Всерьёз

Мля, Березин, не надо было заводить её раньше времени.

Теперь так неестественно зажалась и смотрит странными загруженными глазами, что куковать мне сегодня одному.

— Алис, я уже много раз тебе говорил, что не обижу. — не теряя времени даром, её успокаиваю. — Просто позволь мне быть рядом и…

— Хорошо.

— …ты поймёшь, что мне можно доверять и… — спотыкаюсь на полуслове и прищуриваюсь. — Что?

— Хорошо. — пугливо повторяет мышонок. — Ты можешь остаться сегодня со мной, но спать будешь в соседней комнате.

От удивления у меня на миг пропадает дар речи.

Заглядываю в её глаза и ищу причину.

— Почему передумала? — спрашиваю в лоб, видя переполох её эмоций.

— Считаешь, зря? — от волнения девчонка закусывает нижнюю губу, а её грудь вздымается от учащённого дыхания.

— Нет. Считаю, что это отличный шанс заслужить твоё доверие. — говорю открыто, чтобы придать ей уверенности и обнажить свои намерения.

— Тогда пошли. — сдавленно произносит Алиса и дотрагивается до моей руки дрожащими пальцами.

Нежно обхватываю их ладонью и сам веду её к дому.

— После сегодняшней ночи ты поймёшь, что рядом со мной тебе будет лучше, мышонок! — прижимаюсь губами к её виску и вбираю в себя каждую мурашку, что пробегает от моего прикосновения.

— Скорее пойму, что попала в мышеловку… — вздыхает любимая и открыв передо мной дверь квартиры, пропускает вперёд.

Делаю шаг и мысленно торжествую.

Начало положено!

Глава 6

АЛИСА.

«Потанцуем, сестрёнка?» — пульсирует в висках сообщение от Влада.

Только я понимаю, что значат эти танцы. Это мои метания по квартире, это полёты моего тела из угла в угол, это убийственный круговорот. Мои болезненные движения, которые забавляют и придают бодрости сводному брату.

Танец до упаду.

Эти садистские развлечения всегда заканчиваются моим жёстким приземлением. Как физическим, так и моральным.

Душа на куски. Вера в лучшее на куски.

Моя уверенность в себе исчезает бесследно, оставляя собственную ненужность.

Но по сей день я загадочным образом всё ещё живу. Даже самой себе не могу обьяснить, как умудряюсь возродиться из пепла и следовать намеченной цели — в конечном счёте выбраться из-под обломков прошлой жизни и построить счастливое будущее.

Что это?

Терпение? Выносливость? Жажда правосудия?

Я склонна верить, что папино поучение: «Никогда не сдавайся» крепко обосновалось в самых сокровенных уголках моей души и приобрело в моём сознании глубокий смысл.

Я, сама того не ведая, всего лишь следую заложенным в меня инструкциям.

Сказали — стоять до последнего. Вот и стою.

Папино слово — закон. Папа — авторитет. Папа — хранитель моей души.

Хоть его и нет со мной, я всё равно знаю, что он стоит за спиной и поддерживает, заглаживая раны и прогоняя моё отчаяние.

Воспоминания о папе — моё тихое пристанище, но как бы я хотела снова почувствовать живую опору. Приткнуться к широкой мужской груди и спокойно уснуть, слушая размеренный стук сердца и глубокий чарующий голос, убеждающий, что всегда будет рядом.

Сон. Мечта…

— Алиса!

…или реальность?

— Тише-тише… Я здесь… и не оставлю тебя… Чшш…

Жадно прислушиваясь к этому шёпоту, разлепляю глаза и меня окутывает сплошная темнота.

Окна плотно занавешены и мне с трудом удаётся различить очертания фигуры.

— Папа? — произношу в надежде вслух, но сонная голова напоминает, что этого просто не может быть.

— Нет, мышонок, не папа… — мягко отвечает голос и я, столкнувшись с противоречивыми эмоциями, разочарованием и облегчением, нервно вздрагиваю. — Игорь?

— Я. — узнаю этот уверенный тон и чувствуя потребность хоть в капле защищённости, слепо доверяюсь своим инстинктам и цепляюсь за мужчину, как за спасательный жилет. — Отстрани от себя все плохие мысли и думай сейчас о том, что ты любишь.

Всё ещё находясь в подвисшем состоянии между сном и реальностью, я кидаю все силы на успокоение нервов и не могу осознать до конца, что от меня требуется.

Ощущая тепло мужского тела, приятный терпкий запах, глубокое дыхание, тяжесть ладони, непрерывно поглаживающей мои волосы, я отдаюсь волне спокойствия, исходящей от моего утешителя и закрываю глаза.

— Что ты любишь, мышонок? — бархатный шёпот ласкает слух и проникая в голову, обволакивает мысли.

— Что я люблю? — тихо повторяю.

— Да. Расскажи мне то, что никто не знает… — будто вводит в транс Игорь, медленно притягивая к себе и укладывая нас на кровать.

— Зачем? — покорно расслабляюсь на его груди и ныряю в вереницу собственных тайн.

— Чтобы это не растворилось в неизвестности, а оставило след в нашей памяти. — его голос кажется таким доверительным, что я забываю о привычной осторожности. — Расскажи мне, пока не уснула…

— Ты же болтун, Березин… — борюсь я с зевотой.

— Твоё будет моим, а наше я сохраню любой ценой. — тронув губами мой висок. — От чего приходит в восторг мой мышонок?

— От холодной плитки под босыми ногами, от запаха спичек и неоновых лампочек… — сонно бормочу я, наслаждаясь касанием шероховатых мужских пальцев к своей щеке.

— Моя милая девоч…

— И мне нравилось трогать горячие гильзы, когда папа стрелял… — едва слышно произношу я, утопая в манящей безмятежности.

— Оу… — различаю удивлённый возглас. — Он был суровым отцом?

— Нет… — погружаясь в сон. — Он был добрым и меня оберегал…

Длинные секунды тишины и последние слова перед моим забвением:

— Теперь я буду тебя оберегать.

ИГОРЬ.

— Ааа! — выдирает меня из сна истошный ор.

— Ааа! — от внезапности перехожу на тонкий визг и прикрываюсь одеялом.

— Березин! — таращится в ужасе на меня Алиса.

— Что? — не понимаю происходящего.

— Как ты оказался в моей постели? Я тебя вчера в соседней комнате оставила! — активно негодует девушка, отползая на край кровати.