Вспомнить все
Шрифт:
Если бы Влад знал, что он сейчас говорит, то сам бы себе по губам врезал. Не “наврочь”, не “наврочь”.
Но кто же знал тогда?
Мерно скрипели колеса, телега еле-еле подпрыгивала на дороге. Луна заменила на небе солнце и светила ничуть не хуже. Брели лошади, посвистывал всхлипывая из своего бабского убежища Григорий. Еще недавно он обнимал ошалевшего богатыря, целовал его и рассказывал о том, как ненавидит эту чертову Русь, но сколько же здесь богатства лежит прямо на дороге – протяни руку твое. Никогда бы сюда не возвращался, в этот ад неумытых мужиков и нечисти злобной, но семью
Мерно шагали косоглазые охранники с копьями, измученные долгим переходом и остановки им не помогали. Но они смотрели на командира нынешнего и стыдно было воинам слабость показывать. Так и шли, пока луна не пропала.
– Опачки, – сказал тать по имени Ширяй. – Началось, кажись. У меня обратный счетчик включился.
Влад уже бежал вдоль каравана и раздавал указания воинам, они поднимали копья, рассредотачивались и у наконечников зеленела крапива.
Я посмотрел вверх и понял, почему луну не видно. Тучи летучих мышей закрыли ее. Они летели молча и высоко, не реагировали на караван просто летели в одну сторону, иногда попискивая и их были орды. Если бы крылатые нетопыри напали на нас, то мы бы проиграли. Но они убегали от кого-то более страшного.
– Никого не видно? – кричал Влад. – Всем быть настороже!
– Освободи меня, не? – бормотал Ширяй, когда я вылезал из телеги. – Я помогу в битве. Это и мое задание тоже.
– Да тише ты, – приходилось смотреть во все глаза, пока никого не было, но могли появиться неожиданно в любой момент, как и в прошлый раз.
– Да что ты не наш что ли? Не человек, а НПС безмозглый? Кто же брата на растерзание нежити оставляет?
Мне пришла в голову смешная фраза про не братьев, но тут началось.
– Охренеть! – закричал Ширяй, – Вот это шикарно!
Его накрыла тень, но я все равно не сразу догадался поднять взгляд.
– Гони! – закричал Влад, – Не останавливаться!
И извозчики ударили плетьми.
Над Ширяем висел… гроб. Длинный, деревянный, открытый а в нем сидела белая старуха и перегнувшись через край смотрела на нас.
– Охренеть! – кричал Ширяй, – Дебафф повесила и жизни сосет. Где хилл?
Лошади погнали во всю прыть и телеги подскакивали на камнях значительно сильнее, а я начал отставать.
– Ааа! Не оставляй меня с ней связанным.
Тут он был прав, такого и врагу не пожелаешь, не то что пленнику. Старуха перегнулась через гроб и протянула длинную сухую белую руку вниз. Тать завизжал как девчонка, а я одним прыжком заскочил в подскакивающую телегу, уронил шест, подхватил его и ударил по днищу гроба.
Шест не прошел мимо, а глухо стукнул, поблагодарив отдачей. Гроб вздрогнул и чуть сбился с курса. Старуха посмотрела на меня и глаза залило красным на мгновение.
– Бей ее, не давай жизни качать!
Я ударил еще раз и опять попал по днищу. Гроб развернулся влево и поехал назад. Еще удар и на сто восемьдесят градусов. Баба на мгновение оказалась к нам спиной и я подпрыгнув влупил шестом ей по затылку.
– А-хаха! – смеялся истерически связанный тать. Ведьма развернулась и посмотрела на меня, гроб медленно начал разворачиваться.
Она медленно поднималась над гробом и широко открыв глаза раскинула
руки. Они были везде. Летающие гробы были везде и подлетали еще. На каждого человека точно было по ведьме. Я видел, как один из охранников ткнул ведьму копьем, но она ловко перехватила древко и потянула на себя. Косоглазенький взлетел в в воздух мелькнув сапожками и пропал навсегда. Гроб развернулся и улетел, на его место встал другой. Рядом утащили еще одного. Я видел как Влад мечом расколол днище гроба и старуха чуть не провалилась вниз. Я видел как ошалевший хозяин каравана выглянул наружу и сразу пропал внутри. Одного за одним ведьмы утаскивали перепуганных охранников каравана прямо на ходу.– Развяжи меня, – кричал тать, – это не по христиански! И не по язычески тоже!
Подбежал Влад, ткнул Ширяя кулаком в спину и тот упал лицом в крапиву, провел мечом резко сзади освобождая его от веревок когда ведьма наклонилась и протянула руки сверху. Тут уже я ткнул шестом и попал в голову, мертвая завыла и вылетев из гроба ударилась о землю и сгинула, а гроб за ней.
– Переворачивайте гробы! – закричал Влад, – Выкидывайте их!
Ведьмы одновременно зашипели недовольно и первым начал Ширяй. Он вскочил и с радостным воплем вцепился в край гроба, да так и повис.
– Давай, Андрюха! На помощь!
Я прыгнул и почувствовал, как взлетел. Мертвечина завизжала и вцепившись в доску потянула на себя, тяжесть двух мужских тел победила и гроб перевернулся вверх дном. Старуха рухнула вниз и упала на меня, на мгновение потянуло холодом, крысиными хвостами и смертью. Я задержал дыхание и оттолкнул сморщенное тело, а потом оно пропало. Гроб упал на землю и покатился переворачиваясь по обочине. Ведьмы завыли.
– Тактика ясна? – закричал поднимающийся тать и резво прыгнул к еще одному призраку. Я отряхнул запах с себя и тоже встал.
Борьба продолжалась всю ночь, но мы выстояли. Когда запели петухи, небо вновь стало чистым а путь свободным. Взмыленные лошади остановились, молчаливые извозчики валились на землю и засыпали. Григорий из рода Фоки побежал вглубь леса и я слышал, как его тошнило. Я лежал лицом вниз и старался вдохнуть родного запаха, силы взять у земли русской. Но эта земля пахла смертью, тленом, паутиной и льдом.
Глава 7
Утро после битвы. Караван еле плетется по дороге, лошади устали, что не скажешь о чернявых погонщиках. Эти, как дубы, несокрушимы и невозмутимы. Сидят себе, да цокают языками и напевают что-то свое иногда. Мечи бы делать из этих людей.
Ширяй лежит на спине в телеге, соломки подстелил и одну длинную соломку во рту держит. Глаза закрыты, что-то бормочет. Выручил вчера тать, если бы не он не справился. Мы его даже связывать не стали, неудобно. Куда тут убежишь тем более? Жуткий черный лес вокруг.
Влад догоняет нашу телегу и грузно запрыгивает, садится на краю. Ширяй лениво приоткрывает глаза и закрывает опять. Богатырь смотрит на него, смотрит на погонщика, который не шевелится и не оглядывается, только гудит как маленький рой пчелиный.
– Ладно, – машет сам себе рукой Влад, – Не секрет это.
Я потягиваюсь и зеваю. Спать хочется, еще бы немножко глаза сомкнуть. Усталость побеждает бодрость, как день ночь.
– Что не секрет?
– Потеряли мы всех бойцов, брат вчера ночью.