Вспоминая голубую Землю

– Она никогда отсюда не уходила?
– спросила Джумаи, и ужас сквозил в ее голосе.
– Я имею в виду, даже не выходила наружу в костюме? За все это время?

– Мы бы знали. Никогда не было такого момента, когда кто-то где-то не наблюдал бы за Зимним дворцом. Время от времени приходили и уходили корабли - автоматизированные транспортные средства снабжения, Мемфис по одному из его поручений, - но больше никто никогда не выходил. Возможно, ее звезда и угасла, но даже в последние годы жизни она все еще была достаточно знаменитостью, чтобы это попало в новости, если бы это произошло.

– Но жить внутри этой штуки - после всего, что она сделала, всего, что она видела. Как она могла так поступить с собой?

– Немного сойдя с ума, - сказал Джеффри.

– Полагаю, она могла бы связываться по чингу. Но для меня это было бы недостаточным утешением.

– Ты же не бабушка. Все, что ей было нужно, было там.

– Это не жизнь.

– Никогда этого не говорил, - ответил Джеффри.

После некоторого молчания Джумаи продолжила: - Что ж, сначала мы причаливаем. Это ясно. Затем мы смотрим, как легко проникнуть внутрь. Полагаю, ты ожидаешь каких-то осложнений, иначе не взял бы меня с собой.

– Если тебе не придется и пальцем шевелить, тебе все равно заплатят, - заверил он ее.

– Ты все еще думаешь, что я наемник до мозга костей.

– Я думаю, тебе нравится риск. Не совсем одно и то же.

– В твоей книге.
– Джумаи беззаботно пожала плечами, ее тошнота на какое-то время прошла.
– Итак, давай посмотрим, какие у нас есть варианты стыковки.
– И она протянула руку и перевернула изображение Зимнего дворца, как игрушку, подвешенную над детской кроваткой, пока не увидела одну из торцевых крышек. Она пошевелила пальцами, чтобы увеличить изображение, хмурясь при виде деталей.
– Видишь что-нибудь необычное? Ты опытный космический путешественник, а не я.

– Не могу сказать, что я хоть какой-то эксперт по стыковочным системам.

– В этом нет необходимости, - произнес голос позади них. Это была Мира Гилберт, теперь невесомая, полностью лишенная ремней безопасности, но чувствующая себя как дома в невесомости, как и под водой. На ней был облегающий оранжево-серый костюм на молнии с карманами и нашивками-захватами.
– Мы оценили ситуацию. Идеально стандартные интерфейсы и захватные зажимы: "Куэйнор" сможет без труда осуществлять жесткую стыковку.

– Вы пришли только для того, чтобы сказать нам это?
– спросил Джеффри. Он почти не видел Гилберт с момента своего пробуждения.

– Вообще-то, я пришла сказать вам, что в Восточноафриканской федерации произошли изменения. Глаза общественности зафиксировали активацию баллистической пусковой установки "Килиманджаро".

– Черт, - сказал Джеффри.

– Не уверен, что обнаружилось: может быть, тестовый пакет, грузовой отсек или что-то еще. Прямо сейчас мы склоняемся к "чему-то другому". Что бы это ни было, оно было вытолкнуто на орбиту, где было встречено другим аппаратом.

– Какого рода?
– спросила Джумаи.

– "Киньети", астероидный шахтер, зарегистрированный на имя Экинья Спейс, - медленно ответила Гилберт, чтобы слова успели дойти до них.
– Что-то, по крайней мере, с дальностью и возможностями "Куэйнора", если не больше.

Она вывела на экран изображение: либо снимок с большого расстояния в режиме реального времени, либо архивный снимок того же корабля. Что касается Джеффри, то он мог бы любоваться другим видом корабля, на котором путешествовал. "Киньети" имел те же очертания скелета, сконструированного для работы в вакууме без необходимости выдерживать воздействие атмосферы или резкого ускорения/ замедления. На одном конце у него были двигатели и топливные баки, на другом - стыковочное и шахтное оборудование, а также пара вращающихся в противоположных направлениях центрифужных кронштейнов, установленных в средней части основного отсека экипажа, с жилыми модулями на концах каждого кронштейна.

