Вскрываем карты!

На что я вполне авторитетно ответил:

— Уверяю вас, в случае нашей с вами договоренности, решить вопрос с отменой ареста траулера будет довольно просто. Сами подумайте, какой смысл для меня как российского офицера и дворянина вводить какого-то ранее незнакомого мне капитана промыслового судна в заблуждение? Более того, вам будет выдано разрешение на лов рыбы в российских территориальных водах. Разумеется, в глазах японских скупщиков рыбной продукции будет выглядеть весьма и весьма подозрительным тот факт, что какой-то кореец получил добро от российских властей на легальный промысел. Однако вы можете сказать, что занимаетесь браконьерством, а выданное нашими властями разрешение станет для вас индульгенцией от внимания российских пограничных и прочих контролирующих служб. Пусть японцы считают вас всего лишь удачливым «сукиным сыном», главное для них то, что именно ваше судно станет хотя бы частично компенсировать дефицит морепродуктов на их внутреннем рынке. Кстати, по данным, полученным от ваших коллег, ведущих промысел в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях, цена на рыбу и другие объекты промысла на Японских островах и подконтрольных япам территориях взлетела аж в три раза. Делайте выводы, какие прибыли вы получите от нашего сотрудничества. А тот факт, что ваше судно было задержано российскими пограничниками и доставлено в порт Восточный будет изъят из всех реестровых документов. Также наши специалисты помогут удалить некоторые записи из судового журнала «Дэ Сонг-12». Надеюсь, вашим офицерам и матросам хватит выдержки не болтать лишнего во время стоянок в японских портах?

На что господин Мун выдал довольно длинную тираду в пафосно-патриотическом стиле:

— Ну что вы, господин Зубов-Прикаспийский. Мы корейцы искренне ненавидим оккупантов. Установленный ими порядок на территории нашего многострадального государства можно назвать геноцидом корейского народа… — он говорил еще долго и крайне возбужденно, переходя иногда на родной язык и снова возвращаясь на русский. При этом махал руками, что свойственно скорее какому-нибудь итальянцу или французу, но никак не представителю азиатской нации. Этот эмоциональный выброс был воспринят мной в качестве знака согласия. Когда человек находится с кем-то в контрах, он пойдет на сделку даже с самим дьяволом, дабы хорошенько подгадить своему недругу. А если в процессе мести ему светит изрядная прибыль, так, считай, двух зайцев одним выстрелом укокошил.

Если кто-то считает, что в рыбный порт я поперся исключительно по собственной инициативе, тот глубоко заблуждается. Вербовка капитана подходящего мне рыболовецкого суденышка уже согласована со всеми официальными лицами, разумеется, при непосредственном участии полковника Мухина и одной напористой дамочки, выпытывавшей когда-то у меня, скольких девок я оприходовал в родной Бобровке за время каникул. Ну да, речь идет о мадам Яровой Екатерине Васильевне. Этого цербера в юбке прислали в Восточный во главе следовательской группы. Впрочем, у прокурора первого ранга, что согласно местному табелю о рангах, соответствует званию генерал-лейтенанта, и без меня хватает забот и хлопот, поэтому, очень надеюсь, что личной встречи с ней мне удастся избежать. Не то что я боюсь Яровую, но все-таки, стоит лишь вспомнить обстоятельства нашего с ней знакомства, мне тут же становится как-то неуютно. Вот такие дела.

— Итак, господин капитан, смею ли я надеяться на то, что мне удалось уговорить вас на сотрудничество?

На что успевший восстановить душевное равновесие господин Мун, ответил в обычном восточном стиле:

— Хотелось бы немного подумать, господин граф.

— Разумеется, думайте, за ответом, надеюсь, положительным, приду через трое суток.

На том мы распрощались.

