Вся правда о нас

Резонно.

Джуффин в ответ на чистосердечное признание госпожи посла швырнул на пол очередную тарелку. Но она, вопреки общим ожиданиям, не разбилась, а запрыгала по полу, как резиновая, попутно изрыгая причудливые шимарские ругательства, добрую половину которых, вроде «драть твою лису веслом на дне колодца» и «триста сорок упырей упрятать в вурдалачьей заднице» я до сих пор никогда не слышал. Оказывается, сэр Джуффин Халли — чрезвычайно терпеливый и воспитанный джентльмен. Столько лет сдерживался.

— Мамочки! — восхищённо всплеснула руками наша хозяйка. — Вот это чудеса! Слушайте, а как же она так?

Если бы Джуффин не сказал мне, что мы идём обедать с новым чангайским послом, я бы всё равно сейчас понял, что леди Мариенна прибыла в Ехо всего пару дней назад. И всё это время практически безвылазно просидела в Королевском дворце, ожидая своего представления ко двору. Потому что буквально несколько прогулок по городским улицам, и прыгающими тарелками её больше не удивишь. Разве что эксклюзивными шимарскими ругательствами, всё-таки они в столице редкость.

— Всего семнадцатая ступень нашей угуландской Чёрной магии. И ещё восьмая белой, — снисходительно объяснил Джуффин.

— Вот бы мне такие домой увезти! — мечтательно вздохнула госпожа посол.

— Домой? — переспросил Джуффин. — Боюсь, это не так просто. Даже не знаю, какое заклинание надо добавить, чтобы наша магия у вас в Чангайе заработала… Впрочем, я подумаю. Задача нетривиальная. Интересно будет её решить.

Леди Мариенна Курчан молитвенно сложила руки на груди и уставилась на Джуффина с таким обожанием, что на его месте я бы уже призадумался о побеге на край Мира. С другой стороны, возможно, белокурая чангайская жена — именно то, чего шефу Тайного Сыска всю жизнь не хватало для счастья? Кто ж его разберёт.

Но я всё равно решил перенаправить внимание леди Мариенны в другое русло. И скорее поэтому, чем в расчёте на утвердительный ответ спросил:

— А в городке Саллари вы случайно никогда не бывали?

— Можете себе представить, случилось со мной однажды такое счастье, — насмешливо кивнула она. — Только «городок» — слишком громко сказано.

Интонация госпожи посла мне не понравилась. Поэтому я швырнул на пол очередную тарелку и ещё топнул ногой. Причём не из вежливости, а от чистого сердца, как будто всю жизнь так и поступал. Я вообще довольно быстро всему учусь, а уж дурным манерам — молниеносно.

Впрочем, на леди Мариенну мой поступок произвёл самое благоприятное впечатление.

— Извините, если невольно задела ваши чувства, — вежливо сказала она. — Просто Саллари действительно не городок. И даже не посёлок. А несколько полуразвалившихся древних домов, в одном из которых живёт так называемая Лесничая Смотрительница Саллари, чей круг обязанностей ограничивается, как я понимаю, самим процессом пребывания среди этих руин. По крайней мере, какой-либо полезной деятельностью вроде ремонта развалин или хотя бы уборки территории она себя явно не обременяет.

— А как вы там оказались? Что делать среди руин утончённой леди вроде вас? — недоверчиво спросил я.

Всё ещё надеялся, что на самом деле леди Мариенна в Саллари не была. А, предположим, просто наслушалась сплетен жителей соседнего городка. Или, скажем, не поняла какую-нибудь специфическую местную шутку. Мало ли как они там разыгрывают приезжих.

— Ваши бы слова да моему четвёртому в уши! — встрепенулась леди Мариенна. — Потащил меня туда сразу после того, как познакомил с роднёй. Сказал, это что-то вроде совместного праздничного паломничества. Впрочем, он не сошёл с ума, а просто следовал местным традициям. Все урдерцы считают своим долгом хотя бы раз в жизни побывать в Саллари. Какое-то знаменательное событие у них там случилось много столетий назад.

— Договор с Великим Крайним Морем об отмене ежегодных приливов там случился, — вспомнил я.

— Да-да, что-то в таком роде, — небрежно согласилась госпожа посол. — Уж не знаю, чего я ожидала от той поездки, но точно не ночёвки в доме с выбитыми окнами и протекающей крышей, который там считается гостиницей для почётных визитёров. Так называемая «смотрительница» даже горячий завтрак нам не подала, а этот умник, мой муж, заявил, будто она и не обязана. Предложил развести костёр и вместе что-нибудь приготовить. Приготовить! На костре! Представляете?! Это было единственное утро нашей совместной жизни, когда мне захотелось подать на развод.

На пол полетели сразу три тарелки. И, по воле Джуффина, дружно запрыгали, на этот раз не ругаясь, а плюясь разноцветными искрами. Леди Мариенна, забыв обо всем на свете, уставилась на этот фейерверк. Воспользовавшись паузой, я перешёл на Безмолвную речь и сказал шефу: «Не отвлекай её, она сейчас очень важные вещи рассказывает».

«Прости, — кротко ответствовал он. — Я и сам догадываюсь, что важные. Просто, видишь ли, постоянное битьё посуды кажется мне довольно бессмысленным действием. Соблюдать этот обычай скучно, игнорировать его — невежливо, вот и развлекаюсь, как могу».

Тем не менее, шеф взял себя в руки, усмирил тарелки и спросил госпожу посла:

— Так что, кроме этой смотрительницы постоянно в Саллари никто не живёт?

— Ну да. Именно об этом я и толкую. Несколько пустых развалюх на границе между лесом и каменным пляжем, одна невоспитанная шарлатанка, вот вам и весь «городок».

— Дигоран Ари Турбон, — сказал я. — Лари Яки Ла, Арра Иш Ваду, Кадди Кайна Кур.

Не знаю, зачем я произнёс вслух имена своих урдерских друзей. Кажется, это был просто жест отчаяния. Единственный способ отменить дурацкую правду, которую говорила энергичная белокурая женщина — назвать имена людей, ещё совсем недавно живших в Саллари. Сколько они могли добираться до Ехо? Максимум полгода — это если пересекали всю Чирухту не торопясь, с долгими остановками, чтобы осмотреть окрестности и погулять в городах, через которые лежал их путь. Значит ещё полгода назад они…

— Погодите. Хотите сказать, вы лично знакомы с урдерскими Прибрежными Деревьями? — оживилась леди Мариенна. — Получается, вы всё-таки бывали в Урдере? И, похоже, на правах почётного гостя! Потому что, к примеру, меня Прибрежным Деревьям так и не представили. Не сочли достаточно важной особой, хотя я уже тогда была в ранге постоянного временного посла Чангайской Империи.

— Что? — не веря своим ушам, переспросил я. — С какими деревьями? Почему с деревьями?

Наша хозяйка так удивилась, что даже забыла швырнуть на пол очередную порцию посуды. И басом говорить тоже забыла, перешла на нормальный человеческий голос.

— Ну как же, — сказала она. — Вы только что назвали несколько имён, лично мне не известных, но очень похожих на имена урдерских Старших Прибрежных деревьев. Они, в отличие от человеческих, всегда состоят из трёх частей… Почему вы так на меня смотрите, сэр Макс? Я вас чем-то невольно огорчила?

— Ну что вы, — галантно возразил я.

И грохнул об пол полдюжины тарелок, одну за другой. Понимать происходящее лучше не стал, зато от взрыва в голове битьё посуды, как выяснилось, отлично помогает.