Встан(в)ь перед Христом и убей любовь

— Ни фига себе! — воскликнула Холт. — Это надо так понимать, что мы можем приступить к магической работе прямо здесь и сейчас?

— Ага, — ответил я. — Я спущусь на улицу, а ты оставайся здесь. Когда я подам сигнал, начинай кричать без остановки следующее заклинание "Я горю, я пылаю, я сгораю, я ведьма и бесы вселились в меня".

Я спустился с колокольни, запер за собой входную дверь и вышел на Брайд-Лэйн. Оттуда я крикнул Ванессе, чтобы та приступила к заклинаниям. Я еще долго слышал ее вопли, пока шел по Нью-Бридж-стрит к станции метро «Блэкфрайарз».

Когда я вернулся в Брикстон, я обнаружил в моей постели Лайви, который трахал там Сайиду Нафишах. Это показалось мне дурным предзнаменованием и посему я выдворил Лайви из моего дома. Позднее я выяснил, что именно этот психический вампир и распространял слухи о совершенных мною ужасных убийствах.

Я потребовал, чтобы Сайида отвезла меня в Гринвич. Нашей первой остановкой оказался дом состоятельного оккультиста на Мейз-Хилл. Я быстро убедил сатаниста позволить мне воспользоваться его большим садом, который был скрыт от пытливого взгляда соседей деревьями и высокой зеленой изгородью. Нафишах следовало наказать и поэтому я заставил ее вырыть себе могилу. Я сидел, прихлебывая "Пимм'с", а она принялась за работу. Девица не привыкла к тяжелому физическому труду и вспотела как свинья к тому моменту, когда через несколько часов выполнила первую из порученных ей заданий. Затем я заставил Сайиду принести из сарая гроб и положить его в могилу. Когда моя ученица уселась в могилу, я бросил ей туда томик "Золотого треножника" и заставил прочитать его вслух двадцать четыре раза подряд.

"И да приготовит он серу негорючую в субстанции, в коей оная сера не возгорается — а сие возможно только если солью извлечь душу тела серы, засим же извергнуть из нея обратно. Оная субстанция столь благородна, что сиянием превосходит все звезды небесные, и сущность ее изобилует кровью, подобно Пеликану, иже терзает клювом грудь свою и соком ея, не умаляясь в жизненных силах, вскармливает птенцов. Сия Тинктура, сиречь Роза наших Мастеров, окраса лилового, иными именуемая также Драконовой Кровью, иными же — многоскладчатым лиловым плащом, иже покрывается им Царица Спасения и через посредство его металлам возвращается их природный блеск".

Сайида была хорошей чтицей и я с удовольствием слушал, как она вновь и вновь повторяла три текста, из которых состоит "Золотой треножник". Особенно приятно было созерцать заход солнца, в то время как Нафишах исполняла наложенную на нее эпитимию. Когда стало слишком темно и буквы уже нельзя было разобрать, она просто впала в транс, благодаря чему ей удалось довести до конца начатое. Я был доволен моей ученицей. Нафишах исполнила ритуал добросовестно.

Но еще предстояло проделать немало работы, поэтому мы направились на запад в машине Сайиды, которые мы оставили на стоянке на Дептфорд Грин. Затем мы прошли пешком вдоль Николас-хауза. Кирпичная стена отделяла нас от кладбища. Мы разделись догола перед памятной доской в честь Кристофера Марло. На самом деле доска установлена на месте старой чумной колонны, а вовсе не там, где похоронен драматург. Стоя обнаженным в лунном свете, я разглядывал густую копну волос на лобке Нафишах, а она разглядывала мой член. Эрекция не заставила себя ждать.

— Когда мы одержимы самими собой, — нараспев произнес я, — мы прекрасны. Стоит нам начать подражать природе иной, чем наша собственная, мы становимся уродливы. Познавая себя, мы прекрасны и мы уродливы, когда отвергаем себя.

— Мой повелитель! — простонала Сайида, упала на колени и взяла мой член в рот.

Я принялся безучастно рассматривать заброшенную электростанцию на другой стороне дороги. Я слышал как банда подростков бесчинствует внутри заброшенного здания, но я не видел вандалов. Заглушив праздные мысли, я сосредоточился на предстоящем мне деянии. Прежде чем переходить к сере и меркурию, мне следовало разобраться с солью. Используя семя как основу я должен был вспомнить кем я был — ведь только тогда я смогу разобраться со всем остальным. Когда любовные соки вскипели в моем лоне и изверглись в горло Нафишах, я визуализировал в своем сознании образы Драконов и Львов. Мне придавал смелости тот факт, что я удержался от почти непереносимого искушения соскользнуть вниз по духовной лестнице и превратиться в презренного Филиппа Слоана.

После того как мы оделись, я подсадил Сайиду на кладбищенскую стену, а затем вскарабкался следом за ней. Мы доехали до Гринвич Пойнт, где Сайида запарковала машину на Уэст Гроув. Затем мы вернулись в центр круга деревьев, которыми была обсажена закрытая для доступа Блэкхитская пещера. Я повелел Сайиде закрыть глаза и рассказывать мне, что она видит. У нее было видение девицы Эстрильдис, которая во время семи лет заточения в пещере родила королю Локрину дочь по имени Сабрина, которую принесли в жертву богам, утопив в реке Северн. Разумеется, никаких исторических подтверждений правдивости этой легенды не существует, поэтом видение Нафишах легко объясняется присутствием мыслеформ, оставленных многими поколениями верящих в глупые россказни туристов, посещавших это место.