Глава 9

— Кап-кап, кап-кап, — мерный звук падающих на пол пещеры капель уже не раздражает, как это было поначалу, потому как успел привыкнуть за те сутки, что торчу на главном японском острове в довольно просторной пещере естественного происхождения в скальном массиве на берегу Тихого океана. Сам я полулежу в удобном кожаном кресле с откидывающейся спинкой. Мое сознание в теле чайки, совершающей облет столицы островного государства. В данный момент провожу своего рода аэрофотосъёмку посредством органов зрения птицы и своих магических синапсов. После того, как отменю контроль над пернатым проведу дешифровку полученной информации. Жаль, что мои возможности контроля живых существ ограничены парой сотен километров, иначе мне и плыть никуда не пришлось бы. Валялся себе на уютном диванчике в своем доме, витал в небесах над островом Хонсю, наслаждался бы красотами Фудзиямы, к сожалению, сакура отцвела больше двух месяцев назад, я бы посмотрел на это диво дивное, еще не распиаренное в мировом масштабе данной реальности. А вот внушить японскому императору что-нибудь нехорошее во сне могу. Податлив оказался старик на дистанционное ментальное воздействие — это я еще до вылета в Восточный выяснил. Однако воздействовать на психику пожилого Государя священной Империи Нихон Арахито-гами больше не стану. Протянет ноги старичок, к власти придет принц Акира, еще тот милитарист и сторонник скорейшего начала активной фазы в противостоянии с Россией. Об этом мне полковник Мухин поведал, после того, как я предложил план физического устранения правящего императора.

Кстати, насчет моей способности брать под контроль братьев наших меньших. Хочу напомнить свой эпический забег до туалета на негнущихся ногах после дуэли с Потоцким, а также последующее валяние дурака перед Прошиным Виталием Ивановичем, личным адъютантом ректора МУМ, а потом и перед самим ректором. Так вот, одна из магем трофейного артефакта как раз таки и отвечает за управление сознанием существ, стоящих на более низких ступенях эволюционного развития. То есть взять под контроль птичку или еще какую тварюшку для меня как два пальца об асфальт. Вот такой я теперь продвинутый шпион. Нет, не шпион — разведчик, ибо шпионы плохие, а вот разведчики парни что надо. Штирлиц, например, язык не повернется назвать его банальным шпионом, или Йоган Вайс, ну и так далее. Короче, патриотический промыв мозгов воспитанников детдома имени Ф. С. Чумбарова-Лучинского был вполне налажен и работает в моем сознании до сих пор и никуда от этого не деться. Совок я в душе неисправимый, иногда по сталинской эпохе (в которой не жил ни разу) ностальгирую. Впрочем, родину нужно любить, какая бы она ни была, и всех её врагов ненавидеть, иначе никакой ты не гражданин, а так, кусок известной субстанции в проруби. Ну всё, отставить морализм! Пожалуй, вернемся к нашим «баранам», иными словами, событиям, предшествующим моему появлению неподалеку от столицы Японии города Токио.

Разумеется, капитан «Dae Sung 12» господин Чунг-Хи Мун дал свое согласие на сотрудничество с российской разведкой, при условии, что сам факт задержания судна останется для всех в полном секрете. После выхода траулера из порта Восточного мне пришлось немного поработать с сознанием членов экипажа, за исключением, разумеется, капитана, и сам факт ареста судна был навсегда стерт из их памяти. Страховкой же лояльности капитана стала пачка бумаг, подписанных Чунг-Хи Муном и хранящаяся в данный момент у полковника Мухина. Так что вербовка корейца прошла гладко и без какой-либо шумихи.

После того, как капитан корейского траулера дал согласие на сотрудничество, судно отвели в одну из укромных бухт залива Хашавей, где под завязку обеспечили мазутом, водой и харчами. Однако сразу в рейс мы не вышли. Мне необходимо было встретить второй железнодорожный состав с людьми и грузами и обеспечить вновь прибывших специалистов работой.

К означенному сроку достаточно обширные помещения были вырублены магами земли в одной из сопок. Железная дорога построена и запущена в эксплуатацию. Ремонтники не подвели, поставили паровозик на рельсы, заодно подшаманили весь прочий приобретенный мной подвижной состав. Пока специалисты будут устанавливать алхимическое оборудование и отлаживать его работу, первая тысяча тонн угля будет доставлена на территорию базы, а дровами для производства пороха мы и так надолго обеспечены за счет вырубки деревьев.

