Вспомнить и выжить

Он вспоминал, как Рокер с Сашкой часто играли с близнецами, ненавязчиво обучая их тому, что знали сами и тому, что им, безусловно, пригодиться в жизни. А однажды Рокер решил научить ребят ловить рыбу в пруду при помощи странных приспособлений, которые он называл удочками и которые притащил из мира Зета. Потом он долго сетовал, что забыл прихватить наживку. И в поисках каких-то червей они перерыли чуть ли не весь сад возле дворца. Стаурус взирал на это безобразие из окна своего кабинета и только тяжело вздыхал. А потом Рокер с ребятами долго сидели на берегу озера, закинув в воду эти самые удочки, и смотрели, не отрываясь, на торчащие из воды перья, ожидая, когда же будет клевать. Вечером сыновья ему взахлеб рассказывали о рыбалке, часто в своей речи употребляя любимые ругательства Рокера. Стаурус попытался растолковать детям, что такие слова им лучше не говорить, потому что они плохие, но вот объяснить, что же в них плохого и что конкретно они обозначают, он так и не смог. Поэтому не стал больше утруждать себя, махнув на этот инцидент рукой, потому что все равно, кроме Стауруса и его друзей, эти слова на Терриасе никто не понимал. Правда, через некоторое время в коридоре своего дворца он с удивлением услышал, как охрана использовала в своих разговорах все те непонятные чужие слова. Когда же он рассказал об этом Сашке, парень долго смеялся и признался, что когда иностранцы изучают русский язык, первое что они очень хорошо запоминают, так это именно эти самые плохие слова.

Часто к детям наведывалась Ленка в сопровождении Власлена и подолгу играла с ними в саду, пока Стаурус и Повелитель оборотней сидели в кабинете и мирно потягивали вино за приятным и не всегда деловым разговором. Владыка видел, с какой болью и одновременно теплотой девушка смотрела на близнецов. Но когда к их играм присоединялся еще и Рокер, вечером дети радовали его новыми выученными словами.

Стаурус хорошо помнил, как однажды в его ванную комнату, ввалились три молодых Императора, которым должно было через несколько дней исполниться по двадцать лет, а один из его сыновей прижимал к своей груди молодую красивую девушку. Стаурус от неожиданности почти выскочил из пенной ванны. Девушка взвизгнула и спрятала свое покрасневшее лицо у Руфуса на груди.

– Отец, это не прилично, появляться в обществе дамы голышом, - еле сдерживая смех, нравоучительно произнес Нириан, прикрывая отца своей спиной.

– А врываться в ванную без стука и спроса, значит прилично, - недовольно пробубнил Стаурус, уже заматываясь в полотенце, которое протянул ему Полок, сдавленно хихикая и весело подмигивая.

– Чем обязан такому неожиданному визиту, - строго спросил Стаурус, глядя на притихших оболтусов и стараясь скрыть искорки веселья в своих глазах. Тогда в его груди странно защемило, и болезненное тепло разлилось в сердце. Его сыновья выросли. Они еще не стали мужчинами, но и мальчиками их уже не назвать. Время для них бежало совсем по-другому. Они уже не были детьми, как их сверстники на Терриасе, но и не стали взрослыми, как одногодки из мира Зета. Они были близнецами, но отличались друг от друга. У всех троих был разный цвет глаз и волос, но все они были высокими и стройными. И в каждом из них Стаурус видел Ирэн.

И сейчас он смотрел на встревоженное и взволнованное лицо Руфуса, а два других ... Императора, откровенно ржали над ним, стараясь спрятаться за широкой спиной своего отца, который так и стоял посреди огромной ванной комнаты в одном полотенце, сверкая мокрой грудью.

– Ну, что у вас случилось и... кто это милая леди?
– спросил Стаурус.

– Отец, - очень серьезно начал Руфус.
– Это, правда, что мы... не можем жить... со своими истинными, пока... не истечет тысяча лет, - заикаясь и очень волнуясь, произнес он.

От такого вопроса, Стаурус опешил и даже отошел на пару шагов назад к ванной, опускаясь на ее мокрый край. Он посмотрел на каждого из своих сыновей, и его сердце сжалось от боли. Он, как никто другой знал, что такое жить без истинной. Жить бесконечным ожиданием.

