Вторая жена. Часть 2

Я привстала.

— Что было решено на совете? — спросила тихо, понимая, что, скорее всего, Наима может знать и об этом. Как и откуда…да разве имеет значение? Я хочу знать. Я должна знать!!!

— Я не уверена, — замялась старуха.

— Говори! — зашипела я.

— Хорошо, госпожа! — последовал ответ. — Кажется, сперва сам повелитель Вазир вызвался повести войско на встречу неприятелю. Было решено не допустить врага до стен города. Ведь мы здесь как в ловушке!

— И? — нетерпеливо.

— Но принц Шаккар взял на себя эту ответственность, сказав, что отец будет тем человеком, который в случае поражения армии сможет увести за собой народ, если случится такая беда, — Наима замолчала, а я опустила голову и задумалась над словами женщины, понимая, что надо поговорить сперва с Шаккаром, а уж потом верить всяким слухам. Не мог мой муж говорить о возможном поражении…или он знает, кто ему противостоит?

— Я больше ничего не знаю, — проговорила старуха. Слуги шепчутся, в воздухе витает смерть.

— Не говори ерунды! — велела я. — Позови кого-то из слуг, пусть помогут мне одеться, а сама приведи лекаря, но так, чтобы никто не знал!

Наима и в этом случае не удивилась. Она была на удивление догадлива.

— Вы думаете, что понесли, госпожа? — спросила она тихо.

Я кивнула.

— А позвольте старой Наиме проверить, — попросила рабыня, — протяните мне свою руку. Я немного понимаю в этом…

Мне совсем не хотелось позволять ей касаться себя, но я все же протянула руку, понимая, что Наима никоим образом не навредит мне через простое прикосновение. Я все равно отправлю ее за лекарем, чтобы не сказала мне эта женщина. Как бы я не доверяла ей, но стоило проверить слова рабыни.

— Госпожа! — Наима прижала пальцы к жилке на моем запястье, где бился пульс. Несколько коротких мгновение что-то слушала или считала, а затем отпустила руку и посмотрела мне в глаза.

— В лекаре нет надобности, госпожа! — проговорила она.

— Что со мной? — спросила в ожидании. — Я жду ребенка?

— Нет, госпожа. Я ничего такого не почувствовала. Тошнота может быть вызвана вашим желанием скорее подарить принцу наследника. У женщин иногда случается подобное.

— Я поняла тебя, — сказала я и добавила, — но теперь приведи ко мне лекаря, я послушаю, что скажет мне он.

Рабыня поклонилась и встала с колен, а затем направилась к выходу из моих комнат. Спустя некоторое время пришли служанки. Меня умыли, причесали и облачили в дорогое платье из ярко-красного шелка. Несчастный горшок унесли прочь и уже скоро я принимала табиба по имени Кыям.

Лекарь был стар и умудрен опытом, да и не мог Вазир держать при другого лекаря. Увенчанный сединами, в дорогом халате, он посмотрел на меня и поспешно поклонился, я же приказала всем рабыням и Наиме в их числе, покинуть комнаты и оставить нас с табибом наедине.

— Принцесса Майрам! — снова поклонился мне старик.

— Я хочу узнать, беременна ли я! — не стала ходить кругами и высказала то, что более всего заставляло сжиматься в ожидании сердце.

— Госпожа, — просительно проговорил Кыям и приблизился.

— Руку? — уточнила и лекарь кивнул.

Он проделал все те же манипуляции, что и до него сделала моя рабыня. Долго вслушивался в биение сердца, а затем осторожно опустил мою кисть и сложил руки на груди. Снова поклонился и произнес:

— Я ничего не слышу, моя повелительница!

Не сдержав разочарованного вздоха, я печально улыбнулась, подумав о том, что мне стоило поверить словам Наимы. И с чего это я только решила, что она станет обманывать меня?

— Но госпожа, — продолжил лекарь, — весьма вероятно, что вы беременны, но срок слишком маленький, чтобы я мог его определить. Я зайду к вам через неделю, если на то будет ваше милостивое позволение!

Эти слова старика меня обнадежили.

— Сегодня утром мне было дурно! — призналась я. — Мне говорили, что тошнота первый признак беременности!

Кыям закивал.

— Так и есть, моя госпожа! — подтвердил он. — Но тошнота может быть и от несвежих продуктов, вы могли перегреться и попросту устать. Причин много!

— Я поняла! — ответила я. — Тогда буду ждать вас через несколько дней. Я пришлю свою рабыню!

— Да, принцесса Майрам! — старик снова склонился передо мной и стал пятится к выходу, понимая, что наша встреча подошла к концу. Но мои слова заставили его остановится.

— Я очень прошу вас, мухтарам Кыяр, ничего пока не говорите моему мужу и конечно же, повелителю Вазиру!

Брови старика чуть приподнялись.

— Я не хочу их обнадеживать раньше времени! — призналась тихо.

Кыям улыбнулся.

— Как прикажете, повелительница Майрам! — и снова склонившись, вышел из комнаты. Я же, закусив губу, устало посмотрела ему во след. Спустя некоторое время стайка рабынь влетела в покои. Меня окружили и принялись наперебой предлагать позавтракать, переодеться, выйти прогуляться в сад… Но настроения не было. Моя надежда помахала мне крылом и улетела прочь, но успела пустить свои корни в сердце. Я неожиданно для себя поняла, как сильно хотела бы иметь ребенка от своего мужа. Такого же красивого сильного мальчика, так похожего на Шаккара, или дочку, красавицу, с длинными темными волосами и черным взглядом.

Ненароком поймала взгляд Наимы, которая стояла отдельно ото всех, в углу комнаты и смотрела на меня странным взглядом, словно что-то знала, но не спешила делиться этим знанием со своей госпожой. а может, мне это снова кажется? Я стала слишком подозрительна в последнее время. Сама себя не узнаю.

— Принесите мне завтрак в сад! — велела я, вставая с подушек. Свежий воздух — вот что мне было нужно после этого неприятного утра. Свежий воздух и умиротворение. а ещё встреча с Шаккаром, который расскажет мне о том, что в действительности произошло в приемном зале его отца.

— Ты не можешь так поступить со мной! — аббас был недоволен и не собирался скрывать это от молочного брата, который сейчас стоял напротив своего махариба и, сложив руки на мощной груди, выслушивал возмущенные слова последнего.

— Я воин, а не нянька! — аббас пытался сдержать гнев.

— Одно дело — быть учителем в мирное время, но не теперь, когда моему народу угрожает такая опасность. Я сам себя не буду уважать, если останусь здесь, словно женщина!

Шаккар сдвинул брови на переносице. Прищурил темный взгляд.