Вспомнить всё (сборник)

– Запрыгивай по-хорошему. – Санитар вылез из кабины и, позвякивая ключами, пошел к задней дверце фургона. – Там уже есть пассажир, составишь ему компанию. Вдвоем-то веселее.

– Не поеду! – упрямо возразил мальчик, часто моргая.

– Наслушался ужастиков про Передержку? Да брось. Усыпляют выродков каких-нибудь, а нормальных, симпатичных ребятишек усыновляют. Там тебя подстригут, приоденут, будешь как картинка. Передержку придумали, чтобы каждый малыш имел шанс обрести дом. Изредка попадаются ущербные… ну, с отклонениями разными – умственными, физическими. Естественно, брать их не хотят. А вот тебя приличные люди возьмут охотно. Да чего там – с руками оторвут. Лучше ведь, чем бродяжничать, скитаться по полям и лесам. С новыми родителями будешь как сыр в масле кататься, СВ опять-таки получишь. Короче, Передержка – это вроде пансионата, где готовят к встрече с новыми родителями.

– А если меня за месяц не усыновят?

– А если ты упадешь со скалы и разобьешься насмерть? – парировал Феррис. – И потом, наши сотрудники в первую очередь свяжутся с твоими биологическими родителями, и те при желании заполнят Бланк Востребованности для Сертификата (форма 15А) хоть сегодня. А ты весело прокатишься в фургоне, познакомишься с другими ребятами, заведешь новых друзей. Зачастую…

– Не поеду, – буркнул мальчик.

– Значит, так, пацан, – в голосе Ферриса зазвучали жесткие, командные нотки, – я представляю законодательный орган штата.

Он продемонстрировал малышу сияющую металлическую бляху.

– Я, Блюститель порядка Оскар Феррис, приказываю тебе немедленно сесть в кузов.

К ним осторожно приблизился высокий мужчина, одетый, как и белобрысый, в футболку и джинсы. Не хватало лишь очков.

– Вы отец мальчика? – требовательно поинтересовался Феррис.

– Тащите моего сына в кутузку? – резко спросил тот.

– Кутузка – слишком грубое слово, которое придумали противники нашей организации с тем, чтобы намеренно исказить суть ее деятельности. «Передержка» куда предпочтительнее, полностью передает характер нашей работы.

– А разве вы не сажаете детей вон в те клетки? – Незнакомец кивнул на фургон.

– Мистер, предъявите ваше удостоверение! – рявкнул Феррис. – Приводы в полицию имеются?

– Просто приводы или приводы с последующим арестом?

– Прошу отвечать на поставленный вопрос! – Феррис ткнул незнакомцу в нос удостоверение Блюстителя порядка в черном кожаном чехле. – Повторяю, как ваше имя?

– Эд Гантро, имею одну судимость. В восемнадцать лет украл четыре ящика кока-колы из припаркованного грузовика.

– Вас поймали с поличным?

– Нет, меня взяли, когда я пытался сдать пустую тару. Дали шесть месяцев тюрьмы.

– Почему у ребенка нет Сертификата Востребованности?

– Он стоит девяносто долларов, нам такое не по карману.

– Вовремя не подсуетились, а зря. Теперь придется заплатить пятьсот. По этому поводу советую проконсультироваться у адвоката. Итак, – Феррис повернулся к мальчику и сухо произнес, – изволь присоединиться к другим ребятам в фургоне. А вы, Гантро, велите сыну не упрямиться.

– Тим, полезай в чертову клетку, – поколебавшись, сказал тот. – Не волнуйся, мы наймем адвоката и раздобудем тебе СВ. На рожон сейчас лучше не лезть, официально ты беспризорник.

– Беспризорник, – повторил Тим, глядя на отца.

– Вот именно, – подтвердил Феррис. – У вас есть тридцать дней для получения…

– А правда, что вы и кошек отлавливаете? – вмешался Тим. – Там внутри есть кошки? Обожаю их. Они такие классные.

– Я специализируюсь исключительно на отлове недолюдей. Вроде тебя, – добавил Феррис, отпирая заднюю дверцу фургона. – Полезай и постарайся не опорожниться по дороге. Пятна и вонь потом замучаешься выводить.

Услыхав непонятное слово, Тим растерянно переводил взгляд с Ферриса на отца.

– Не ходи в туалет, пока едешь, – мрачно пояснил Эд. – Уборка обходится слишком дорого, а ее стоимость вычитают у них из зарплаты.

– Что касается животных, – невозмутимо продолжал Феррис, – то их преимущественно отстреливают или травят.

– Ворфарином? Да уж, наслышаны, – ухмыльнулся Эд Гантро. – Пичкаете зверей этой гадостью целую неделю, и они умирают от внутреннего кровотечения.

– Без боли и мучений, – вставил Феррис.

– Согласитесь, это гуманней, чем откачивать воздух из легких. Душить на массовой основе.

– В отношении животных власти штата…

– Речь не о животных, а о детях!

В полумраке фургона виднелись две съежившиеся фигурки. Забившись в самый дальний угол, они казались воплощением отчаяния.

– Флейшхагер! – удивленно воскликнул Тим, рассмотрев одного из «пассажиров». – У тебя же вроде есть СВ!

– Ввиду истощения природных ресурсов требуется радикально сократить население. В противном случае через десять лет нам грозит голодная смерть, – разглагольствовал Блюститель. – И первая стадия…

– Было да сплыло! – тем временем буркнул Флейшхагер. – Предки отняли и вызвали санитара. Я им просто-напросто надоел.

Его голос звучал глухо. Похоже, мальчик недавно плакал.

– В чем разница между пятимесячным плодом и обычным ребенком? Да никакой, если оба нежеланные. Закон об абортах расширили, всего-то, – пожал плечами Феррис.

– Лично вы поддерживаете эти законы? – наседал папа Тима.

– При чем здесь мое личное мнение? Решения принимает Вашингтон, им виднее, какие меры помогут избежать кризиса. Я всего лишь исполнитель. Отменят закон, стану возить на переработку пустые пакеты из-под молока или еще чем займусь, лишь бы по душе было.

– Нынешняя, значит, по душе? Вам действительно нравится?

– Моя работа дает возможность путешествовать и знакомиться с новыми людьми, – выдал заученную фразу Феррис.

– Вы псих! – прошептал Эд Гантро. – Господи, до чего мы докатились! Вначале приняли закон, разрешающий классический аборт, когда плод удаляют словно злокачественную опухоль. Дальше больше! Предложили поправку о послеродовых абортах. Если разрешается убивать эмбрион без суда и следствия, то почему не проделывать то же самое с уже родившимися детьми? Здесь отчетливо просматривается общая тенденция. Знаете какая? Живое существо обрекают на смерть, не давая ни единого шанса, ни единой возможности на спасение! Короче, я тут подумал – сажайте-ка и меня в фургон.

– Согласно постановлению Президента и Конгресса, душа появляется в двенадцать лет, – забормотал ошарашенный Феррис. – Я не имею права вас взять по возрастному ограничению.

– Откуда вы взяли, что у меня есть душа? – прищурился папа Тима. – Вроде двенадцать давно стукнуло, а она так и не появилась. Все, забирайте меня! Или найдите мою душу.

– Чего? – Феррис выпучил глаза.

– Чего слышали! Найдите и покажите где. Без души я приравниваюсь к детям, верно?

– Вначале я должен посоветоваться с коллегами в Передержке. Сейчас свяжусь с ними по рации, – сдался Феррис.