Вторая жизнь майора. Цикл

«Ведьма права», — подумала Лирда и стала настраивать нейросеть.

Немного успокоившись, девушка решила вернуться в замок. Ей не хотелось оставаться среди мертвых. Обратно она понуро пошла пешком. Лирда хотела успокоиться и привести нервы в порядок. По сторонам девушка не смотрела. Картина из сломанных, окровавленных тел была ей отвратительна. Ее тошнило. Хотелось вырвать и она с трудом сдерживала позывы рвоты. Но все же не сдержалась. По пути ей пался труп гвардейца с разорванным животом. На дороге, куда забросило гвардейца, в пыли и в черной луже крови лежали вывалившиеся внутренности, а из-под шлема вытекали белесые мозги.

Лирда глянула на гвардейца и ее накрыл рвотный позыв. Она отбежала. Несколько раз вырвала и сплюнув на дорогу горькую желчь, достала эликсир исцеления. Сделала глоток и ей сразу стало легче. Тем же эликсиром она прополоскала рот и услышала писк:

— И мне дай, а то я вся в соплях. Противно. Волосы на плече Лирды зашевелились. Она не видела, как из них показалась измазанная девочка, размером с пол ладошки. Она проползла по плечу и села на руку на предплечье.

У Лирда уже не было сил удивляться. Она машинально полила эликсир на

летунью и налив в его себе в ладошку дала ей выпить.

— Божественный нектар, — пропищала летунья и перелетела на плечо девушки. Так они прошли сотню лагов.

Как ни странно, присутствие маленького непонятного существа действовал успокаивающе. И когда прошел первый шок от сражения, Лирда скосила глаза на плечо.

— Ты кто? — искоса разглядывая крошку в тунике, спросила Лирда.

— Я, айне, жрица негодного бога Бушмануса, меня зовут Сияющая звезда.

— Почему негодного? — удивилась Лирда и кто такой Бушманус. Имя вроде дворфское…

— Это бородатый бог обманщик. Я прибыла с ним и Гангой из моего мира…

Случайно уснула в его бороде, а он оказался не совсем бог, а точнее совсем не бог.

Тут таких как он много. Обманщик…

— Ничего не понятно… Но как ты тут оказалась?.. И постой… Что Ганга путешествовала по другим мирам?

— Да, она почти богиня и я осталась с ней, а потом я увидела тебя и поняла,

что мы с тобой одной природы. Ты и я, айне. Только ты большая айне. Я стала жить с тобой. Не прогоняй меня, большая айне. Мне так одиноко, — и девочка заплакала. С плеча ее упала накидка и оголила грудь.

«Ого! — подумала Лирда, — Да ты не девочка». … — Я не буду тебя прогонять, — разглядывая кроху, ответила Лирда. Не плачь, крошка, живи рядом со мной…

— Я не крошка! — фея гордо выпрямилась. Воинственно выставила вперед свою крохотную, но вполне зрелую грудь. Я, Сияющая звезда.

— Это кто же дал тебе такое красивое имя? — спросила Лирда и рассмеялась.

— Негодный бог. А оно правда красивое?

— Очень. А где ты все это время жила. Я тебя не видела.

— У тебя в волосах. Они такие пушистые и так приято пахнут. Не то что у Бушмануса. У того вечно они маслом смазаны и воняют прогорклостью. Бр-р-р-р.

— В моих волосах? Но я тебя не видела и не ощущала, и мыла голову часто…

— Мы не мешаем тому, с кем живем. Нас не видно и неслышно. Но нам комфортно. Я помогала тебе засыпать и во сне расчесывала волосы… — Маленькая фея провела рукой по своим волосам и брезгливо стряхнула остатки соплей. — Чтоб он в штаны насрал, соплежуй. — проворчала она. Лирда рассмеялась.

— Сияющая звезда. А где ты так научилась ругаться?

— Сначала у фримданов, а потом у Бушмануса…

— А еще чему ты научилась?

— У кого? У фримданов? Как торговаться и прятаться. Вот оттуда и ругань. Они так забавно торгуются, потом за мечи хвататься…

— А у Бушмануса?

— У негодного бога я научилась пить угрюм воду, усладу жизни.

— Это что еще за угрюм вода? — удивилась Лирда.

— У вас это называется самогон.

— А почему угрюм вода?

— Потому что Башмунус пил его, когда у него было плохое настроение…

— А почему тогда услада жизни?

— А он как выпьет, так становиться добрым и веселым. Так и говорил: вот она, моя услада жизни и гладил бутылку.

— И ты с ним пила?

— А как же. Ему было скучно одному… Ой мы уже подходим. Я спрячусь, потому что там есть злая Лия. Она хотела прибить меня полотенцем … Я… — Не досказав, айне исчезла, а Лирда потерла глаза. Уж не привиделось ли ей? Но нет, поняла Лирда, не привиделось. На предплечье остался темный след от соплей. Она вырвала придорожную траву и брезгливо вытерла руку. После этого с приподнятым настроением вошла в открытые настежь ворота. Мимо нее проскакали стражники и из замка потянулись телеги, запряжённые лошадьми.

Лирда не стала подниматься на крыльцо донжона. Она прошла дальше, мимо суетящихся слуг и спустилась в подвал, где как говорил Ирридар, раньше была тюрьма. Потом он перестроил подвалы и нашел углублённые ответвления. В одном из них теперь сидела Ведьма. Лирда остановилась у дверей ее кабинета и провела очищение идришей. После падения на землю она была в пыли и крови. Пока добиралась до замка грязи на себе не замечала, а успокоившись, почувствовала дискомфорт.

После очищения и уже в другом настроении она вошла в кабинет Ведьмы. Та смотрела на экран. На звук открывающейся двери кинула взгляд на дверь, увидела Лирду и кивком головы предложила пройти.

— Заходи. Я смотрю, как грузят трофеи. Забыла спросить, что делать с телами? В лесу закопаем? — уточнила Ведьма. Она не отрывала взгляда от экрана монитора.

Лирда остановилась на пороге. Она не подумала, что делать с телами убитых гвардейцев.

Почесав неожиданно зачесавшуюся бровь, она призадумалась.

— Даже не знаю, — задумчиво проговорила девушка. — Может отправить их

обратно. Пусть их прикопают там, в столице?

— А это возможно? — Ведьма внимательно вполоборота посмотрела на Лирду.

— Думаю да. В трофеях должны быть свитки возврата. Иначе, как бы они попали к себе обратно.

— Это было бы здорово, — обрадовалась Ведьма. — Займешься этим вопросом?

Лирда потопталась на месте. Ей не хотелось возвращаться и смотреть на место недавнего сражения. Но другого выхода, чтобы избавиться от тел, не было. Не закапывать же всю сотню в лесу. Ей самой понравилось идея отправить тела князю.

— Хорошо, — произнесла она и вышла из кабинета. Из коридора она телепортировалась к роще.