Всемогущий

Он замялся, глядя в доброе лицо старика.

– Это очень опасно, – закончил он. – Я видел…

Он снова замялся.

– Что ты видел? – спросил отец Кирилл. – Мою смерть?

– Да, – выдохнул Егор.

– То известно только Господу, – возразил отец Кирилл. – А я выйду к ним и потребую удалиться.

– Нет, прошу вас! Это ничего не даст. Им нужен я. Лучше мне выйти и сдаться.

– Чтобы служить злу? – возмутился старик. – Нет, Егор, ты не должен попасть им в руки. Слышишь? Не должен.

– Верно, батюшка, – вставил Дикий. – И я так думаю.

Он держал свое оружие наготове, хотя и спрятал его за спину, подальше от глаз хозяина.

Вдруг послышался какой-то отрывистый удар.

– Что это? – так и застыл отец Кирилл.

– Они взломали дверь храма, – определил опытный в таких делах Дикий.

– Святотатцы! – воскликнул с негодованием старый священник. – Ну, сейчас я им задам.

– Я с вами, – двинулся за ним Дикий.

Но старик, чей облик внезапно принял необычайно величественный вид, властно махнул рукой.

– Оставайся с ним, – приказал он. – Я сам разберусь.

Дикому ничего не оставалось делать, как повиноваться.

Отец Кирилл скрылся в дверях.

– Нельзя отпускать его одного, – сказал Егор.

– Может, он их прогонит? – вынес несмелое предположение Дикий, сам в него не веря.

– Они его убьют, – возразил Егор. – Идем.

Они побежали следом за отцом Кириллом, но сразу же запутались в дверях. Горин хорошо помнил, где находится выход из пристройки на улицу; но он никак не мог найти дорогу в храм, хотя помнил, что из пристройки можно попасть в полуподвальное помещение, из которого ведет лесенка в один из приделов храма.

– Куда здесь? – вопрошал, перейдя на шепот, Дикий, тычась в узких коридорах.

Егор лихорадочно искал нужную дверь, но в спешке и в потемках не находил ее.

– Сейчас, – говорил он, бегая взад и вперед по коридору и дергая ручки дверей. – Сейчас. Там лестница…

Вдруг Дикий сжал ему плечо.

– Тихо! – Егор скривился от боли, но послушно замер. – Слышишь?

Вдали послышались голоса.

– Где это? – прошептал Егор.

Дикий уже сориентировался по звуку, подался влево и толкнул одну из дверей за углом.

– Сюда!

Это был тот самый полуподвал, который искал Егор. Голоса отсюда различались уже вполне отчетливо.

– Вот лестница, – узнал Егор. – Наверх!

Они поднялись по короткому узкому пролету и сквозь невидимую в алтаре дверь вышли в левый придел, где было темно и пахло свечами, огарки которых густо мерцали перед иконами и перед аналоем.

Егор остановился за колонной; рядом с ним, бесшумный, как всегда, встал Дикий.

Они увидели отца Кирилла, стоящего посреди храма, и четырех человек, взявших его в полукруг. Но это был только передовой отряд. Возле распахнутой двери, несколько перекошенной, выделяясь на освещенном фоне, виднелись две крепкие фигуры. И во дворе наверняка были еще люди, и, надо думать, немало, учитывая их опыт знакомства с Диким.

Егор понял, что здесь их зажали крепко. И даже Дикий ему не поможет.

«Сдаться? – подумал он. – Спасу отца Кирилла, Дикого – хоть их крови на мне не будет. Но Дикого вряд ли простят… А отца Кирилла, возможно, не осмелятся тронуть. И если я сдамся, он первый меня осудит. Нет, надо подождать. Вдруг все обойдется. Старик все-таки умеет убеждать, вдруг они ему поверят?»

– Я прошу вас немедленно покинуть храм, – говорил между тем негромко, но чрезвычайно требовательно отец Кирилл.

Егор и не слышал у него таких интонаций.

«Зачем он так? – подумал он со стесненным сердцем. – Надо было не пускать его».

– Покинем, батюшка, – отвечал стоящий перед ним Курбатов.

Несмотря на полутьму и на то, что он снял очки, Егор узнал его. И поразился, до чего без очков у него неприятное лицо – как будто сжатый кулак.

– Только найдем, кого нужно, и сразу покинем, – продолжал Курбатов. – Или вы сами укажите нам, где он скрывается. Это избавит нас всех от лишних хлопот.

– Никого здесь нет! – возвысил голос отец Кирилл.

Слишком мягкий в своей старенькой рясе перед этими людьми в угловатых костюмах, явившимися сюда, точно гробовщики, он стоял перед ними, как живой заслон, и было видно, что никакая сила не стронет его с места.

– Нехорошо врать, батюшка, – сказал вкрадчивым тоном стоявший рядом с Курбатовым невысокий плотный мужчина с обширной лысиной.

– А вы кто такой, чтобы уличать меня во лжи? – накинулся на него отец Кирилл. – Я говорю, здесь, – он повел вокруг себя рукой, – никого нет, кроме вас и меня. И я вообще не понимаю, о ком вы говорите.

– Вчера человек по имени Егор Горин заходил к вам в девятом часу, – сказал лысый. – Он ведь ваш старый друг, верно?

– Вам нет никакого дела до того, кто ко мне заходил, – ничуть не смешался отец Кирилл, а напротив, ощутил только что-то вроде дополнительного толчка для своего гнева. – И я еще раз повторяю: немедленно покиньте храм. В противном случае я вызову милицию.

– Вы и так ее вызовете, – возразил Курбатов. – Но позже. А сейчас прошу вас указать место, где вы прячете господина Горина.

– Никого я не прячу, – сказал старый священник. – И не думайте, что ваше самоуправство останется безнаказанным. Я хорошо вас запомнил и сообщу ваши приметы куда следует.

«Зачем он это сказал?» – подумал Егор, кусая губы.

Курбатов переглянулся со своим лысым помощником, и оба будто задумались. Казалось, заявление отца Кирилла поставило их в тупик.

– Напрасно вы так, – сказал Курбатов.

Было в его негромко произнесенных словах что-то такое, что заставило Егора задрожать от страха – не за себя, за отца Кирилла.

– А вы меня не пугайте, – сказал старый священник, тоже уловив угрозу, но и не подумав идти на попятный. – Если вам не страшна власть государства, то подумайте о гневе Божьем. Вам придется ответить за то, что вы сделали!

Он указал на свороченную дверь.

– Может, да, а может, нет, – ответил Курбатов. – Он покосился на своих людей. – Пошли!

Те начали обходить священника, но он внезапно расставил руки и шагнул к ним навстречу.

– Стойте! – крикнул он.

По храму разнеслось раскатистое эхо. Вид старика, вознесшего руки в широкой черной рясе, был до того грозен, что налетчики на секунду смутились.