Всполохи Эйцехоре

– Времена не совпадают и вопрос «когда» бессмысленен. Стал, да и ладно. Вот если бы не стал, то другое дело.

Скорпион взялся за голову. Мысли, что что-то не так, начали проникать под корочку. Разговаривать стал не так, как обычно. В голове что-то путалось. И весь мир стал казаться странным.

– Но отмечать-то будем? – С надеждой переспросил блондин, продолжив движение к лагерю.

– Ты что-то там говорил про сгущёнку. – Усмехнулся Скорпион, полагая, что просто последствия перехода через кордон.

Сёма хихикнул:

– Вот за что я тебя всегда уважал, так это за то, что ты всегда из любого повода сделаешь одно чаепитие, а потом ещё и тренировку.

Лагерь приближался, Сергей увидел колючую проволоку, стационарные пулемёты, окопы, траншеи. Только, несмотря на дневной час, вдоль укреплений не мелькали часовые. Вышки были пусты, и едва ли кто-то следил за окружающей обстановкой. Безалаберность подняла со дна души столько гнева, который и не рассчитывал накопить в себе.

– Слушай, мы же с тобой оба используем астральную проекцию. Но дед то твой тебя родовые сны учил зреть. И ты меня потом. – Продолжил Сёма.

– Родовые сны смотрят Даня и Андрей. – Обронил Скорпион, пытаясь разобраться в себе. – Нам же не надо лазить по линиям предков, мы можем видеть жизни любого человека, мы ничем не ограничены.

– Это божественное наследие?

– Не знаю… Это просто есть.

Сёма щёлкнул пальцами, улыбка расползлась по лицу.

– Слушай, а давай розыгрыш устроим.

– Какой ещё розыгрыш?

– Ну, ты вытянешь руки перед собой и будешь тупо мычать, а я скроюсь из виду, а когда приблизишься к лагерю, и тебя прошьют автоматной очередью, я приду и бодренько так заявлю, что они расстреляли основателя всей нашей структуры. Фактически своего верховного работодателя.

Сергей едва удержался, чтобы не врезать Сёме промеж ушей. Но вспышку ярости едва-едва удалось погасить.

– Значит, меня санитарные кордоны вгоняют в депрессию, а тебя пробивают на чувство юмора чернее ночи? По СМИ соскучился?

– А что делать? Здесь тоска одна. – Улыбка блондина сползла. – И чем этот мир вообще заслужил подобное? Да, у них нет ресурсов. Но и у нас скоро не будет. По крайней мере, здесь не выбирают фильмом года кино, где не менее пятисот убийств, здесь не совокупляются со всем, что движется и не движется, и здесь не заставляют меня ценить и уважать однополые союзы, с развитием подобной же культуры и… - Сёма поймал взгляд, потёр виски. – И у них нет ядерного оружия. Они не позволили себе создать сверхоружие, способное уничтожать целые миры, даже тогда, когда опередили нас в развитии более чем на век.

– Успокойся. Дыши ровно.

– Да спокоен я, спокоен. – Сёма зябко потёр плечи. – Замёрз просто. Я ж сначала бегал. Согрелся, вспотел, тельняшку скинул. Тут стада этих поперли. Пришлось секиру доставать, махать артефактом. Ну, думаю, парочку зомбей на рукопашку оставлю. Чернявого только этого последнего долбану…

Послышалась автоматная очередь.

– Ну, блин, не будет рукопашки. – Печально заключил блондин. – Убили моё тренировочное «мясо».

– Сём…

– Да?

– Злыми мы какими-то стали.

– А ты что хотел? С чего быть добрыми, когда такое наследство предки оставляют? Обломки империи, безверие в собственных богов, ложь, безнадёга. Во мне ещё жила какая-то детская мечта, что когда-нибудь это закончится. Та же вера, наверное, в светлую память предков, что ли. А как узнал, как всё было в периоды смут, так на душе муторно стало. Да куда далеко за примерами ходить, если собственные родители сбежали все от проблем? Всё нам поручили исправлять. Не удивительно, что нам остаётся только Конца Света ждать, Времени глобальных изменений… Только вот дай все карты в руки таким, как Лада и что останется от прошлого человечества? Хрен да маленько? Зачистит же всех к чёртовой матери подчистую.

– Ты всегда знал, что наша структура несёт обновление. – Сёмино нытьё начинало бесить, и всё сложнее было сдержать внутренние порывы.

– Знал. Даже в первый день войны в этом мире радостно кивал, когда Аватары разносили противника в щепки. Эффективно так, грозно, смертоносно.

– За две недели изменил своё мнение?

– Что для нас философия, то для них вопрос выживания. Как им иначе поступать было, как не в наш мир вторгаться?

Сергей сжал кулаки.

– Короче, где сгущёнка? Я чувствую, что не только у тебя одного подобные настроения. А, значит, пора эвакуировать отряды. Всё равно основная задача выполнена – десант отброшен.

– Скорп, ну как мы их бросим-то здесь? Мы к своему космическому Интернету, а они должны слушать ночами завывания зомбей? И каким должно следующее поколение вырасти? Они же ненавидеть будут всех и вся!

Оба приблизились к проходной, где не было ни одного часового. Перемахнув с прыжка ограждения, вошли в лагерь. Солдаты слонялись по лагерю кто где, большинство сидело у костров, оружие валялось в беспорядке по всему периметру. От одного их самых больших костров вовсе слышалась гитара, и парень с нашивками Воеводы грустно пел, перебирая струны:

Этот мир словно клеть.

Нельзя дышать, нельзя лететь.

Сгораешь днями напролёт,

Душа рычит и боя ждёт!

Нет кодекса и чести нет,

Здесь выжить надо – прочим смерть.

И каждый день суров как зверь,

Но ночь придёт, и ждёшь рассвет!

Суровый мир, законов нет.

Пол жизни за покоя след.

Но не наступит тишина –

Война идёт, всю жизнь война.

Не время думать и жалеть,

Что было в прошлом, того нет.

Решёток мира чёртов лязг,

Но некуда идти – увязли.

Крик генералов и скотов

Сливается с молитвой слов,

Надёжно руки жмут курок…

Ты в этом мире лишь игрок.

Сёма, вместо того, чтобы подойти и разбить гитару о голову, похлопал «барда» по плечу. Обнял, как родного.

– Молодец. Как песню назовёшь?

– «Тень резервации», - довольно ответил парень.

Чаша терпения Сергея переполнилась, вспыхнул:

– Да что с вашим боевым духом то?! Всем отрядам построиться!!! Где генералы?! Где Аватары?! Что здесь происходит вообще?! Что вы себе позволяете?! Вместо того, чтобы выявить причину появления противника в нашем мире и ликвидировать, вы тут пикник устроили?!