Всемирный следопыт, 1928 № 02

Около года назад вышла в Атлантический океан для океанографических исследований яхта «Стратфорд».

Организовал экспедицию доктор Маракот; сопровождали его — помимо экипажа яхты — молодой ученый Кирус Хедлей и механик Биль Сканлэн. Все они — и участники экспедиции и 22 человека экипажа во главе с капитаном Хови — погибли при невыясненных трагических обстоятельствах.

Спустя некоторое время после исчезновения, Стратфорда» (отплытие которого, кстати сказать, было окружено странной таинственностью), прессой были опубликованы факты, проливающие некоторый свет на историю гибели яхты. Это были: письмо Хедлея его другу Джемсу Тальботу, неразборчивая тревожная радиограмма со «Стратфорда», и, наконец, та часть судового дневника «Арабеллы Ноулес», где говорится о находке всплывшего на поверхность моря стеклянного шара с документами. Сопоставление добытых фактов позволило установить следующее.

Доктор Маракот — знаменитый океанограф — организовал эту экспедицию для исследования открытой им близ Канарских островов глубины в 7 620 метров, названной им «Маракотова бездна». Вход в эту бездну представлял собою кратер подводного вулкана. Доктор был убежден, что на значительных глубинах давление воды постепенно уменьшается, и, как читатели увидят дальше, — предположение это подтвердилось.

Маракот, Хедлей и Сканлэн спускаются на глубину в полкилометра к вулканическому плато, окружающему кратер «Маракотовой бездны», в небольшой кабинке, соединенной со «Стратфордом» разговорной и подающей воздух трубками и кабелем для передачи электроэнергии. Барометр и черные тучи, застилающие горизонт в момент спуска, предвещают бурю.

Когда кабинка достигает дна океана, Маракот отдает по телефону приказание медленно продвигать ее вперед. Кабинка скользит над вулканическим плато, поросшим водорослями, среди тысяч неведомых рыб и животных. Внезапно перед наблюдателями открывается чудовищная пропасть, края которой круто спускаются вниз…

Из глубины пропасти по направлению к кабинке плывет гигантский краб, значительно превосходящий величиной кабинку. Исследователи выключают электрические прожектора, но это не помогает; через несколько мгновений они слышат царапанье, скрежет и точно удары тарана о стенки кабинки. Спутники Маракота умоляют доктора дать сигнал о поднятии, но он и слышать не хочет. Бездна должна быть исследована! Слышно, как чудовище дергает канат, доносится звон и свист рвущейся проволоки — и кабинка падает в «Маракотову бездну».

Кабинка достигает дна на глубине около 8000 метров. Странное зрелище привлекает внимание погибающих: они видят правильно расположенные холмики, представляющие как бы купола крыш огромного подводного здания. Через некоторое время исследователи начинают задыхаться от недостатка воздуха. Сканлэн, отравленный углекислотой, теряет сознание. Хедлей, тоже близкий к обмороку, с усилием открывает глаза, чтобы последний раз взглянуть на окружающее — и вдруг вскакивает с хриплым криком изумления.

Через иллюминатор на них смотрит лицо человека…

– ------

Длинное узкое смуглое лицо с тонкими чертами и острой бородкой клинышком и живыми глазами вопросительно осмотрело внутренность кабинки, и по выражению глаз я понял, что наше положение во всех деталях ему известно. Во взгляде отразилось сильное изумление. Электричество горело полным светом, и человеку снаружи наша кабинка представилась камерой смерти, где один человек уже лежал без чувств, а двое других, с искаженными лицами умирающих, смотрели в ужасе на него. Мы оба хватались руками за горло и с трудом дышали. Человек снаружи махнул нам рукой и исчез.

— Он бросил нас! — воскликнул Маракот.

— Или пошел за помощью. Поднимем Сканлэна. Он умрет внизу!..

