Всеволод. Граф по «призыву»

Выслушав графа, незнакомец спрыгнул со стола и подошел ближе. Внимательно посмотрел на кольцо и странно наклонив голову, произнес:

– Не поддельное. Любопытно. Не думал, что старик сможет выкрутиться из своего положения. Его снова пытались воскресить темные жрецы Дол-Гула?

– Возродить. В моем теле. Как раба. Но у них ничего не получилось.

– Почему?

– Я их убил. Точнее разрушил их тела.

Мгновение. И этот парень оказался у Всеволода, и кольнул его шею своим удлинившимся ногтем. Точнее когтем. КОГТЕМ!

– Так вы и есть дракон?! – Вскрикнул он, вскакивая. – Ну и зачем весь этот маскарад?!

– Кровь приняла перстень, - произнес собеседник, проигнорировав возглас Всеволода. – Это хорошо. Расскажите, что там случилось? – Спросил собеседник, проигнорировав возглас Всеволода. – Это очень важно.

Парень поморщился. Но, тяжело вздохнув, сел на место и начал свое повествование обо всем, что произошло, начиная с парка. А собеседник задавал уточняющие вопросы. Много. И очень к месту.

– … а дальше вы знаете, - завершил свой рассказ граф. – И часто вы так встречаете своих гостей? Эти скелеты могли меня убить.

– Не убили бы, - буркнул собеседник, явно погруженный в свои мысли.

– Не убедительно звучит, - покачал головой Всеволод. – Получается, что Ридлиан отправил меня на верную смерть.

– В этих пещерах нельзя умереть, - совершенно серьезным тоном произнес дракон. – Даже если вам отрубили бы голову – вы умереть не смогли бы. Так и лежали бы, моргая глазами и ждали меня. Но цель стражи – задержать нарушителя. Причинять ему боль и тем более увечья совсем не обязательно. Вы, кстати, могли бросить оружие и сдаться им. Тогда вас отвели бы в специальную комнату для ожидания.

– Вы серьезно? – Охрипшим голосом спросил Всеволод.

– Да. А вот если бы вы начали крушить имущество – обездвижили. Возможно даже с членовредительством. А так как вы вели себя прилично, просто заблокировали.

– То есть, мне могли отрубить голову? Вы бы пришли. Выяснили, что я законный наследник. И торжественно переместил мое тело в склеп к приемному отцу?

– Не злитесь, - примирительно произнес дракон. – Ридлиан не мог рисковать. Да и я, если честно, тоже. Сюда могли прорваться враги.

– Темные жрецы?

– Возможно.

– Ридлиан мне сказал, что ни один некромант не сможет здесь добраться до моего тела. Но, разве эти скелеты не нежить? Разве некромант не сможет с ними справиться?

– Нет, - произнес дракон спокойно, а в глазах загорелся лукавый огонек.

– Почему?

– Потому что они не нежить. Только ш-ш-ш, - шикнул он, поднеся палец к губам. – Не рассказывайте никому. Пусть сюрпризом будет. – Произнес он и улыбнулся очень искренней и доброй улыбкой. А потом развернулся и, поманив рукой, пошел вперед по коридорам.

– Тебе зовут-то как? – Спросил Всеволод, двинувшись следом.

– Паарнахтур.

– Может короче как-нибудь? Как тебе вариант - Нах?

– Так сокращать не нужно, - усмехнулся дракон. – Я не знаю, что это слово означает в твоем языке, но эмоции слышу прекрасно. Это явная насмешка. Предлагай другие варианты.

– Тур?

– И что это значит?

– Хм… - задумался Всеволод. – Не помню.

– Врешь, - беззлобно возразил дракон.

– Бык.

– То есть, ты дракона хочешь называть коровой? Серьезно? А что дальше? Волка обзовешь ягненком?

– Это большой бык.

– Овцы тоже бывают крупными…

Вот так погрузившись в эту крайне важную и животрепещущую тему, они пошли по довольно ухоженным переходам этого подземелья. Куда и как – парень даже не стал пытаться запомнить. Дракон специально часто сворачивал. Но делал это так непринужденно, так естественно…

Самым любопытным оказалось то, что этот дурной, бестолковый разговор потихоньку снимал раздражение и злость. Да, умом Всеволод все еще понимал весь тот кошмар, в который только чудом не вляпался. Но эмоции остывали и даже немного менялись. Не требовалось большого ума, чтобы понять – это неправильно. Так не бывает. А значит, что? Магия. Дракон каким-то образом ему мозги правит, снимая последствия стресса. Ну и молодец…

Глава 4

Прогулка по подземелью оказалась на удивление долгой. Добрый час, если не больше, дракон вел Всеволода одному ему известной дорогой. Пока, наконец, не достиг крутой лестницы, уходящий куда-то вверх. Поднялись по ней и вышли во двор крепости. Не очень большой, но внушающей уважение. Высоченные и толстенные стены дышали монументальностью и прочностью. Как и все постройки внутри. Ни одной деревянной сараюшки. Только тесаный камень весьма недурственной выделки.

Граф крутил головой, с интересом осматриваясь. Обитатели этих укреплений были под стать. Этакий зоопарк. Кого здесь только не было. О названии большинства этих народов Всеволод мог только догадываться. Хотя некоторых узнавал. Во всяком случае, думал, что узнавал. Ни у эредаров, ни у оборотней такой пестроты и разнообразия не наблюдалось.

Обитатели крепости отвечали любопытством на любопытство. Заметив незнакомого мужчину, вышедшего вместе с драконом из подземелий, они бросали все и с интересом шли на него посмотреть. Даже дерево, которое, казалось вековым раскидистым дубом, вдруг зашевелилось и повернулось, уставив на Всеволода свои лишенные всяких эмоций темно-зеленые, глубоко посаженные глаза, пугающе сверкающие откуда-то из складок грубой коры.

Пересекли двор довольно быстро. Он не очень большой был. Но этого хватило парню, чтобы почувствовать себя «голышом на витрине». Кто он такой обитатели очевидно не знали. Вот и прикидывали кто на что горазд. И это отражалось во взглядах. В основном настороженных, но встречались и оценивающие, можно даже сказать – хозяйские, владельцы которых явно уже прикидывали куда бы парня пристроить к делу.

Вошли в цитадель.

На воротах никого вроде никого не было. С первого взгляда. Лишь войдя в арку двери Всеволод обнаружил слева и справа за ней постаменты с каменными крылатыми скульптурами страшноватого вида. И вроде бы ничего такого. Да только их глаза едва заметно двигались, отслеживая вошедших.

– Горгульи? – Тихо спросил Всеволод дракона. Тот молча кивнул. А граф, обернулся и совершенно по-дурацки хихикнул, представляя себе сюрприз для внезапных и совсем не прошенных гостей. В том небольшом тамбуре восемь горгульей выглядели силой совершенно непреодолимой.