Я взял Сайиду за руку и мы спустились с холма в Гринвич. "Дом Лапши" был все еще открыт, так что мы в очередной раз полакомились "хо фангом". За соседним с нами столиком сидело неземное видение, бывшее предметом вожделения мужчин во все века. Это была женщина лет сорока; ее длинные светлые волосы, подвязанные черной лентой, падали ей на плечи. Черная тугая блузка с длинными рукавами подчеркивала формы пышной груди. Вокруг видения вился рой почитателей и когда оно встало, я увидел складки на ее животе по обе стороны тугого пояса черного платья с разрезом. Красавица носила черные босоножки на платформе, которые добавляли еще пару дюймов к ее и без того впечатляющему росту. Тогда я заказал еще еды для Нафишах и заставил ее съесть все без остатка, потому что мне хотелось, чтобы она стала такой же пышной, как очаровавшее меня прелестное создание, покинувшее ресторан.

Позже я купил Нафишах пакетик чипсов, которые она съела пока мы шли к машине. Я бы предпочел остаться в Гринвиче, но из соображений безопасности это было нежелательно, поэтому мы поехали в Брикстон. Я сказал моей ученице, что настало время продолжить ее обучение, хотя она не выразила особенного восторга, узнав, что оно будет заключаться в прослушивании альбома Уильяма Шатнера "Преображенный человек". Я объяснил, что хотя «оккультное» означает «скрытое», сделать что-то невидимым легче всего, если заставить мудрость выглядеть как нечто совсем иное. Средний слушатель воспринимает альбом с песнями, исполненными актером, сыгравшим Капитана Кирка в "Стар Треке" как занятную новинку, поэтому профанам остаются навсегда недоступны Вечные Истины, которые можно легко приобрести в любом торговом центре. "Преображенный человек" — это, на самом деле, алхимическая психодрама, изображающая различные стадии, которые должна пройти душа в ее земном воплощении для того, чтобы подняться над преходящим и обрести Бессмертие.

После сорока минут сосредоточенного прослушивания скрытых посланий, записанных на этом диске, я вознаградил труду Нафишах, принеся ей с кухни мороженное. Пока моя ученица наслаждалась ночным лакомством, я заметил что под окнами моей квартиры творится какие-то непорядок. Выглянув, я увидел Лайви, который угрожал сжечь мой дом в отместку за то, что его исключили из "Ложи Черной Завесы и Белого Света". Я взял Нафишах за руку и вывел ее из дома через черный ход. К счастью, она оставила машину на некотором расстоянии от того места, где сейчас стоял Лайви, так что нам удалось смыться, оставив этого пропойцу в полном неведении о том, что мы ускользнули от его гнева. Подобное происшествие как нельзя лучше показывает, почему глава оккультного общества должен держать в тайне план своего жилища от всех своих коллег по магии.

Я велел Сайиде проехать через Кеннингтон, "Слона и замок" и Тауэрский мост. Машин на дорогах было мало и наше путешествие по просторам Эссекса оказалось недолгим. Церковь Всех Святых в Ист-Хорндоне расположена на вершине пустынного холма. Прежде чем направиться к семейной церкви рода Тайрелл, мы завернули в придорожную забегаловку, удобно расположенную неподалеку от нее на главной дороге в Саутенд. Я заказал два кофе и сандвич на тостах для Нафишах. Пока она ела, я объяснил ей, что Уолтер Тайрелл играл роль священного палача, когда он застрелил из лука Вильгельма Руфуса в Ньюфоресте, поскольку оба они — и король, и придворный — принадлежали к древней языческой вере, которая требует ритуальных человеческих жертвоприношений. Церковь Всех Святых была семейной церковью потомков Уолтера Тайрелла, которые в четырнадцатом веке приобрели большое влияние в графстве Эссекс. Когда Сайида покончила с сандвичем, я заказал ей яблочный пирог с мороженым. Мы также попросили снова наполнить нам чашки кофе.

Снаружи шел проливной дождь. Мы забрались в машину Нафишах и проехали четверть мили вверх по глиняному холму к церкви Всех Святых. В церкви горел свет; зайдя внутрь, мы обнаружили двух пожилых людей, которые представились нам как Джордж и Милдред. Джордж носил костюм и галстук-бабочку, он пригласил нас прослушать концерт фортепьянной музыки, а также воспользовался нашим присутствием как предлогом, для того чтобы поведать нам историю кампании за реставрацию полуразрушенной церкви, которая длилась четверть века. Он рассказывал о бродягах, разводивших костер на колокольне, и о вандалах, разбивавших окна, заодно подвергая резкой критике современное либеральное руководство англиканской церкви. Из его речи нам стало совершенно ясно, почему южная часовня построена в типичном для высокой церкви стиле, вплоть до покрова алтаря с вышитым на нем словами "AVE MARIA". Когда Джордж принялся объяснять нам отклонение от оси в плане церкви, обратив наше внимание на тот факт, что неф и престол расположены не на прямой линии, Милдред, потеряв терпение, стала тыкать пальцами в рояль. В конце концов Милдред одержала верх над Джорджем и приступила к исполнению концерта, состоявшего из произведений Баха и Моцарта.