Вспять: Хроника перевернувшегося времени

Но через две недели они случайно встретились, перемолвились парой слов, и, увы, история закрутилась с новой силой. И опять присматривает Перевощиков перстень для Киры, а чуткая Ольга Егоровна, видя, как он виновато прячет глаза, предвкушает неизбежное одиночество, теперь уж окончательно неизбежное.

Анастасия решила не спешить с разводом: и замужем можно оставаться сильной и самостоятельной, если хватит ума; Анатолий мудро не напоминал ей о неприятных моментах прошедшего прошлого.

А через полгода оказалось, что Анастасия беременна. Анатолий не отходил от нее, гладил живот, сюсюкал — в общем, сложилось не так, как предполагала Анастасия, а гораздо лучше.

Илья Микенов рьяно работает, трудом превозмогая вернувшуюся любовную печаль, и с удовлетворением отмечает, что она уменьшается с каждым днем.

Владя Корналёв вернулся к жене. Она не сразу, но простила его, Владя теперь знает, что блудить будет намного осторожнее. А может, и вообще не будет. Но это вряд ли, он все-таки живой человек.

Прокурор Оптов на просьбу майора Чикина о закрытии дела его родственника ответил отказом, а когда тот с обидой сказал: «После того, что было, мог бы и подобреть!», Оптов ответил:

— Что было, то было, а закон есть закон!

Наталья без страха смотрит в будущее: когда неугомонный Сергей появился с тем, чтобы укоризненно напомнить о ее неправильном поведении (каждый день человека сковородкой убивать — это разве хорошо?), она, взявшись за ту же сковородку, сказала, что раньше убивала как бы понарошку, а вот сейчас, ради сына и своей будущей спокойной жизни, убьет по-настоящему и глазом не моргнет; Сергей, испугавшись не на шутку, тут же скрылся.

Рафика, Сурена, тетю Валю, Надю и Люду вернули в кафе «Встреча» — и даже без административных последствий.

Лейтенант Валера Беленький не налюбуется на свои вернувшиеся две звездочки.

Проня, Сопля и Чучел хоть и безобразничают, но уже не так, как раньше, аккуратнее, хотя с каждым днем все больше и больше наглеют, поговаривая о том, не пора ли отмстить тем, кто их когда-то выпорол.

Доминошники Кеша, Василич, Рома и Жублов, увиливая от работы, с наслаждением играют, бригадир Лукин с охотничьим азартом их ищет и с удовольствием ругает, они радостно отругиваются.

Ну, и так далее.

Что-то, как видим, изменилось в лучшую сторону, что-то в худшую, а что-то осталось как было.

Самое главное: опасения Славы Посошка и его единомышленников не подтвердились: те, кто пострадал или был убит в день перед обратным поворотом, оказались целы (завтра наступило не завтра, а много лет спустя, о чем они почему-то не подумали). Правда, сам Слава в воскресенье оказался умершим в соответствии с естественным положением вещей, как и все, кто действительно умер в ночь с нормальной субботы на нормальное воскресенье.

Зато родились те, кто не успел это сделать в злосчастную ночь, зато вернулись исчезнувшие дети, и вообще, оказалось столько хорошего и даже прекрасного в обычной, будничной жизни, что люди дали себе обещание навсегда сохранить в себе это замечательное чувство радости, ощущения возрождения — и, конечно, довольно быстро о своем обещании забыли. Но это, как обычно говорится в подобных случаях, совсем другая история, хотя и ясно, что никакой другой истории не бывает.