Встретимся у Амура, или Поцелуй судьбы

– Придет апрель, будет тебе и травка, и солнышко. А пока зубри: до экзаменов меньше трех месяцев.

Настя пару раз спросила Сережу Новикова о судьбе Бориса, но тому ничего не было известно. С отцом она на эту тему так и не поговорила, не решилась. Сначала совесть ее немного мучила, потом собственные заботы и проблемы оттеснили мысли о парне на второй план.

Однако через пару недель, выйдя из школы, Настя внезапно увидела Бориса, поджидающего ее на привычном месте.

– Выпустили? – облегченно спросила она.

– Отец бабки заплатил, и отпустили, – мрачно ответил он.

– Кому заплатил?

– Да той девке. Чтоб написала заяву, что обозналась.

– И она взяла?

– А то! Ей только того и надо было. А из гимназии меня поперли.

– Как поперли? Ты же ни в чем не виноват.

– А кому это надо? Как только меня взяли, на следующий же день вывесили приказ. Чтобы, значит, не нести ответственность.

– Но ведь тебя отпустили. Требуй, чтоб восстановили.

– Отказали. Отец ходил к начальству – сказали, что мое место уже занято. Там у нас есть воскресная школа для желающих – как только кого отчисляют, сразу его место занимает один из них. Да я и сам обратно уже не хочу. Будут на меня косо глядеть да пальцем показывать.

– И что теперь будешь делать?

– Не знаю. Пока буду отцу помогать, – он торгует на вещевом рынке. Перекантуюсь до армии, а там посмотрю. Девятилетка у меня есть – может, потом пойду в вечернюю школу. Если дальше учиться захочется. А ты как?

– Да все по-прежнему. Учусь, в основном.

– Парень у тебя не появился?

– В твоем понимании – нет, я ни с кем не гуляю. Но скажу тебе по секрету: мне очень нравится один человек.

– А ты ему?

– Кажется, тоже.

– А кто он?

– Это секрет. Не спрашивай, все равно больше ничего не скажу.

– Значит, у меня никаких шансов?

– Ты же это знал с самого начала. Борис, не обижайся, пожалуйста. Ты хороший, но мы с тобой разные люди. Давай остаемся друзьями?

– Ладно. Что думаешь делать после девятого?

– Будем с Наташей поступать в лицей при Политехе. Трудно, но мы попытаемся. Там ее брат учится.

– Ого, куда вы замахнулись! Тогда действительно тебе не до гулянок. Но мне можно хоть иногда тебя видеть?

– Конечно, о чем речь! Приходи, когда захочешь. Много времени я тебе уделять не смогу, но иногда пообщаться – почему нет? Может, чем тебе помогу или ты мне.

Он проводил ее до дома, печально постоял несколько минут, повздыхал и, наконец, ушел. Потом еще пару раз навестил, а затем совсем пропал. Много времени спустя Настя встретила его в парке, – он шел, держа под руку симпатичную полненькую девушку, и выглядел вполне довольным жизнью. Мысленно порадовавшись за Бориса, Настя незаметно свернула в боковую аллею.

Перед самыми каникулами Никита огорошил подружек сообщением, что в лицей уже подано заявлений – выше крыши. Там же всего пятьдесят мест. Уже три человека на место, – а что будет в июне? – Вы когда собираетесь подавать? – сердито спросил он. – Чего тянете кота за хвост? Всего делов: пойти да записаться. Особого приглашения ждете?

– А куда спешить? – отмахнулась Настя. – Там заявления принимают до середины июня. Успеем еще. Подадим на каникулах.

– Ну-ну, тяните. Дождетесь, что прием прекратят или еще чего придумают.

И как в лужу глядел. Явившись в приемную лицея, подружки с ужасом прочли, что при конкурсе более пяти человек на место к экзаменам допустят только абитуриентов с аттестатами без троек. К Наташкиному ужасу, конечно, ведь Насте светили только пятерки, тогда как ее подруге грозили целых четыре трояка.

– А я тебе что говорила? – выговаривала ей Настя. – Трояк по истории – это вообще маразм! Ты что, даты не в состоянии запомнить? А химия? Скажи спасибо, что химичка тебя пожалела по доброте душевной. А то могла бы и пару в четверти вкатать – при твоих знаниях.

– Это ты виновата! – ныла подруга. – Ты меня плохо заставляла. Меня не уговаривать надо, а действовать силой.

– Силой – это как? Лупить, что ли?

– И лупить! А что? Если я иначе не понимаю. Бери ремень и лупи, разрешаю.

– Больше ничего не придумала? Кому больше надо – тебе или мне?

– А тебе не надо? Ты что, не хочешь, чтоб я поступила? Тогда так и скажи. Подруга называется!

– Я тебе сто раз говорила: берись за химию, – ты здорово слушала? Завтра же иди на консультацию, – химичка двоечникам на десять утра назначила. Виляй перед ней хвостом, стелись половичком, но чтоб она позволила тебе по частям пересдать хвосты. И зубри, зубри, зубри!

– А история? А география? А физкультура? Разве все исправишь?

– Исправишь, если захочешь! Будешь делать все задания и не пропускать уроки, – историк и Ксения тебе четверки поставят, они люди покладистые. А физкультуру не надо прогуливать, и все. В лицее вообще пропускать занятия нельзя: там пару раз сбежишь – и на педсовет. А еще раз прогуляешь – и привет.

– Господи, прямо казарма какая-то! Насть, может, не надо туда, а? Ни разу не косануть – я так не смогу.

– Тогда нечего и соваться. Оставайся в школе и не морочь мне голову.

– Не, я без тебя не хочу. Надо распустить слух, что лицей плохой, чтобы больше заявлений не подавали. Тогда, может, допустят и с трояками.

– Натка, нет, ты невозможная! Только тебе такое могло взбрести в голову.

– Ну, хорошо, хорошо, я их исправлю. Ну, исправлю, я же сказала, чего ты на меня уставилась?

– Посмотрим. Легко сказать, да трудно сделать.

Глава 9. Встреча в автобусе

Но вот, наконец, и весенние каникулы. Правда, радости мало: то дождь, то снег, то льет, то сыплет. Теперь это называется весна.

Наконец, на третий день каникул выглянуло солнышко. И природа сразу повеселела: лужи заблестели, воробьи зачирикали, асфальт стал быстро подсыхать и почки на жерделах из коричневых бугорков превратились в темно-розовые шарики, готовые вот-вот лопнуть и выпустить на свет жемчужные лепестки.

Наталья с утра унеслась на ярмарку присмотреть себе ботинки, сапоги уже были не по сезону. Настя не захотела с ней идти. Весенняя обувка у нее была прошлогодняя, поэтому она решила посмотреть свое любимое «Дог-шоу». Но только уселась перед телевизором, как затрезвонил телефон. Подруга решительно потребовала, чтобы Настя немедленно приехала на рынок: сама она ну никак не может ни на чем остановиться. Насте очень хотелось послать ее подальше, но совесть не позволила, – пришлось одеваться и тащиться на ярмарку.