Всемуко Путенабо

– Не успели, – отвечает первая.

– В каком смысле? – не понимают остальные.

– Он разводится. Правильнее сказать в прошедшем времени – развелся. Вчера. Срочно. Приплатил сотрудникам ЗАГСа за скорость.

– Обидно, – бурчит под нос третья. – А что со вторым?

– У Лизы не было возможности. Клянется, что завтра.

– Последний срок.

– Может, кто-то другой возьмется? – третья до хруста потягивается, ее антигравитационные достоинства выпячиваются… Таким способом она привычно издевается над древними, с ее точки зрения, старухами, которым летят четвертые, а то и пятые десятки. – Сколько можно ждать? Пора перепоручать.

Марго сообщает:

– Чарли в этом направлении ведет кое-что параллельно.

Это всех успокаивает. Чарли – это да. У Чарли все под контролем.

Их Комиссия – как бы «Ангелы Чарли» из старенького боевичка, потому и основателя прозвали именно Чарли, так само получилось. А уж ангелы или демоны – это кому как.

165

Чем метеорит отличается от метеора? Тем, что второй еще летит.

Алекс прилетел быстро. Звонок по домофону, пять секунд на три пролета, приближающийся звук шагов на площадке. Дверь открыта заранее.

– Рассказывай.

Метеорит.

Кирилл не утаил ничего. Заснеженные шапка, теплая куртка и ботинки Алекса остаются в прихожей.

– Понятно. – Он сосредоточен. – На кого думаешь?

Пожатие плеч. Если бы. Тогда Кирилл не спал бы дома, а действовал.

– Понятно, – повторяет Алекс. Его уверенное спокойствие постепенно передается Кириллу. – Давай по порядку. Кто мог забрать из садика?

– Я. Кристина. Больше никто.

– Алена?

Кирилл хмурится:

– Могла. В смысле, что с ней Павлик тоже пошел бы. Больше ни с кем. Но Алене ребенка не отдадут, в садике строгие правила.

– Кристине сообщил?

– Нет. Никому.

– Кристина не могла забрать, а тебе не сказать?

– Она звонила за пять минут до того, как я пошел за Павликом. Слезно уверяла, что не успевает. Розыгрыш не в ее стиле. Она знает, что за такой розыгрыш я ее прокляну и придушу. Это не она, точно.

На улице грохочут ночные работы по благоустройству. Бьет по ушам перекрикивание водителей снегоуборщика и самосвала. Крепкие выражения на весь двор. Ночью слышно ого-го. Алекс морщится.

– Дедушки-бабушки-родственники? – вопросительно ползет вверх одна его бровь.

– Мои на Дальнем Востоке. Мать Кристины скончалась.

– Отец?

– Давно разошлись. Он тоже издалека.

– У Алены?

– В Белоруссии. Я с ними даже не знаком.

В глазах гостя – изумление.

– Они друг с другом не общаются, – поясняет Кирилл. – Я надеялся, что на свадьбу кто-то приедет. Роспись через неделю.

– Поздравляю.

Пальцы Кирилла хрустят. Алекс прикусывает губу:

– Прости. – Он показывает на тумбочку: – Телефон Алены?

– Да.

– Смотрел?

– Мне и ей звонили с одного номера.

– Ты рассказывал. А другие звонки, сообщения ей, от нее, электронная почта, заметки?

Кирилл опускает голову. Это телефон любимого человека, и, тем не менее, это чужой телефон. Если бы Алена без спросу полезла в его аппарат…

Пальцы Алекса ловко летают по кнопкам.

– Ничего, – успокаивает он через минуту. – Чиста твоя Алена. Номер телефона ее родителей подскажешь? И адресок, чтобы снять все вопросы сразу.

У Кирилла – взор заслуженно побитой собаки:

– Они даже не переписываются.

– Тоска… Забудь про письма, живем в век электронных коммуникаций. У тебя что же, нет их телефона?

– Первым делом позвонил бы.

– Адрес?

– Только примерный. Город Пинск, многоэтажка напротив гостиницы рядом с вокзалом.

Алекс вздыхает.

– Ладно, придумаем, что можно сделать. Теперь скинем твоих собеседников специалистам, проверим номерки.

– Ночь ведь.

– И что?

Для Алекса и его команды это не проблема. Номера ушли в сеть.

Мат за окном становится более изысканным и почти культурным. Наверное, самосвал сменился.

– Есть ли враги или завистники, кто способен на такое? Даже по-другому спрошу: знаешь таких, у кого есть или мог найтись мотив?

До сих пор Кирилл не задумывался столь широко. Завистников всегда хватало. А врагов у него нет. Хотя…

– Конкуренты могли. Последнее время мы очень поднялись. Продажа жилья любым количеством площади, хоть по квадратному сантиметру, оказалась отличной идеей. Люди покупали квартиры маленькими частичками, им не приходилось копить деньги в банке, который мог бы лопнуть, или держать под подушкой, откуда могли украсть, или в валюте, которая могла как вырасти, так и упасть к моменту покупки жилья. Если возникали обстоятельства и человек отказывался от покупки, ему возвращали деньгами новую стоимость этих метров. Периодически стоимость недвижимости колеблется, но в долгосрочном плане стабильно растет, и направление, которого не было у конкурентов, себя полностью оправдало. – Кирилл на миг задумывается. – А еще… Помнишь, еще при тебе мы занялись переселением?

Агентство выявляло пенсионеров и алкоголиков, после подготовительной работы их выселяли в деревни в обмен на квартиры. Выискивали таких по базам данных полиции и служб социальной помощи, расспрашивали по дворам, уговаривали, расписывали плюсы. Потом помогали с переездом, сами носили и расставляли мебель на новом месте. Доплачивали деньгами и водкой. И все равно оказывались в изрядном плюсе. Ради которого, собственно.

Директор тогда купил свою первую квартиру. Потом вторую, а Кирилл – первую и единственную, которая теперь осталась Кристине. Нынешняя квартира была не его, она досталась Алене от бабушки.

– Помню, – кивает Алекс. – Думаешь, ребенка похитили недовольные или с их подачи? Отыграться решили?

– Если бы только ребенка…

Взгляд его тонет в заоконной мгле, плечи опускаются.

Растаявшее мороженное. Надо же так раскиснуть.

– К черту эмоции! Это война! Мне уйти? – Голос приятеля звенит на пороге грубости. По-другому никак. – Переселенные приходили с претензиями?

– Сначала многие. – Кирилл собирается с духом. – Потом перестали. Ездить дорого. – Он горько усмехается: – По-моему, им повезло – у конкурентов из «Провинции» прежние хозяева квартир просто исчезали. Сразу после передаточной подписи у нотариуса. И жаловаться потом некому. Мы же поступали по-человечески. И вот…

– Ясно, – резюмирует Алекс. – Надо поднять документацию, проверить всех.

– Маловероятно. Пенсионеры. Алкоголики. Не тот контингент.

– Ошибки в письме забыл?

Точно! Не дети, а эти! Очень даже.

– У кого-то могли объявиться несостоявшиеся наследники, которые обиделись на вашу деятельность. Сколько было таких сделок?

Кирилл задумывается.

– Всего – порядка двух десятков. За последний год только три.

– Начнем с них. За адресами нужно в офис?

– Нет, все в компьютере. Здесь.