Встречный удар. Прорыв на Донбасс
Шрифт:
Стюарт Мензис прибыл точно в назначенное ему время. Черчилль решил переговорить с ним в Большом зале для заседаний. Глава МИ-6 уже успел подобрать документы, которые могли бы пролить свет на происходящее в Крыму и вокруг него. Впрочем, достоверной информации было мало, а вот слухов и домыслов, наоборот, имелось в огромном количестве.
Поздоровавшись с Мензисом, Черчилль непринужденно развалился в своем любимом кресле в зале заседаний, после чего с удовольствием закурил душистую гаванскую сигару.
– Стюарт, мы с вами знакомы уже не один год, – начал он, – скажите, как на духу – вас не настораживает возня вокруг этой странной эскадры,
– Сэр, я служу короне уже много лет, – ответил тот, – и от всего происходящего в Крыму у меня буквально шерсть на загривке встает дыбом. Сейчас мы не можем предугадать и половины ходов русских, отчего просто голова идет кругом. Я думаю нашему коллеге Канарису ничуть не легче. Он уже обратился к нам по неофициальным каналам с предложением сотрудничество в этом вопросе. Особенно большой шок и у нас и у гуннов вызвали Андреевские флаги на мачтах кораблей эскадры, погоны на плечах у офицеров и матросов. И в то же время совершенно бесконфликтные отношения между офицерами этой эскадры и командирами Красной Армии и Черноморского флота СССР. Больше того, по нашим данным, эти корабли посетил сам глава их НКВД Лаврентий Берия, причем уехал оттуда чрезвычайно довольный. Командует сейчас «Объединенным флотом» нарком ВМФ Кузнецов. А те командиры и комиссары, что попробовали возбудить враждебность к этой эскадре, были арестованы НКВД и вскоре расстреляны. Обвинение – троцкизм. Что-то тут нечисто…
– А что говорят по этому поводу ваши аналитики? Ведь они уже, наверное, успели проанализировать всю полученную информацию и сделать предварительные выводы?
– Сэр, они непрерывно работали в течение нескольких суток. Для анализа использовались не только материалы, полученные нашими спецслужбами. Сэр, вы, наверное, помните, что я вам докладывал о доверительных отношениях, установленных нашей службой с адмиралом Канарисом…
Черчилль утвердительной кивнул, не вынимая сигары изо рта.
– Так вот, мы получили от его фирмы дополнительную информацию, что называется, из первых рук. Она использовалась при анализе. Скажу честно, мои ребята работали с полным напряжением. Несколько человек оказались на грани умопомешательства… Мы поместили их в специализированную закрытую клинику.
– И к чему они пришли, Стюарт? – Черчилль с нескрываемым интересом посмотрел на своего главного разведчика.
– Сэр, материалистических объяснений всего происходящего на Черном море нет. Эта эскадра появилась неоткуда. Через Гибралтар она не проходила, через Суэцкий канал – тоже. Не зафиксирован ее проход и через Дарданеллы и Босфор. Так как же она оказалась в Черном море?
– Может, это происки наших заокеанских друзей? – озадаченно спросил Черчилль. – Хотя, я не понимаю, зачем им это надо…
– Действительно, янки сейчас не до этого, – отмахнулся Мензис. – Японцы захватили Филиппины, не сегодня-завтра они займут Батаан, половина Тихоокеанского флота США лежит на дне бухты Перл-Харбор… Да и что американцы забыли на Черном море?
– Тогда, Стюарт, скажите, наконец, на чем сошлись ваши аналитики? – спросил Черчилль, совершенно сбитый с толку. – Откуда взялась эта проклятая эскадра и кто они, эти люди в погонах?
Стюарт Мензис посмотрел в растерянные глаза премьер-министра Великобритании и, чеканя каждое слово, сказал:
– Сэр, не существует ни одной версии, которые могут с материалистической точки зрения объяснить появление этой эскадры на Черном море. Единственная версия, которая имеет право на существование… –
начальник SIS скрестил за спиной пальцы левой руки, – это ВМЕШАТЕЛЬСТВО СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННЫХ СИЛ…При этих словах премьер-министр выронил сигару. Мензис первый раз в жизни увидел испуганного Черчилля. Лицо «Уинни» стало бледным, как бумага.
– Нет, Стюарт, нет, – испуганно замахал он руками, – только не это! Вы считаете, что большевики заключили договор с дьяволом, и он прислал им на помощь свое адское воинство?!
Мензис вполне серьезно ответил.
– Сэр, я думаю, что дьяволу по духу ближе Гитлер, поэтому он не станет играть на стороне противника гуннов… Кроме того, нам стало известно, что неделю назад дядя Джо встречался с местоблюстителем Патриаршего престола митрополитом Сергием… О чем они говорили, мы не знаем, но уже на следующий день вышел указ, разрешающий открывать ранее закрытые церкви, а священники стали возносить молитвы об одолении врага и о здравии товарища Сталина, причем по императорскому чину…
– Значит, тогда дяде Джо помогает сам Всевышний?! – воскликнул Черчилль. – Второе прише… – Он вдруг схватился за сердце и откинулся на спинку своего кресла.
Стюарт Мензис выскочил в коридор и испуганно заорал:
– Помогите! Врача! Премьер-министру плохо! Врача скорее!
Но все было напрасно: Уинстон Черчилль, премьер-министр Великобритании был мертв – мертвее не бывает. Мгновенный инсульт. Упавшая на пол сигара продолжала дымить. Противно воняя, тлел дорогой персидский ковер.
При подготовке тела к погребению так и не удалось убрать исказившую лицо покойного предсмертную гримасу ужаса и отчаянья.
Сталин подошел к лежащей на столе карте советско-германского фронта. Жирная красная черта, начавшаяся на Перекопе, уперлась в станцию Лозовая. До города Изюм по кратчайшему расстоянию – всего семьдесят километров. С некоторой задержкой первая фаза «Полыни» вступила в завершающую фазу. Но имелись и тревожные сигналы. В сводке разведупра специально выделена переброска к Лозовой частей 6-й армии немцев. О том же сообщает и воздушная разведка особой авиагруппы.
От размышлений о сложившейся на фронтах ситуации Сталина отвлек звонок внутреннего телефона связывающего его кабинет с приемной. Это был Поскребышев.
– К вам товарищ Берия со срочным докладом!
– Зови!
Верховный Главнокомандующий невольно напрягся. Неизвестно еще, какие именно известия заставили Лаврентия примчаться в такой спешке, даже без предварительного звонка.
Берия ворвался в кабине как метеор, поблескивая стеклышками пенсне.
– Доброе утро, товарищ Сталин… вы знаете, вчера сдох британский боров! Вы понимаете, что это значит?! Сколько он там должен был еще прожить – до 1965 года? А сдох сейчас…
Пытаясь осознать услышанное, Сталин взял со стола трубку.
– Лаврентый, ти думаешь, наши потомки нас обманывают? – медленно произнес он.
Берия экспансивно махнул рукой.
– Да нет, товарищ Сталин, с этим как раз все нормально, ложь я бы заметил. Я с ними глаза в глаза говорил, и с Бережным и с Ларионовым. Тут другое… В их истории все так и было… И Черчиль прожил до 1965 года. Но там был разгромлен наш Крымский фронт и пал Севастополь. А Крым мы освободили только весной сорок четвертого. Понимаете, товарищ Сталин, у нас теперь своя история, которая все дальше и дальше отходит от их варианта…