– Я так не думаю, - осторожно начал Стаурус. Они с Руфусом и Сашкой давно уже обсуждали этот вопрос и пришли к выводу, что новые Императоры должны сами для себя решить, что им делать дальше и по каким правилам и законам жить.

– Возможно, раньше Императоры так и поступали. Но сейчас такая мера не актуальна, потому что очень многое изменилось со времени последних Императоров. Хотя, кто лучше вас может в этом разобраться. Вы можете рассказать, как теперь будет передаваться власть на Терриасе?

– Все просто, отец.
– Нириан вышел вперед и встал перед Стаурусом.
– Терриасом всегда будет править Сердце, а каждый из наших сыновей станет следующим Императором. Больше никогда в нашем мире не появится тройка близнецов. И чтобы не было раздела власти, мы можем иметь только одного ребенка, и это обязательно будет сын, будущий Император.

– Почему?
– от такой информации у Стауруса едва ли не пропал дар речи.

– Не знаю. Так мама решила. Теперь смена власти будет наследственная.

– Почему вы раньше не говорили об этом?
– удивленно спросил Стаурус, разглядывая своих сыновей.

– Думали, что ты знаешь, - смущаясь, ответил Нириан.
– Прости, пап.

– Тогда я не понимаю, в чем ваша проблема? Почему Руфус не может жить со своей истинной, которую, как я понял, он уже нашел?
– Стаурус с улыбкой посмотрел на девушку, которая за время разговора немного осмелела и во все глаза с любопытством разглядывала полуголого Владыку.

– Пап, ты не понимаешь!
– возмутился Полок.
– Он хочет жить со своей истинной в замке Императоров.

– И что?
– глупо хлопая ресницами, спросил Стаурус.

– Как и что!? Так нам же завидно!
– и Нириан с Полоком заржали в голос, глядя на обалдевшее лицо Руфуса.

Стаурус смотрел на хохочущих детей, которые сейчас бегали вокруг ванной, на краю которой он сидел, норовя столкнуть друг друга в воду. Девушка, стояла, замерев возле двери, и перепуганными глазами наблюдала за тем, как ее истинный, Император Руфус, гонялся за братьями, ругаясь и обзывая их незнакомыми ей словами. Владыка тепло улыбнулся девушке и подмигнул. Страх из ее глаз постепенно уходил, и она мило улыбнулась ему в ответ.

– Да, пап, мы совсем забыли тебе сказать.
– Возле Стауруса остановился запыхавшийся Полок.

– Тебе не стоит расслабляться, - продолжил дальше Нириан.

– Твое время пришло, - улыбнулся Руфус. И пока Стаурус открывал и закрывал рот, пытаясь осознать, что они имели в виду, и подобрать нужные слова, Императоры вместе с девушкой исчезли из его ванной. После того случая он ходил как потерянный несколько дней. Он пытался выяснить у близнецов, что они подразумевали, но они только хихикали в ответ, сохраняя на своих довольных лицах загадочное выражение.

И вот однажды, когда Стаурус сидел на заседании с бывшими правителями Терриаса, то есть, проще говоря, пьянствовал с Власленом и Широном у себя в кабинете, голос Люциара, неожиданно ворвался в его голову. Владыка ничего никому не объясняя, мигом телепортировался в его лабораторию. Когда он вот так внезапно исчез, Широн улыбнулся и подмигнул удивленному Повелителю оборотней.

Люциар стоял над шаром и всматривался в белый клубящийся туман.

– Что?
– голос Стауруса задрожал.
– Что там?

– Я нашел ее.

– И?

– Стаурус успокойся, пожалуйста, - произнес тот, все еще разглядывая туманный шар.
– Я ее нашел, но все не так просто. Я не знаю, где именно она находится. Кто-то блокирует ее силу, - неторопливо объяснял Люциар, но когда он оторвался от шара и повернулся к Владыке, разглядев выражение его лица, он очень быстро затараторил, сразу вспоминая, кто сейчас стоит перед ним: - Я четко засек вашу метку, частичку вашей души, поэтому с уверенность могу сказать, что это точно Ирэн! Но метка очень слабая и все время исчезает. Ее сила вспыхивает, как искра и тут же гаснет.