Вторая закрыта
Шрифт:
Причина мрачности Ксаны стала понятна, и Виктор облегченно вздохнул, понимая, что нужно делать. Он молча обнял начавшую было вырываться девушку, и поцеловал ее в плечо, прижав к себе.
– Тихо, тихо, Ксан… Сейчас я им позвоню, может даже спущусь, потыкаю подслеповатыми носами в эти бумажки, и всё будет нормально. Не обращай на всяких идиотов внимания. А Борис Михайлович ничего не узнает, проблем не будет. – Озвучил он под конец своей успокаивающей речи самое важное, в возникшей ситуации, что пришло ему в голову.
В конце концов, рисковать своей репутацией перед владельцем квартиры спустя пару недель после заезда – совсем
Когда Ксана расслабилась и прильнула к нему в ответ, он забросил свои мысли. Минут на тридцать, пожалуй.
***
– Добрый вечер, Александра Павловна. Это Виктор звонит. Ваш сосед сверху…
Начал было произносить Виктор подготовленную речь в шипящую и потрескивающую телефонную трубку. Но закончить ему не удалось.
– Хахаль этой дуры, которая нас залила? Вот лимита-то понаехала тут! – Перебил его визгливый старческий голос. – У нас тут цельных два пятнышка на потолке, весь пейзаж портят! Сдают квартиры алкашам всяким, а еще Борис Михайлович, с братом-то своим, а вот давай в разнос…
Виктор тяжело выдохнул в сторону, ловя на себе злобный и торжествующий одновременно взгляд Ксаны.
– Давайте я сейчас к вам подойду и вы покажете где проступили пятна. Мы не имеем к этому отношению, вот есть бумаги БТИ. Если же…
– Сейчас, спуститесь вы, как же! Такие зайдут, а потом вещи пропадают! Только с полицией вы сюда спуститесь! А ведь Боря казался нормальным человеком, даже когда брат у него умер, мы сочувствовали, веночек принесли! А тут натаскал всякой швали! Никому верить нельзя!
И в очередном всплеске страшного шипения пошли короткие гудки. Соседка снизу бросила трубку.
Виктор очень медленно положил трубку на аппарат, и молча уронил лицо в ладони. Настроение опустилось до абсолютно низкой отметки. Но вот терять лицо в переносном смысле – перед своей благоверной – ну никак нельзя. Ведь в такой простой ситуации…
– Я пойду спущусь к ним. Давай бумаги, Ксанка. – Резко бросил он.
– Молодец. – Хмыкнула она, кинув ему уже измятые желтоватые листы.
Пытаясь отвлечься перед явно тяжелым разговором, который ему предстоит лицом к лицу с соседями, он заметил:
– А ты знала, что у Бориса Михайловича был покойный брат? А он ничего не говорил…
Ксана нервно дернула плечом.
– Откуда бы? Да и с чего ему о своей семье нам было рассказывать, Вить? У тебя уже крыша поехала?
– Нет, нет… Это я так.
Суетливо подхватив бумажки, он поднялся на ноги. Пора заняться делом, доказать в очередной раз самому себе, что он не хуже других взрослых людей.
– Я пока приберусь, а ты возвращайся побыстрее. Что-то я от этого всего, видимо, устала. Голова раскалывается от боли уже второй день. – Примирительно отвечает Ксана.
– Выпей аспирина…
Подойдя к зеркалу, Виктор начал приглаживать ежик волос, пытаясь понять – насколько он представительно выглядит. Нет, наверное, надо обуться в туфли, а то если спуститься в шлепках – точно лимитой и алкашом с порога назовут.
– Не помогает. Да и ты дрых сегодня как сурок. А я всё заснуть не могла. И кошмары какие-то… – Опять дернула плечом Ксана.
– Ничего, всё в порядке. – Протянул Виктор, удовлетворившись осмотром себя в отражении.
Повернувшись к Ксане, он на секунду
приобнял её за плечи, не заметив как, по каёмке стекла, на мгновение вспыхнула синяя вязь древних знаков. Тихий шорох как будто открывшейся и снова прикрывшейся двери в коридоре он тоже не расслышал, уткнувшись в плечо своей подруге, и слушая как она резко дышит.Тяжело хлопнула дверь, и Ксана осталась в квартире одна. Лихорадочная злобная активность уже схлынула с неё, оставляя место опустошенности. Надо бы что-то поделать, но вот что? Пока Витя будет пыжиться, пытаясь доказать соседям и себе, какой он серьёзный мужик, ей и заняться особо нечем. Грело только понимание того факта, что он доказывает это всё – ради неё, в первую очередь. Когда она подцепила Витю (о, конечно, он сам этого никогда не признает) – тот был тем ещё тюфяком. Но сейчас – совсем другое дело. А только она, Ксана, смогла разглядеть за простым парнишкой, пьющим с одногруппниками пиво, забивая на пары, что-то такое… Может быть, это и есть любовь? Сложная тема для размышлений, но очень похоже на то.
Ладно, сейчас ей надо решить, что она будет делать? Тем более, скорее всего, вернется Витька избитый морально и опустошенный не меньше чем она. Злорадная ухмылка даже против собственной воли выползла на её лицо. О да, нехило ему достанется от тех соседушек. Неудивительно, что Борис Михайлович свалил из этого тихого дома и зеленого квартала…
Пройдя по коридору, она прищурилась, разглядывая дверь в закрытую комнату. Может быть, ей и просто показалось, но она привыкла доверять своему чутью. Когда же закрылась дверь за Витей, возникло ощущение тяги воздуха и тихий шорох. Как будто бы дверь чуть-чуть приоткрылась и закрылась от воздушной струи. Но ведь когда она смотрела вчера на окна квартиры из-под подъезда – те были плотно закрыты, и, судя по всему, завешены тяжелыми шторами.
В мысли Ксаны закралось нехорошее предположение – а не мог ли этот самый Серый, запропастившийся как чертик обратно в табакерку, всё же повредить что-то в замке и теперь дверь открылась? Или и вовсе – внезапно осенило Ксану – он же мог зайти в комнату, утащить оттуда ценности Бориса Михайловича, а потом закрыть дверь. Поэтому-то он и свалил потом в неизвестном направлении. Что-нибудь серьезное утащил, акции какие-нибудь или фамильные ценности. И теперь не знает, что с ними делать! А дверка-то плохо закрылась и собачка в замке отщелкнула обратно.
И теперь если Борис придёт с проверкой, дернёт ручку, а та откроется… И внутри еще и не окажется какого-нибудь бабушкиного пледа или фотографии его, как выяснилось благодаря скандальным соседям, покойного брата… Нет, выгонят их на улицу в тот же вечер, и ничего Витя, как бы ни пыжился, не сделает. Придется им к родителям идти, на поклон, выслушивать, что они ещё дети малые, даже квартиру снять не могут, а думают, что взрослые люди…
Задумчиво поскребя кончиками длинных крашеных ногтей по двери в закрытую комнату, она попыталась решить что делать. Вот сейчас попробовать открыть дверь? А если она действительно открыта и её предположения верны? Что тогда делать? Или дождаться Витю и уже с ним провести эксперимент, он что подскажет как мужчина? Всё же ему виднее как поступать в таких ситуациях – теоретически, конечно. Но если она будет не права и дверь не откроется – тот же просто окрысится, что его пропавшего дружка тут оклеветали.