Стоит отметить, что технология производства взрывчатых веществ была мною заранее отработана в лабораторных условиях. Результат превзошел все мои ожидания. Тринитротолуол легко плавится на водяной бане, принимает нужную форму и как надо взрывается. Сжиженная окись этилена, после разрушения контейнера посредством небольшого тротилового заряда практически мгновенно накрывает аэрозольным облаком приличную площадь, через небольшой промежуток времени активируется вторая часть боеприпаса, содержащая пороховой заряд. Сначала образуется огненный шар, затем из-за выгорания кислорода происходит значительный перепад атмосферного давления. То есть, имеем эффект объемного взрыва. В этой реальности что-то подобное было доступно лишь продвинутым магам огня. Теперь в нашем распоряжении появился химический аналог магического огнешара. Ну всё, о своих технологических инновациях особо распространяться не стану, ибо военная тайна.

Очередной состав прибыл на станцию Шахты строго по расписанию. Не стану никого утомлять подробным описанием разгрузки вагонов и доставки грузов, а также прибывших людей на территорию базы «Немезида». За сутки алхимическое оборудование было установлено в отведенных для этого подземельях и обеспечено магической энергией. Далее прибывшие алхимики сами выполнили его запуск и настройку для переработки угля в необходимые для наших нужд химические вещества по предложенным мной маго-технологическим цепочкам. Еще одно подземное помещение было отдано артефакторам. В их задачу входило нанесение на корпуса авиационных бомб с помощью резцов определенных магем и их насыщение магической энергией. Оно, конечно, тринитротолуол весьма эффективен сам по себе, но усиленный магией боезаряд авиационной бомбы еще более разрушителен. Если есть возможность, почему бы не увеличить бризантные свойства боеприпаса за счет магии. Напрашивается вопрос: «Для чего понадобилось тащить на Дальний Восток дюжину артефакторов? Не проще ли было наносить руны на корпуса непосредственно на заводе-изготовителе в процессе их отливки или финишной обработки?». А вот и нет, поскольку данная магема исключительно моё ноу-хау, и запросто так разбазаривать свою интеллектуальную собственность я не собираюсь. Посвященные в тайну магоформы, повышающей боевые свойства тротила, чародеи принесли магическую клятву о неразглашении. Уверяю — данная клятва не просто шевеление воздуха губами, а вполне гарантированное средство сохранения тайны, ибо любая попытка передать информацию на сторону чревата для болтуна тяжелейшей формой атрофии мозга, причем, мгновенной. К слову, батя не подвел, подкинул еще пять вагонов с корпусами для авиабомб и боеприпасов объемного взрыва. Так или иначе, но за три дня после прибытия состава я успел управиться со всеми насущными задачами. Люди размещены по квартирам и приставлены к делу. Необходимое сырье доставлено, если не хватит, Виталий Павлович Казначеев пообещал подбросить еще угольку, разумеется, при полном одобрении своего босса. Земляные приступили к обустройству подземных укрытий для личного состава и самолетов, которые начнут прибывать со следующей партией грузов. Убедившись в том, что все работает в запланированном режиме, я с легкой душой отправился для выполнения другой не менее важной части своей миссии.

В открытое море вышли в темное время суток. Рыболовное судно имело неплохой ход порядка пятнадцати узлов. При попутном ветре команда дополнительно натягивала брезент в виде паруса на расположенный на корме траловый портал, что добавляло к скорости пару-тройку морских миль в час. Вот такие выдумщики эти рыбаки. Таким образом, мы довольно быстро пересекли Японское море и уже через сутки прошли Цугару-кайкё, иными словами Цугарский (Сангарский) пролив, что разделяет острова Хоккайдо и Хонсю. Практически все время дул попутный западный ветер, так что импровизированный парус вносил достойную лепту в скорость нашего перемещения. Откровенно говоря, это я немного помог воздушным массам осуществлять приличное давление на брезентовую поверхность относительно небольшого паруса.

Шли, в основном, в нейтральных водах. То есть вне юрисдикции пограничных и таможенных служб России и Японии. Лишь при проходе через пролив Цугару капитан посредством радиосвязи сообщил береговым службам, что «Dae Sung 12» следует в Йокогаму с целью заправки топливом и для пополнения запасов пресной воды. Поскольку на мачте судна был флаг Южной Кореи, то есть, территории, подконтрольной японской администрации, местные пограничники дали добро на проход без каких-либо проволочек. Далее наш путь был столь же гладок и безмятежен. Через трое суток мы оказались в пяти десятках километров от входа в Токийский залив. Тут я попросил капитана сбавить ход, а сам, взяв под контроль глупыша, занялся поисками подходящего убежища на берегу.