Всемирный следопыт, 1928 № 06

— Господин шихтмейстер, софета прошу. С заводом как поступить? Сжечь, штоб мятежникам не достался? Пример?

Агапыч выдвинулся вперед. Вид у него был торжественный и серьезный. Склонив голову набок, заговорил проникновенно:

— Батюшка, Карл Карлыч, сам ты видел, што я на службе его сиятельства графа живота не жалел. И хочу я до последнего издыхания ему служить. Останусь я на заводе его добро доглядывать. Бог не выдаст, свинья не съест. Стар я, и смерть мне не страшна. А может, хоть малую толику сберегу. Как прикажешь?

Не поверил управитель ни одному слову Агапычеву. Уставился в него пытливым взором. Хотел в душу ему пробраться, разворошить ее до дна, узнать, что задумала эта старая лиса. Но Агапыч ответил ему по-детски невинным взглядом. С безмятежным спокойствием ждал он ответа управителя. И Шемберг, не в силах будучи разгадать задуманное шихтмейстером, скрепя сердце, ответил:

— Оставайтесь. Я рад. Об усердии фашем, при слючае, графу донесу… Агапыч отошел в сторонку, в тень. Побоялся, что не сумеет скрыть радость, выдаст себя.

— Мудрите вы много, — шептал он злорадно под нос. — Во многой мудрости — многие печали. А я попросту. Бегите, спешите и Петьку с собой захватывайте! Кто тогда докажет, что я не против Пугача шел? — Никто! Все следы я замел. А с душегубами Емелькиными я полажу. Я их обойду. Управителем на заводе буду. Сколь ни на есть времени, все ж поцарствую. Сундуки серебром набью. А с казной-то везде хорошо. К раскольникам в скиты тогда уйду. Душу спасать…

(Окончание в след. №)

– -------------

ОТ РЕДАКЦИИ:

Редакцией получено несколько писем, в которых читатели выражают удивление словом «винтовка», встречающимся в первых главах повести «На слом!». Нарезное оружие получило распространение с XVI века (карабин Гаспара Цольнера демонстрировался даже в 1498 г.). В России карабины появляются (в войсках) с 1763 г., а слово «винтовка»— для нарезных ружей малого калибра — встречается на Урале и в Сибири даже раньше; с 1856 г. это название принято для военного ручного огнестрельного оружия.

КОГДА ЗЕМЛЯ ВСКРИКНУЛА

Новый научно-фантастический рассказ

А. Конан-Дойля

(Окончание)

СОДЕРЖАНИЕ ПРЕДЫДУЩЕГО:

Знаменитый ученый профессор Челленджер (которого один из героев рассказа называет «самым могучим умом Европы, умом невероятной силы, которая умеет все его фантазии претворять в реальность») создает новую научную теорию, по которой Земля представляет собою живой организм, обладающий кровеносной системой, дыхательными путями и собственной неравной системой. Для того чтобы доказать эту теорию, он прорывает в толще земной «кожи» шахту в 8 миль глубиной. Шахта заканчивается там, где начинается чувствительный слой организма Земли. Челленджер приглашает специалиста по артезианскому бурению, мистера Пирлесса Джонса, и предлагает ему установить на дне шахты бурав, управлять которым можно на расстоянии. Профессор хочет вонзить острие бурава в живое тело Земли и дать ей почувствовать, «что она не одна».

Пирлесс Джонс приезжает в Хэнгист-Даун, где вырыта шахта Челленджера. Тед Мэлон, журналист, друг Пирлесса и Челленджера, и главный инженер Барфорт встречают его. Рой Перкинс, корреспондент газеты «Адвайзер», пытается проникнуть на территорию работ, но встречает категорический отказ Мэлона.

Ознакомив Пирлесса с наружными постройками, Мэлон предлагает ему спуститься в шахту…

– -------------

— Чорт вас дери, Тед Мэлон! — сказал он. — Это был совсем новенький аппарат и стоил десять фунтов…

_{Я различил бренные остатки фотоаппарата…}

— Ничего не поделаешь, Рой. Я видел, как вы сделали снимок, и мне оставалось только броситься на вас.

— Каким чортом вы превратились в моего рабочего? — с негодованием спросил я.

Репортер лукаво подмигнул и ухмыльнулся:

— Всегда найдутся разные пути-дорожки! Не вините вашего десятника, он тут не при чем. Я обменялся платьем с его помощником и таким образом попал сюда.

— И можете уйти отсюда тем же путем, — заявил Мэлон. — Спорить нечего, Рой. Будь здесь Челленджер, он без дальнейших разговоров спустил бы на вас собак. Я сам бывал в вашем положении и поэтому обращаюсь с вами по-человечески, но здесь я превращаюсь в цепную собаку и должен не только лаять, но и кусаться. Ну, довольно! Проваливайте…

Двое улыбающихся рабочих вывели строптивого посетителя за пределы запретной зоны.

Наконец-то читающая публика узнает причины появления знаменитой четырехколонной статьи под заглавием «Сумасшедший проект ученого» с подзаголовком «Туннель Англия — Австралия», появившейся через несколько дней в «Адвайзере». Статья, в свою очередь, была причиной того, что Челленджера чуть не хватил апоплексический удар, а редактор «Адвайзера» имел с ним самую неприятную в своей жизни беседу, едва не закончившуюся рукоприкладством.

Статья представляла собой сильно прикрашенный и извращенный отчет о приключении Роя Перкинса, «нашего испытанного военного корреспондента», и пестрела такими выражениям, как «бешеный бык из Энмор-Гарденс», «машины охраняются изгородью из колючей проволоки, овчарками-ищейками» и, наконец — «меня оттащили от входа в англо-австралийский туннель двое негодяев, свирепые дикари, один из которых был «Джэк на все руки», известный мне и раньше как позор семьи журналистов, а другой — жуткая фигура в тропическом костюме — разыгрывал из себя инженера-специалиста по артезианскому бурению, хотя по внешности это — типичный хулиган из Уайтчепеля».

Сведя с нами счеты, репортер подробно описывал рельсовый путь у входа в шахту и ступенчатые спуски вниз, по которым, якобы, феникюлер — зубчатая железная дорога — пройдет в недра земли.

Единственным реальным следствием статьи было увеличение числа зевак, дежуривших на Саут-Даунс в ожидании интересных событий……Настал день, когда события разразились, и тогда они горько раскаялись в своем любопытстве…

Мой десятник со своим мнимым помощником успели распаковать разнообразные приспособления для артезианского бурения, и я хотел принять участие в сборке, но Мэлон настоял на том, чтобы оставить пока инструменты в покое и спуститься сейчас же на дно шахты. Мы вошли в стальную клетку лифта в сопровождении главного инженера и полетели вниз, в недра земли. В шахте была целая система автоматических лифтов, при чем каждый имел отдельное управление и собственную станцию, помещавшуюся в нише, выдолбленной в стене шахты. Скорость движения лифтов была огромна, но ощущение, которое вызывал спуск, напоминало скорее быструю поездку по вертикальной железной дороге, нежели безудержное падение, типичное для всех английских лифтов.