Вспоминай меня ночью...
Шрифт:
Оборачиваюсь. Рон. Один. Её нет.
– Ты под какой трек в первом выходе?
– Под эту, – показывает он ему на монитор пульта.
– Залей их в общую программу, чтобы потом не дергаться на сцене. Где Бель? Пора бы начать.
– Сейчас позвоню… – он достает телефон, но не успевает набрать номер.
Белла упругим шагом проходит мимо меня и в паре метров ловко запрыгивает на сцену, опираясь на нее одной рукой. Ее волосы взлетают и падают обратно. Массивные напульсники зрительно подчеркивают изящность ее тонких предплечий и остроту локтей. Она босая, кроссовки
Хочу поцеловать каждый!
– Привет! – протягивает она руку Сэму. Он кивает с улыбкой и слегка пожимает ее в ответ.
– Какой стиль ты предпочитаешь, Бель? – он рассматривает ее, блуждая взглядом снизу вверх.
– На квалификацию могу сдать любой, но танцую чаще в своем, – она садится на пол и начинает обуваться, они замечают ее педикюр и, переглянувшись, начинают улыбаться. – У меня много авторских связок. Я профессионально три года работала с коллективом.
– Би-Гёрл и другие силовые?
– Без проблем.
– Отлично.
– Покачай его за сердце.
Глаза Беллы расширяются, она несмело вскидывает руку и неуверенно тянется к моей груди.
Я во все глаза наблюдаю за ее действием, как в замедленной съемке.
– Можно? – одними губами спрашивает она, и я моргаю ей в знак согласия. Ее рука ложится мне на сердце, и оно срывается в галоп, вдалбливаясь в ее ладонь. Она чувствует.
– Нет, давайте глаза в глаза, и покачай его рывками. Лекс, ты делаешь рывки грудной клеткой, имитируй сердцебиение следом за ее рукой, как будто она тянет твое сердце за собой.
Блять, заткнись-ка ты Сэм!
Ее нога стоит как раз между моими, вторая, как опора сзади. Белла ритмично дергает на себя руку, отклоняясь назад для создания большей амплитуды, я делаю рывок на нее, выгибая грудь и резко отводя руки назад. Потом обратное движение. И мы рвано качаемся, как завороженные.
– Глаза… – подсказывает Сэм, – и мы впиваемся друг в друга взглядом, и оба замираем.
Ее губы немного приоткрываются…
– Да, да… – выводит меня из гипноза голос Сэма. – Замрите на грани поцелуя.
Я, блять, что, потянулся к ней?!
Черт, да!
Ее зрачки расширены, между нами сантиметров пятнадцать. Белла облизывает губу, и я начинаю стекать на пол, наблюдая, как ее язык медленно…
– Отлично! – хлопает нам Сэм, и я, отмерев, с шумом вдыхаю воздух и с психом отворачиваюсь, пытаюсь унять свое бунтующее тело – сердцебиение, дыхание, эрекцию…
Белла, поджав губы, в очередной раз заходит на свой нервный круг по сцене. И садится на колени недалеко от нас.
– Эту часть так и работайте! Поэмоциональней только… – добивает меня Сэм. – Побольше страсти… И еще давай мы на тебя что-нибудь более откровенное наденем, – оборачивается он к ней.
Белла слегка морщится.
– Это обязательно?
– Ну, это блядское место, и прикид должен соответствовать…
– Ладно, – закатывает глаза Белла, –
только оставь на мне штаны.– Хорошо, – усмехается Сэм. – Постараюсь не сильно заголять тебя сегодня.
– Да че вы, как замороженные!? – психует Сэм. – Прижмись к нему…
Сэм впечатывает в меня Беллу, и мы каменеем. Мои руки зависают около нее.
Не могу прикоснуться к ней.
Не хочу делать ей неприятно.
– Какие-то проблемы? – вздыхает он, безнадежно показывая на мои замершие руки. И я уже готов идти к Царевне, чтобы она остановила это безумие.
– Белла, в чем проблема? Ты одна идеальна. С Роном моментально станцевались… Тебе Лекс, блять, с утра кончить не дал, что ли?
Вот, блять, гондон!
Она закрывает глаза. Открывает. Никаких эмоций.
– Алекс! Ну, ты-то? – разводит руками Сэм. – Ты же профессионал. Расслабь девочку…
Бляяя, ну зачем..!?
Белла спотыкается и тут же заходит на еще один круг.
Сэм уже весь испсиховался с нами.
– Короче. У вас перерыв минут десять. Идите, покурите что ли, и потом все должно быть в ажуре.
Уходит.
– Пойдем… – кивает мне Белла головой.
– Куда? – сглатываю я ком в горле.
– Куда послали… Есть сигареты?
Киваю и иду вперед, как на Голгофу, показывая дорогу в курилку.
Я что-то должен сказать? Что?
Или она хочет еще раз проехаться по нашей теме?
Я, блять, больше не вынесу эту херню, которую она говорит мне. Которую она чувствует ко мне. И к себе.
Захожу. Отрываю окно. Достаю сигареты. Оборачиваюсь.
Белла запрыгивает рядом на подоконник, поджимая под себя ноги. С ее плечика съезжает свободная маечка. Очень хочется поправить и пройтись пальцами по ее коже. Они еще помнят это ощущение. Мои глаза на уровне ее впадинки на шее. Я вижу, как быстро бьется ее пульс. Хочу успокоить его губами.
Опять начинаю сходить с ума…
Оставляя сигареты с зажигалкой на подоконнике, отворачиваюсь, чтобы, блять, мои руки не зажили собственной жизнью.
– Что будем делать с этим? – спрашивает она, несколько раз затянувшись.
– Давай подключим Валери… – предлагаю я, – пусть зарежет эту идею с нашим совместным выступлением.
– Не вариант… Я тогда лучше сразу уйду с этой работы…
– НЕТ! – вспоминаю я ее нелегкую ситуацию, – тоже не вариант…
– Черт… – зло вздыхает она. – Не знаю… Тебе неприятно это? Ну, прикасаться ко мне? Танцевать со мной…
В горле запершило от бредовости ее предположения.
– ЧТО?! – разворачиваюсь я в шоке, – нет… Белла, ты…
И тут же догоняю, откуда эта мысль…
– А тебе? Тебе неприятно, да? Я теперь неприятен тебе?
Она молча курит, а я задыхаюсь от отчаяния.
Я знал, конечно…
– Не знаю… – ее голос, как лед. – Поделись секретом. Как там ты это делаешь? Похеру же, с кем… Может, научишь? Облегчишь мне ситуацию…
В животе опять разрывается бомба, и я не выдерживаю.
– БЛЯТЬ! – срывает меня. – Посмотри на меня!
Она поднимает глаза. Отвращение? Гнев? Отчаяние?
А я сгораю перед ней. Меня колотит.