Вторая могила слева

– В курсе, - отозвалась Джемма, - просто хотим послушать.

– А-а, ну тогда ладно.

Дениз притворилась, будто поглощена рассматриванием еды. Я-то думала, она фыркнет или даже закатит истерику, но она, похоже, поняла, что на этот раз в меньшинстве. Впервые в жизни.

– Что случилось? – спросила я Сливу. – Брат опять пошел по шлюшкам?

– Чарли, - предостерегающе произнесла Джемма.

– Да нет, серьезно, он встречается со шлюшками, - объяснила я. – Наверное, кому-то надо наконец вмешаться.

– Не знаю, - ответила СС, пожав плечами, по которым рассыпались светлые волосы. – Я была с Незабудкой. В том старом здании. Там весело. Рокет ужасно смешной.

При упоминании Рокета у меня чаще забилось сердце.

– Значит, с ним все хорошо?

– Ага. Говорит, лучше не бывает.

С облегчением вздохнув, я гадала, не нашла ли Незабудка тело Рейеса. Очень не хотелось говорить вслух, но…

– Она нашла его? Нашла Рейеса?

Дядя Боб застыл. За столом он был единственным, кто хоть что-то знал о Рейесе и о том, что он, так сказать, сбежал из тюрьмы.

И снова Слива пожала плечами:

– Нет, но она говорит, что найти его можешь только ты. Вот только ищешь не той частью тела.

Не успев подумать, глянула себе между ног.

– И что это значит?

– Понятия не имею.

– Ладно, а она не намекала, - я наклонилась к СС и перешла на шепот, - какой частью тела я должна искать?

Все сидящие за столом потянулись к нам.

– Говорит, нужно просто слушать.

– А-а. – Я выпрямилась, совершенно сбитая с толку. – А она сказала, что именно я должна слушать?

– Не знаю. Она так смешно разговаривает!

– Ясно. Тогда скажи мне дословно, что и как она тебе сказала.

– Она сказала, надо слушать то, что можешь услышать только ты.

– А-а, - снова протянула я, сдвинув брови.

– Мы собираемся поиграть в классики.

– О’кей.

– Ах да, еще она сказала, что надо поспешить.

– Погоди! – Но Слива уже испарилась. – Чертовы мертвецы.

– В чем дело? – спросила Джемма, едва не подпрыгивая от нетерпения.

Должна признаться, было приятно меньше держать в себе и больше делиться с родными. Со знанием дела я уставилась на дядю Боба:

– Она сказала, чтобы найти Рейеса, я должна слушать то, что могу услышать только я. Не представляю, что бы это значило.

– Чарли, - Джемма не сводила с меня глаз, - я знаю, кто ты.

В который раз у меня отвисла челюсть. Я воровато осмотрелась.

– Джемма, никто за этим столом не знает, кто я.

– И кто в этом виноват? – спросил папа.

– Я знаю, - усмехнулась Джемма, - что ты – влюбленная по уши барышня. – Она заговорщицки подмигнула мне, и я поняла, что она меня прикрывает. Она действительно знала, кто я. С каких, черт побери, пор?! – А еще знаю, что у тебя есть способности, о которых ты никогда нам не рассказывала.

Откинувшись на спинку диванчика, папа подозрительно воззрился на нас обеих. Ему нужны были ответы, которые я не готова была дать. По крайней мере, прямо сейчас.

– Вам хватит, если я скажу, что пользуюсь ими исключительно во благо?

Папины губы сложились в тонкую линию.

– Что говорит тебе сердце? – неожиданно спросила Джемма.

Уткнувшись подбородком в кулак, я принялась яростно ковырять свои картофельные оладьи.

– Мое сердце слишком переполнено любовью к нему, чтобы думать ясно.

– Тогда притормози и прислушайся, - сказала она. – Я видела, как ты такое делаешь, когда мы были маленькими. Ты закрывала глаза и просто слушала.

И правда, было дело. Вспомнив, я расправила плечи. Джемма права. Иногда, замечая издалека Злодея, – того самого Злодея, который потом оказался Рейесом, – я закрывала глаза и прислушивалась к его сердцу. Но тогда Злодей был в пределах видимости, поэтому и я могла услышать, как оно бьется. Разве нет?

Джемма нахмурилась:

– Закрой глаза и слушай. – Потом наклонилась ко мне и шепнула на ухо: - Ради бога, ты же ангел смерти!

Каким-то чудом мое удивление осталось за маской раздражения.

– Откуда ты знаешь? – шепнула я в ответ.

– Слышала, как ты сказала тому мальчишке, Ангелу, когда впервые его встретила.

Святой ежик, я напрочь забыла об этой маленькой подробности.

– А теперь сосредоточься, - велела Джемма, глядя на меня так, словно в ней жила вера всего человечества.

Сделав глубокий вдох, я медленно выдохнула и закрыла глаза. А уже через секунду услышала. Слабое, едва слышное сердцебиение где-то там, вдалеке. Я сконцентрировалась на нем, сделала его центром своего мира. Чем сильнее я сосредотачивалась, тем громче билось сердце. До боли знакомый, успокаивающий ритм. Неужели я действительно слышу, как бьется сердце Рейеса? Неужели он действительно все еще жив?

– Где ты, Рейес? – прошептала я.

Накатило тепло, превратившись во вспышку обжигающего жара. А потом я почувствовала губы возле уха и услышала дразнящий глубокий хриплый голос, от одного звука которого тонула в чувственных волнах:

– Там, где ты будешь искать в последнюю очередь.

Задохнувшись, я открыла глаза.

– Боже мой, я знаю, где он.

Я заглянула в каждое лицо. Все с надеждой ждали продолжения.

– Дядя Боб, пойдешь со мной? – спросила я, вскакивая с места. Он запихнул в рот еще один кусок и встал. Папа тоже. – Пап, тебе необязательно идти.

Он наградил меня скептическим взглядом:

– Попробуй меня остановить.

– Но я могу ошибаться.

– Ничего страшного.

– Ну и ладно. Только еда твоя точно остынет.

Папа ухмыльнулся. Я оглянулась на Джемму, до сих пор не веря, что она знает, кто я такая. Но от одной мысли, что об этом узнает папа, болело в груди. Я его маленькая дочка. И хочу оставаться ею как можно дольше. Перед тем, как выскочить на улицу, я наклонилась к Джемме и шепнула:

– Пожалуйста, не рассказывай папе.

– Ни за что, - заверила она и ободряюще улыбнулась.

Ничего себе, а это приятно. Пусть и в стиле семейки Аддамсов, но все равно приятно.

***

Где бы я не стала искать Рейеса? В собственном доме, ясное дело.

Промчавшись по парковке с такой скоростью, какую только могла выжать из ботинок, и не став дожидаться папу и дядю Боба, я буквально скатилась по ступенькам в подвал. Это единственное логичное объяснение. Перед сессией в колледже все квартиры в доме были сданы. Стало быть, Рейес находился в подвале.