Мы втащили механика на диван и приложили к его рту трубку от баллона с кислородом. У Сканлэна посерело лицо, он что-то бормотал в забытьи, но пульс еще бился, хотя и медленно.

— Еще есть надежда! — прохрипел я.

— Но это сумашествие! — крикнул Маракот. — Разве могут жить люди на дне океана? Как они могут дышать? Это коллективная галлюцинация! Мой друг, мы сошли с ума.

И, взглянув на мгновенье на серый, безнадежный ландшафт за окном, я остро, понял, что Маракот прав. Потом мне почудилось движение за окном. Где-то вдали появились туманные тени, они приближались и превращались в движущиеся фигуры. Толпа людей спешила к нам по дну океана.

Через минуту, они собрались перед окном, махали руками и жестикулировали, оживленно о чем-то споря. Среди толпы было несколько женщин. Один из мужчин — сильная фигура с большой головой и черной бородой, видимо был предводителем, или начальником. Он быстро осмотрел нашу стальную скорлупу и, благодаря наклону кабины, заметил, что в полу имеется трап. Послав одного из своих, который легко побежал обратно, предводитель стал энергично жестикулировать, приказывая нам открыть трап изнутри.

— Почему бы и не открыть? — спросил я. — Не все ли равно — утонуть или задохнуться? Я больше этого не выдержу.

— Мы не можем утонуть, — ответил Маракот. — Вода, входящая снизу, встретит сопротивление воздуха и дальше определенной высоты не дойдет. Дайте Сканлэну глоток водки. Пусть сделает последнее усилие и выпьет.

Я влил водки в горло механика. Он судорожно глотнул и посмотрел вокруг удивленным взором. Мы поставили беднягу на диван и, став по обе стороны, держали его. Когда Сканлэн совеем пришел в себя, я объяснил ему положение в двух словах.

— Если вода дойдет до батарей, возможно отравление хлором, — сказал Маракот. — Надо дать кислороду вытекать свободно — Чем больше будет давление, тем меньше войдет воды. Так. Теперь помогите мне поднять трап.

Мы налегли всей тяжестью и медленно отвалили круглую крышку в полу нашей отравленной тюрьмы… Мне казалось, что мы совершаем самоубийство… Зеленоватая вода, шипя и сверкая под лучами ламп, потоками ворвалась в кабинку. Она быстро залила пол, дошла нам до колен, до груди — и тут остановилась. Давление воздуха она не могла преодолеть. У меня кружилась голова, и в ушах шумело. В такой атмосфере мы не могли оставаться долго. Только ухватившись за провода, мы удерживались от падения вниз.

Взобравшись на диван, мы уже не могли смотреть в окна и, следовательно, знать, какие меры подводные люди принимают Для нашего освобождения. В самом деле, казалось совершенно невероятным, что нам могут притти на помощь, но у этих людей и, особенно, у предводителя был такой энергичный и обнадеживающий вид, что невольно появились безумные надежды на спасение. Вдруг нам показалось, что он смотрит на нас через круглое отверстие внизу сквозь воду, а через мгновенье он пролез через трап, поднялся на диван и стал рядом с нами — низенький, коренастый, плотный, не выше моего плеча. Его большие карие глаза осматривали нас, и в них светилось одобрение, точно он хотел сказать:

— Бедняги, вы думаете, что все кончено, а я отлично знаю, как отсюда выбраться.

И только теперь я убедился в очень странном обстоятельстве. Человек, если только он принадлежал к тому же человечеству, что и мы, носил прозрачный колпак, который обволакивал все его тело и голову, оставляя свободными руки и ноги. Колпак был так удивительно прозрачен, что в воде положительно был невидим, но теперь на воздухе он блестел, как серебро, оставаясь в то же время идеально прозрачным. На плечах у него были странные наплечники с отверстиями и завязками, плотно облегавшими грудь. Наплечники имели вид маленьких продолговатых ящичков с многочисленными дырочками.