Всемирный следопыт, 1928 № 12
Шрифт:
Антон почесал затылок. Я осмелился вставить поправку:.
— Но я слыхал крики с той стороны…
— Врешь! Ты слыхал эхо, а кричал я…
— Но проводник Али…
Антон взъерепенился:
— Какой там к чорту проводник! Это шакал крал закуску из баула и смеялся над таким болваном, как ты. Что мы теперь кушать будем?
Еще секунда, и Антон полезет на меня с кулаками…
Я промолчал. Полное хладнокровие… Никаких лишних движений…
Тяжело новичку в Закавказье!..
В районе падения метеорита, в цепи гор, носящих общее название «Ожерелье Макитты», экспедицией помощи Кулику присвоено одной из возвышенностей название «Горы Следопыта». У подножья горы, на месте лагеря экспедиции, на реве сделан затес
«Следопыт» на помощь Л. А. Кулику
Тайшет, 18/XI
Сегодня во главе с т. Куликом соединенные экспедиции «Всемирного Следопыта» и Академии Наук благополучно прибыли в Тайшет. Выступив из Кежмы десятого октября, мы в пять дней достигли Подкаменной Тунгуски, откуда кратчайшим путем (берегами реки) отправились до метеорита. В устье Чамбы удалось взять проводником тунгуса, который провел нас через топи до границы метеоритного бурелома; дальше двигались по направлению поваленного леса, который расположен радиально от центра падения. Преодолев двадцать километров сплошного бурелома, двадцатого октября достигли стоянки Кулика — на водоразделе рек Подкаменной Тунгуски и Чуны.
Тов. Кулик жил в избушке с одним рабочим, оба оказались здоровыми, но сильно изнуренными недостаточным питанием; у них имелась мука, фунт сахара, кило мяса, но эти продукты не расходовались и были отложены на дорогу в случае неприбытия помощи; питались исключительно мясом убитого перед нашим прибытием лося, ели белок.
Ученого глубоко тронуло внимание общественности, пришедшей ему на помощь в лице наших экспедиций. Поглощенный всецело метеоритом, он не хотел покидать стоянку, не окончив производившихся работ. Экспедиция личным участием помогла т. Кулику закончить магнито-метрическую съемку, после чего 27-го все отправились в обратный путь. Между тем дружно установилась зима, итти приходилось по колено в снегу, при северных ветрах и беспрерывно понижающейся температуре.
Истощенный организм т. Кулика плохо справлялся с трудностями похода, и явились опасения за его здоровье. Положение осложнилось тем, что лошади выбывали из строя одна за другой, кончались продукты, некоторые члены экспедиций не могли ехать верхом.
Последний переход — при 35 градусах мороза — потребовал полного напряжения физических сил экспедиций; т. Сытину, т. Волокжину и мне пришлось отправиться вперед на разведку населенного места. Сделав безостановочно 80 километров, мы добрались до ближайшей деревни и выслали навстречу остальным свежих лошадей.
В Кежме была сделана недельная остановка для отдыха, а остальной путь совершон на санях.
Трудности выхода из тайги, общее изнурение организма т. Кулика, при недостатке у него теплой одежды, — все это убедило меня в том, что ученый едва ли мог благополучно выйти из тайги без посторонней помощи; посылка помощи т. Кулику была необходима.
Чтобы спасти этого удивительного человека, экспедиции сделали 1800 километров— из них на колесах 400, на лодках 150, вьюками и пешком 700, на санях 550 километров. Завтра мы экспрессом выезжаем в Москву, при чем т. Кулик сделает остановку в Красноярске. За время пребывания т. Кулика на месте падения метеорита отважным ученым произведена разведка на территории поваленной метеоритом тайги, сделана съемка центра падения; произведены магнито-метрические наблюдения над воронками, образованными врезавшимися в почву частями метеорита, и, наконец, создана база для дальнейших работ, которые предположено начать в феврале. Извлечение отдельных частей метеорита будет возможно с организацией буровых раскопочных работ. Добыть метеорит т. Кулик надеется не позже весны.
