Вторая попытка для попаданки 2

После того дня Макс постоянно думал о том, как он разденет Айви, как положит руки на её бёдра, сожмёт ладони на её ягодицах, притянет её к себе, накроет своим телом. Горячая кровь стихийника гнала его действовать, добиться девушки. Он даже пытался отвлечься, вступив в связь с другой женщиной, но вскоре понял, что постоянно сравнивает её с Айви. И это было несправедливо по отношению к той женщине.

Макс предложил Айви отношения без обязательств, но она отказала ему. Он не мог поверить в это, не мог принять. Ему, конечно, отказывали и раньше, но обычно это были девушки, уже состоящие в отношениях, или влюбленные в других. Айви же отказала, потому что считала его… посторонним, незнакомым человеком, и её не интересовало его предложение.

И Макс решил дать ей возможность узнать его лучше, перестать быть чужим. Это оказалось не так уж сложно. Том часто оказывался с ней за одним столом в столовой, и между ними завязалось общение. Он раскрывался перед ней, и она постепенно открывалась, хотя и очень медленно. Макс прилагал огромные усилия.

Он часто представлял, как Айви наконец-то доверится ему, и он получит доступ к её телу, к её энергии. Он обещал себе, что будет нежен и заботлив, сделает всё, чтобы ей понравилось. Он готов был не выпускать её из постели несколько суток. Нужно было лишь немного подождать — Айви просто была слишком неопытной и не понимала сигналов своего тела.

Всё изменилось после того, как застал её в переулке с двумя мужчинами, явно намеревавшимися совершить насилие над девушками. Он почувствовал невероятный страх и злость на Айви за то, что она поставила себя в такую опасную ситуацию ради незнакомого человека. Хотя он понимал, что поступил бы так же. Но он — мужчина, сильный стихийник, а она — слабая женщина, нуждающаяся в защите, иногда даже от самой себя. Незнание, почему она была в той таверне той ночью и с кем она могла встречаться, лишь укрепило его в мысли, что ему стоит начать отношения с Айви. Она не соглашалась на меньшее, и хотя Макс считал себя не готовым к серьёзным отношениям, он понимал, что другого шанса быть с ней у него не будет.

План Макса работал — Айви медленно сдавалась, испытывая к нему физическое влечение и открываясь всё больше. Макс старался сдерживать себя, не давить на неё, но у него давно не было женщины, и потому почти каждый раз, оставаясь с Айви наедине, он не мог держать своих рук при себе. Фантазии о её теле и её магии не давали ему покоя, но он понимал, что сначала должен доказать ей, что она может ему доверять, хотя и считал это глупостью. Макс знал себя и понимал, что всерьёз увлечён и готов дать ей многое.

А дальше… он узнал “правду”. Макс старался игнорировать слухи об Айви, перестал им верить, считая их безумными и не соответствующими образу девушки. Он думал, что знает её достаточно хорошо, чтобы отделить ложь от правды. Или так ему казалось.

Но как он мог не поверить женщине-ликвидатору, той, которая нашла слова, что наконец-то показали ему, что он — нечто большее? Что он должен начать жить своей жизнью. Её слова тогда, в Моранаре, навсегда изменили его мнение о себе и своём будущем. Он всю жизнь думал, что должен унаследовать дело отца, но он не был артефактором и не был достаточно хорош для отца. Он устал от постоянного чувства неполноценности, от мысли, что он подвёл отца самим фактом своего рождения стихийником. Однако женщина-ликвидатор нашла те несколько слов, которые заставили его отбросить эти мысли и начать жить продуктивно, наконец-то создавая своё.

Люсиль вела себя почти идеально, стараясь не выдать, что она ликвидатор, но Макс однажды случайно увидел её значок и понял, что слухи о ней правдивы. Она смущалась и краснела рядом с ним, неловко здороваясь, как со старым знакомым.

Однажды он застал её плачущей.

— Что случилось? — спросил он тогда.

— Нет… ничего, — она украдкой вытерла слёзы и попыталась сделать невозмутимое выражение лица, но Макс читал боль в её глазах.

— Пожалуйста, расскажи мне. Ты очень помогла мне, и я хочу вернуть долг, — решительно попросил он.

— Я справлюсь… справлюсь сама. — её голос надломился. — Кто-то пытается украсть мою дипломную работу. Я очень волнуюсь, что если у неё получится?

Услышав это, он предложил ей любую помощь — за спасение своего брата и его самого. Ему не было жалко никаких денег, и он даже пообещал, что законник его отца будет рядом во время защиты дипломной работы.

Как он мог тогда не поверить ей, когда она показывала ему значок и повторяла то же, что сказала в Моранаре? Его интуиция шептала, что Люсиль совсем не похожа на женщину-ликвидатора, но разум подсказывал, что она не могла подделать значок. И как он мог не поверить мистеру Маршу? Какой сумасшедший станет врать о подобном?

Кровь стихийника слишком горяча, и услышав слова мистера Марша, Макс едва мог соображать от гнева и ревности.

Он пожалел о своих словах почти сразу.

Макс просто хотел сделать Айви больно, так же больно, как было ему, из-за того что его фантазии о нежной и невинной Айви оказались лишь фантазиями. Никакого будущего, никаких отношений у них никогда не будет. Он горел от гнева, зная, что она играла с ним, как с последним дураком, и из-за того, что она оказалась такой же, как его мать.

Айви тогда выглядела так, будто страдала от сильнейшей боли. В тот день все артефакторы заряжали свои дипломные проекты, но Макс знал, что Айви ничего не заряжала — мистер Марш сказал, что дал Айви допуск ещё несколько дней назад. Значит, она просто изображала боль, чтобы он оставил её в покое.

Однако, покидая академию, он осознал, что у него не было никаких прав высказывать ей всё это. Айви никогда ничего ему не обещала, и даже когда он изливал на неё всю свою боль, она не оскорбляла его в ответ, а просто просила оставить её в покое. Отпустить, дать подготовиться к завтрашнему дню.

Как он мог оставить её в покое, когда внутри него всё горело от гнева и ревности, когда он представлял, что её идеальное тело находилось под мерзким мистером Маршем? Как этот женатый мужчина, почти вдвое старше её, сжимал её бедра, талию, видел её лицо без очков, входил в неё, покрывал её своим телом. Смотрела ли она на него так же, как смотрела на Макса в машине? Беззащитными зелёными глазами, умоляющими о продолжении, в то время как её рот говорил совсем о другом? Пахла ли она той же похотью для другого?

По пути в Моранару, где он должен был разобраться с последствиями расследования опустошений "Куполов Фуллагара", он не мог перестать думать о её лице — вспоминал полные боли и сосредоточенности зелёные глаза, словно она только и думала о том, как пережить это. Пережить его гнев, который он выплескивал на неё, не в силах справиться с собственной ревностью.

Правду он узнал на следующий день, когда с ним связался законник его отца, которого Макс попросил помочь Люсиль, и сообщил, что Люсиль Бэксли не является ликвидатором, а Айви Браун совершенно точно является изобретательницей своего артефакта. Наоборот, всё выглядело так, будто Люсиль пыталась украсть работу Айви, и Айви обвинила мистера Марша и профессора Диксона в соучастии.