Вся жизнь — игра

— Итак, ты решила идти?

— Обязательно.

— Одна ты не пойдешь! — решительно заявил он. — Я тоже с тобой!

— Но твоя встреча, твои дела, твой контракт?

— К дьяволу контракт!

— Но синьор Джорджио, «Техно-Плюс», микросхемы…

— К дьяволу синьора Джорджио!

Это было именно то, чего она так жаждала услышать. Георгия послали к дьяволу — вот оно, настоящее торжество справедливости!

Этот гений ждет своего итальянского партнера до потери пульса. Итальянский партнер в это время будет гулять по сочинскому рынку и покупать своей даме укроп и чеснок.

Укроп был сбрызнут водицей и связан в щедрые, роскошные пучки, больше похожие на букеты. В вазу бы их ставить, а не крошить в тарелку! И чеснок не подкачал. Крепенькие белоснежные головки выглядели так аппетитно, что их хотелось сгрызть, не заедая ничем, как фрукты.

А уж что касается самих фруктов…

До персиков кощунственно было дотронуться. Казалось, прикоснись кончиком пальца, и бархатистая кожица лопнет, а густой сок брызнет во все стороны фонтаном!

И груши… Эти тяжелые, янтарные груши, в коричневую мелкую крапинку, иные — с густозелеными глянцевыми листочками на черенке… Глаз не оторвать.

Лучано, однако, не отрывал глаз вовсе не от разноцветных прилавков, а от бирюзовых цветов на Ритином сарафане. А также — от того, что просвечивало меж полосами орнамента. И от упрямой бретельки, которая то и дело скользила вниз по плечу.

Он переоделся в джинсы и футболку: не идти же за покупками в деловом костюме! О предстоявших важных переговорах он забыл начисто. Что значат барыши и прибыли по сравнению с такой женщиной! Как выражается старик Джузеппе — ерунда на постном масле!

Итак, он не упускал из поля зрения Маргариту и был в этом не одинок. В этот день лафа наступила для местной ребятни: все торговцы провожали глазами прекрасную покупательницу, воруй с любого прилавка все, что приглянется! Смотри только не ошибись, не протяни немытую ручонку к тем лоткам, где торгуют бабы, а то не миновать хорошей трепки!

Маргарита шла налегке, а на руке у Джерми болталось плетеное лукошко, которое они приобрели тут же, у входа на рынок. Оно пока было пусто: Рита не торопилась, ей важно было протянуть время. Пусть он подольше подождет, помается, гадая, куда мог внезапно исчезнуть его партнер и потенциальный покупатель.

Лучано сейчас будет покупать сулугуни вместо гениальных микросхем, хотя они и увеличивают продуктивность компьютера в сотни раз.

Вот они лежат горкой, круги белого кавказского сыра. На них выступает влага, их так и хочется отведать.

— Попробуй, красавица! — зазывают Маргариту продавцы и режут для нее не кусочки, а огромные ломти, стараясь перещеголять друг друга в щедрости. С десяток здоровых мужиков могли бы наесться этими кусищами до отвала.

— Сколько? — интересуется она.

— Сорок!

— Тридцать!

— Двадцать!

— Десять!

Каждый следующий сбавляет для нее цену, они уже готовы отдать ей товар вовсе даром.

— Сейчас, — и Рита кивает в сторону Лучано. — Вон идет мой кошелек.

Торговцы сникают при виде ее сопровождающего. И когда «кошелек» достает свой дорогой бумажник, чтобы расплатиться, огорошивают итальянца новой ценой:

— За пятьдесят уступлю, дарагой!

Маргарита ждет, что ее кавалер заплатит, не дрогнув, как платил, скажем, баснословные суммы ресторанным музыкантам.

Но — не тут-то было. В глазах Лучано промелькнула хитринка. Он подмигнул торговцу сыром:

— За пятьдесят — три штуки, а?

У того глаза на лоб полезли:

— Ну, ты даешь, дарагой… Барышня, — это к Маргарите, — скажите ему!

Лучано же подмигнул ей заговорщически и тут же промолвил сурово:

— Молчи, женщина! Кто тут хозяин?

И она приняла игру. Покорно склонила голову, совсем как забитая женщина Востока:

— Ты хозяин.

И добавила виновато, как бы извиняясь перед продавцом сулугуни:

— Он хозяин. Кошелек-то у него.

Кавказцы загалдели, завозмущались, заступаясь за бедную забитую женщину. Можно было подумать, что уж они-то дают своим женам полную свободу, что они самые что ни на есть ярые поборники эмансипации.

А Лучано погрузил в лукошко три сырных круга и гордо зашагал дальше.

Лицо его светилось азартом. Он стал возбужденно объяснять Маргарите:

— Ваш базар — такой же, как наш базар, итальянский. Это не просто приобретение продуктов, это спорт! Соревнование, понимаешь? Как ипподром.

— Да ну? А я считала, что это просто маленький бизнес.

— Нет, нет! Это игра. Кто кого. Тут весь интерес в том, чтобы… как это…

— Торговаться?

— Торговаться!

— Я так не привыкла. Я не умею. Ведь торговаться — это немного стыдно.

— Не стыдно, а весело. Я тебя научу. Хочешь?

— Хочу!

Конечно, Маргарита охотно возьмет у него урок рыночной, в прямом смысле слова, экономики. Ведь это продлит их пребывание в торговых рядах.

В пику Георгию!

Хотя практического смысла для нее в навыке торговаться не было никакого. Во-первых, она не испытывала денежных затруднений. Во-вторых, для нее любой коммерсант мужского пола и так всегда занижал цену.

По рядам тем временем прошел шумок. Новость о нахальном итальянце, который держит в черном теле спутницу необыкновенной красоты, передавалась по цепочке, из уст в уста.

Лучано бросил вызов — и кавказский рынок принял его. Торговцы, бывшие конкуренты, мгновенно сплотились, чтобы дать наглецу отпор.

Это был поединок одного южанина против целой армии южан. Что ж, соревнование — так соревнование, ипподром — так ипподром. Погоняй, поехали! Да с ветерком!

Происходило состязание так. Маргарита приближалась к очередному прилавку и, скромно потупившись, указывала наманикюренным пальчиком на приглянувшееся ей наливное яблочко:

— Хочу вот это.

— Всего одна штука? — обижался продавец и назначал за штучку цену трех ведер. Это была его первая сольная реплика.

Тут на авансцену выходил Лучано и цветисто разыгрывал свою часть партитуры. Не зная российских цен, торговался до хрипоты, доказывая неразумность подобной дороговизны.

Продавец выдвигал свои аргументы, итальянец — свои. В конце концов Джерми «выторговывал» целых два яблока по цене двух ведер.

Он погружал их в лукошко и шел дальше: к сливам, например. Там происходило то же самое. Маргарита от души наслаждалась этим представлением. Если честно, она даже не знала, болельщицей какой стороны является. Ее забавлял сам процесс.

Покупок было много, пришлось приобрести еще одну корзину, которую Лучано купил в несколько раз дороже, чем первую. В азарте он уже запамятовал стартовые цифры. Вот тебе и бизнесмен! Игрок он в душе, а никакой не коммерсант! В самом деле, Понтини был прав: без опытного старого управляющего «Колизеум» точно прогорел бы!