Вспоминай меня ночью...
Шрифт:
И проникаю в нее пальцами, вызывая мои любимые стоны, заставляя с дрожью выгнуться навстречу моим рукам… моим губам… моему языку... Ее пальцы сжимают простыни, и нескольких резких движений хватит, чтобы она кончила сейчас, но я хочу подольше подержать ее на этой границе! Глажу пальцами ее стеночки. Я знаю, где ее самое чувствительное местечко!.. И еще парочку знаю… Она – сплошное чувствительное местечко! Но я стараюсь аккуратно обходить их ласками, медленно потирая ее клитор языком.
Ее бедра дрожат в моих руках, и она вся вьется, разметавшись по кровати, требовательно постанывая, но я сейчас слишком
И я бы мог играть так вечно, если бы пах уже не взрывался болью от моей потребности в ней!
– Пожалуйста… – не выдержав, всхлипывает она, и я пробегаюсь штангой по ее плоти, одновременно потирая ее стеночку в самом чувствительном месте.
Мягко вскрикивая, дрожит и стонет, вырываясь от удовольствия из моих рук, но я удерживаю ее бедра, ловя языком биение ее венки и мягко покусывая губами возбужденную плоть…
Еще несколько поцелуев моей сладкой, еще подрагивающей от удовольствия девочки и я, подхватив под колено ее ножку, у цели. Ее горячая плоть обжигает мой каменный член, и я в нетерпении делаю плавный толчок. Ох, блять, как же хорошо…
Сжимается опять, и – снова эти сладкие судороги! Обожаю когда она вот так…несколько раз подряд! В этот раз чуть мягче и нежнее… Но третий – пусть будет, блять, как фейерверк!
Качнувшись, выхожу полностью, и снова заполняю ее под нескончаемые и уже давно неконтролируемые стоны, входя так глубоко, как только могу, и замираю. Она впивается в мои плечи и прячет лицо на моей груди.
– Ты даже не представляешь… – шепчу я срывающимся голосом. – Как сладко быть в тебе…И чувствовать тебя… И умирать в тебе… И убивать тебя удовольствием… И даже замереть в тебе…и не двигаться, это… Это, блять, как отдельная вселенная удовольствия… это…так… – и я вбиваю себя в нее одним сильным ударом под наш обоюдный вскрик.
Блять… Слишком сильно… Или нет?
– Так? – шепотом и на выдохе, потому, что голоса больше нет… – Это хорошо…?
– Это всегда хорошо… – стонет она и впивается зубками в мое плечо. Блять! Вспышка возбуждения и животной потребности на мгновение сносит меня, и я несколько раз с размаху, на всю свою длину сильно, до упора, впечатываюсь в нее, не контролируя вообще ничего! И со стоном замираю… Хочу больше удовольствия для нее, а так я кончу через минуту… Вжимаюсь в нее, начиная двигаться быстро и неравномерно. То, ускоряясь, то – резко замирая и снова срываясь в быстрый темп, она задыхается и закатывает глаза от удовольствия. Чертовски хорошо! И от горячих, тесных ощущений, и от этого темпа, и от ее удовольствия, и от своего… Совершенные ощущения! Только с ней…
Нихрена не выдерживая больше заданного темпа, я просто ритмично толкаюсь, впиваясь ей в губы, и мы с воплями и стонами – прости нас Кроха – срываемся в совместный охуительно сильный и нескончаемый оргазм, догоняя друг друга мягкими встречными покачиваниями и укусами…
Никому не отдам больше…
Глава 39
Выбор
Я точно помню, что последней моей мыслью, когда я засыпал, была – проснуться раньше ее. Конечно, для того, чтобы не позволить ей сбежать, если вдруг она надумает. Но когда,
блять, у нас получалось по-моему!?– День сурка…
Ее нет.
Сил нет даже на то, чтобы просто подняться с кровати.
Как она умудрилась не разбудить меня? Я же не выпускал ее из рук ни на мгновенье!
Нахрена, блять, я вообще уснул?!
Неужели опять всё по-новой!?
И, главное, почему?!
Неужели не поверила?!
Первый порыв проверить телефон и я тяну его к глазам. Пусто. Десять часов!!!
– Элли!?
– Я сплю… – недовольно тянет она в ответ.
Накинув штаны, выползаю из комнаты и падаю рядом с Крохой.
– Она опять меня бросила…
– Она на работу пошла.
– Не разбудила…
– Да отстаньте вы от нее. Два, блять, сталкера! Дай ей вздохнуть, подумать… Она сама к тебе придёт…
– Не придет.
Не придет!!!
Куда она пошла?! На работу?
– Какую работу, Элли?
– Не знаю… танцы, вроде.
– Какие нахрен танцы?! Она и ходит то с трудом! Вчера ж на стекло битое спрыгнула! Как она ушла?!
– Кто-то приезжал с утра и забрал ее… я только дверь закрыла.
– Элли! Почему ты меня не разбудила?!
– Она попросила…
– Она попросила?! Ты, блять, издеваешься надо мной?!
Вырываю у нее подушку и прячу в ней лицо. Моя фея теперь тоже против меня.
– Лекс… – гладит меня по спине. – Ты ж знаешь, я за тебя всех порву… Но ее тоже жалко. Ну что вы напали? Она не знает, куда деться уже от всего этого! Ты не дави сильно.
– А как, блять, мне давить! Я не могу без нее! Я даже дышать не могу! Пока я тут буду «не давить», он там ей мозг вспашет и что надо посеет… Я так наделся на это утро…
– Прости, сладкий! – садится она рядом. – А ты позвони ей просто!
– Просто…
Всё у тебя просто.
Верчу телефон в руке. Страшно… что не ответит. А что ответит, еще страшнее. Потому, что не просто так она уехала.
Мне казалось, вчера...
Нет, блять… Подышал Алекс и хватит.
– Кто ее увез Алиса? Ольваре?
Опять спрячет ее от меня! Неужели поедет к нему? Почему она так близка с ним? Ну, по какой такой сумасшедшей логике? Стокгольмский синдром, что ли?!
– Не видела. Но этот «кто-то» ей вещи привез. Она в спортивном костюмчике и кроссовках была.
Блядство! Наверняка Ольваре!
– И с рюкзачком, да?
– Ммхм…
– Кроха! Ну как ты могла так подвести меня! Она же сейчас у него!
– Ну и что? Она тебя хочет, а не его… Я ваши порновопли слышала вчера… Или думаешь, она и с ним…
– Ох, заткнись, Кроха! Нет. Конечно – нет…
– Тогда, прекращай эти стенания и звони! Все, блять, нервы вы мне вымотали! Чтобы я влюбилась? Да никогда! Ура голому и хорошо оплачиваемому траху!
Опять кручу в руках телефон. Фыркнув, Элли отбирает его у меня и быстро находит ее номер – он первый. Жмет на вызов и всовывает мне в ухо. Слушая гудки, я иду в спальню.
Ответь, мне Белла!
– Привет.
Сглатываю, чтобы вернуть голос.
Что там нужно сказать!? «Привет»?
– Ты уехала…
– Да…
Молчим. Я хочу спросить почему, но спрашиваю опять совершенно другое:
– С ним?
– Да.
– Да?!
– Да. Нам с ним нужно поговорить.
– А нам с тобой не нужно?!