Последняя телеграмма, завершающая поход «Всемирного Следопыта» в дебри метеоритной тайги на помощь т. Кулику, получена редакцией непосредственно от самого т. Кулика. Ученый телеграфирует нам из Красноярска;
«Красноярск, 19/XI. Метеоритная экспедиция благополучно прибыла в Тайшет. Свидетельствую глубокую благодарность редакции «Всемирного Следопыта» за оказанную помощь. Верю в ваш неослабный интерес к продолжению изучения этого исключительного явления.
Редакция «Следопыта» приветствует доблестного ученого и его спутников, твердо верит в дальнейший успех взятого т. Куликом на свои плечи большого дела и надеется и впредь оказаться посильно полезной при выполнении им высокого долга советского ученого и исследователя.
ПРИКЛЮЧЕНИЯ РЫБОЛОВА И ОХОТНИКА
Юмористический рассказ А. Киселева
До-смерти люблю я ловить рыбу. Кажется, нет такого уголка на Волге, Каме, Оке, Урале, Енисее и других реках, речках и речушках, где бы я не лавливал рыбу. Укажите мне любое озеро в Поволжье, в Приуралье, в приозерных местах Сибири — и я скажу вам, где, какая и как ловится рыба. Тут карп, или, как его еще называют, таран, или короб, берется на кукурузу, идет в вершу, а там, наоборот, его скорей поймаешь сетью или убьешь острогой, а то у плотины возьмешь голыми руками.
Конца-края нет, сколько я переловил рыбы в свое удовольствие! Лавливал и на морях. Все сорта рыбы перепробовал. Хороша молодая щучка эдак четверти в полторы, хороша и стерлядь, что и говорить, но краше барабульей ухи и жареных пескарей, — верьте любительскому слову, — ничего не найти! Особенно я люблю рыбу, когда сам поймаю. Выхляснешь мерзавца какого-нибудь, к нему другого, третьего — и в котел. Свежина!.. Объяденье!..
Уважаю я и ружейную охоту по дичи, зверью всякому, но… извините, — со стороны. Меня ни в какую облаву, даже на зайца, калачиком не заманишь. Слуга покорный — терпеть такие напасти, как я один раз испытал! Легче, по-моему, среди морских свиней в открытом море нырять, чем сражаться с каким-нибудь зубастым зверем вроде волка. На пескарей куда безопасней ходить. Вообще-то лес я очень обожаю — грибки там всякие, ягодки собирать, — ну, а насчет всего прочего, волосатого да злющего, не особенный мастак, не люблю!..
Расскажу я вам, ежели хотите, одну пренеприятную историю. Век буду помнить ее. Горюшка я хватил тогда в какой-нибудь час столько, сколько за семь лет беспрерывных боев на фронте не видывал. Не слушать бы вам меня, ежели бы силы лошадиной во мне не было…
Случилось это в сентябре, в самый ход рыбца да шамайки. Тьфу ты, господи! С тех пор рыбца не люблю. Ведь это что — на шамайку глядеть не могу, на свежую-то! На живую-то!.. Скажи другому — в физиономию плюнет…
В отпуске я был. Сижу дома и снасть кое-какую чиню. Заходит ко мне часам этак к трем (только я отобедал) Сергей Иванович. Я думаю, вы его знаете. Тот самый, что лучшего лаверака [48] ) имеет… Ну, вот он и говорит:
48
Лаверак— сеттер.
— Не прогуляться ли нам к Безымянке? Воротник нужно дочери; думаю кота подстрелить. Кстати, слыхал я, в тех местах нынче в запруду рыбец хорошо идет, а шамайка — как кинешь насечку, так полно. Не желаете ли компанию разделить?
Известное дело, рыболову таких вещей не говори. Снарядились мы и пошли. Приметы с самого начала были хорошие. Хоть бы тебе что-нибудь из рук выпало или под ноги попало — вернулся бы домой, беды бы не видал. Так нет же. Все шло, как по маслу…