Он видел "руки" "Куэйнора" изнутри корабля. Они были статичны, приварены неподвижно, и их единственной оставшейся функцией было служить выносными опорами для устройств связи и систем точного маневрирования.

– Летел на пределе с тех пор, как поймал упаковку с духовой трубкой, - продолжала Гилберт.
– Если так пойдет и дальше, он прибудет в Зимний дворец примерно на девяносто минут раньше нас.

– Должно быть, это один из двоюродных братьев или оба, - сказал Джеффри.

– Это застало нас без ласт, - сказала Гилберт.
– Мы не думали, что духовая труба еще работает.

– Это не так, - сказал ей Джеффри.
– Не совсем так. Они протестировали ее, когда рассеивали прах моей бабушки, но он не был готов для людей... с большим отрывом. Только Лукас или Гектор были бы настолько чертовски безумны, чтобы рисковать своей шеей, катаясь на духовой трубе.

– Они хотят обогнать нас, поэтому у них не было особого выбора, - сказала Гилберт.
– До Либревиля добираться было бы слишком долго, а у них не было доступа к собственной ракете. Была или духовая трубка или ничего подобного.

– Кто-то говорит серьезно, - сказала Джумаи.
– Но мы это уже знали. Хорошо, что это меняет?

– Ничего, - ответил Джеффри.
– Мы не собираемся разворачиваться. Можем ли мы выжать из этой штуки побольше скорости, Мира? Теперь, когда нам больше не нужно скрывать наши намерения?

– Зависит от того, как быстро ты хочешь ехать, - сказала морская женщина.
– И сколько нарушений правил движения в космосе вы хотите зафиксировать.

– Достаточно, чтобы убедиться, что кузены не доберутся туда раньше нас. Все, что нам нужно сделать, это отгородиться от них - это не должно быть слишком сложно, не так ли? Мы входим, выясняем, что Юнис оставила там наверху, если вообще что-то оставила, и уходим. И тогда, если это вообще возможно, мы все сможем продолжать жить своей жизнью.

– Теперь это твоя жизнь, - мягко напомнила ему Гилберт.
– Гражданин Экинья.

Джеффри прикоснулся к влажному, теплому стеклу контейнера Аретузы, пытаясь разглядеть его форму. Из-за того, как были расположены фонари в трюме, он мог различить немногим больше, чем темную парящую тень в окрашенной зелеными пятнами темноте резервуара для воды.

– Это, конечно, экстравагантность, - призналась Аретуза. Ее голос прозвучал прямо в его голове через бортовое расширение корабля.
– Передвигать меня по кругу. Я не просто мясо и кости, как ты. Начнем с того, что во мне пятьдесят тонн, и мне также нужны тысячи литров воды, чтобы плавать в ней. Но они могут быть у меня в долгу. У нас есть запас топлива - или, по крайней мере, было до того, как ваша семья решила побороться с нами за приз, - и в экстренной ситуации мою жидкость для плавания всегда можно использовать в качестве охлаждающей жидкости, реакционной массы или защиты от радиации.

– Что бы случилось с вами?
– спросил Джеффри.

– Я бы умерла, очень вероятно. Но я бы не стала возражать против элементарной несправедливости этого. Это не значит, что я устала от жизни или готова покончить с ней - вовсе нет. Но я уже давно достигла той точки, когда смирилась с тем, что живу на чужое время. Каждое мгновение бодрствования.

– Я все еще не понимаю. Почему сейчас?

– Что теперь?
– Казалось, этот вопрос беспричинно задел ее.

– Только не говорите мне, что вы просто так решили покинуть планету, ни с того ни с сего, Аретуза. Что-то подтолкнуло вас к этому. Кстати, куда вы направляетесь? Вы не можете оставаться в Зимнем дворце.