П. К. Козлов, узнав о существовании этого города от монголов еще во время своих первых путешествий, неутомимо искал его в течение нескольких лет среди песков пустыни, и в 1909 г. ему удалось открыть этот город и найти среди его развалин массу старинных рукописей, статуй и картин.

Но в 1909 г. П. К. Козлову не удалось детально исследовать город. Мировая война помешала ему возобновить дальнейшие работы в Хара-Хото, и только в 1925 г. ему удалось попасть снова в этот мертвый город пустыни.

В Хара-Хото и на этот раз экспедицией П. К. Козлова было найдено много самых разнообразных предметов домашнего обихода, много фарфоровых статуэток очень изящной работы. Участниками экспедиции были сняты планы и детально обследованы развалины зданий и храмов Хара-Хото, бывшей столицы вымершего племени Си-Ся.

Все предметы, добытые экспедицией, выставлены для обозрения и изучения в залах Русского Географического Общества в Ленинграде.

* * *

Попутно с археологическими и палеонтологическими исследованиями, экспедиция вела и этнографические наблюдения над жизнью и обычаями монгольских племен.

Пустыни Монголии населены кочующими монголами-охотниками. Эти монголы находятся на чрезвычайно низкой ступени культуры. Они живут еще всецело во власти самых грубых предрассудков и суеверий. Вот как описывает сам П. К. Козлов быт монголов-кочевников:

«…В узкой пади (долине) уже совсем стемнело. Стадо овец и коз давно толпится около юрты. Все семейство плотно пообедало мясом, и каждый расстилает свою немудрую постель. Хозяин дома подходит к ящичку, на котором расставлены металлические изображения богов, или бурханы, и зажигает перед ними маленькую лампаду — металлическую рюмку с салом и горящим в нем фитилем.

«Правой рукой он вынимает из гаснущего костра тлеющий уголь и сыплет на него особый благовонный порошок, который начинает дымиться. Неторопливо и важно окуривает монгол прежде всего бурханов, ящики с священными книгами, все закоулки юрты, а потом и самого себя. Он подносит к лицу дымящийся порошок и, склонив голову, нюхает дым. Затем он становится на колени и справа налево замыкает около себя круг этим же ароматным дымом. После этого щипцы с углем последовательно переходят к хозяйке и детям, и каждый окуривает себя. Во время этой процедуры глава семьи низким басом и слегка нараспев повторяет формулу благословения: „Ом-ма-хум“, „Ом-ма-хум“, „Ом-ма-хум“…