Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Эльфар сидел, внимательно слушая магистра, и согласно качал головой, но последние слова заставили его встрепенуться и замахать руками.

— Нет-нет! Мне дарить не надо!

Я косо взглянул на него и спросил Луминьяна:

— Это все варианты?

— Все! — твердо заявил он.

— Ладно, что-нибудь придумаю. Бог не выдаст, свинья не съест, — закончил я земной мудростью.

— Интересная поговорка, — заметил Луминьян. Поглощенный созерцанием варева в котле, он сунул туда свой нос, как Буратино в холст папы Карло.

"Не сварил бы еще", — подумал я.

— Где ее поселишь? — продолжая начатый разговор, вынырнул он из кипящего котла.

— А это что, важно? В академию заберу,

у меня там жилплощадь большая.

— То есть ты ей сделаешь предложение?

Что тут ответить, я просто смолчал, не говоря ни да ни нет. Да и незачем тайной страже знать о моих планах.

— Ирридар, я просто хочу помочь. В академию ее не пустят, это нарушение правил. Но у тебя есть где ее поселить — трактир, например, или каретная мастерская. А может, пристроишь у своего дядьки в поместье?

Я посмотрел на него, и, видимо, в моих глазах что-то мелькнуло такое, что Луминьян отстранился, словно защищаясь, и проговорил:

— Моя смерть тебе пользы не принесет, а вот живой я могу быть полезен.

— Откуда у вас такие сведения, мастер? — Чтобы скрыть, как я расстроен, я тоже сунул нос в варево и спрятался в клубах пара и дыма. Краем глаза при этом наблюдал за магистром.

Он поднял глаза к небу и неспешно стал говорить:

— Орел знаки на небе рисует. Мышь полевка в норке шепчет. Лисица в лесу лает. Ветер на своих крыльях разносит молву. Да и Гронд кое-что рассказал. Попросил присматривать за оболтусом.

Вон оно что, топтуны сдали меня, а говорили: между нами. Сволочи! Дайте только вернуться. Но развивать дальше тему своих приобретений я не стал, перевел разговор на другое:

— Мастер, лучше скажите, вы знаете, что у нее в обозе?

— Как — что? Приданое.

— Тоже мне новость, — скривился я. — Что орки обычно за невестами дают?

— Обычно за невест они берут марым с семьи жениха, и, если марым отца невесты не устроит, ее не выдают замуж, пока не сговорятся о количестве лорхов, баранов и кож. Золото и серебро дает только гаржик. Остальные обходятся, так сказать, натуральным продуктом.

— А орчанке за что такая честь? Даже калым не взяли.

— Не калым, марым, — поправил меня Луминьян.

Я взглянул на него и сказал:

— Калым, марым, хрен редьки не слаще, — чем привлек к себе удивленные взгляды Фомы и эльфара.

— Вот именно! — Магистр, видимо, чтобы усилить впечатление, поднял палец вверх и потряс им.

— Честь ей оказана, как любимой дочери Небесного Отца. У орков даром обладают только мужчины. Они считают, что этим знаком Отец орков поставил мужчину выше женщины. Но среди смесок иногда появляются девочки с даром, и это принимается ими как благоволение их бога. Если уж сам Отец наградил смеску, то ей нужно оказать почет и уважение. В жены ее получает самый достойный. На моей памяти ты первый, кто увел смеску из степи. Но орки были этому только рады.

— Почему? — задал я вопрос. Вот чувствовал, что с невестой был какой-то подвох.

— Между родом Гремучих Змей племени шкариназ, это племя нынешнего великого хана, и пятью родами муйага кровная вражда. Ее должен был получить один из них, его готовили долго и упорно к этому. И если бы это произошло, то ее ждали муки, унижения и показательная казнь. Муйага вообще не чтут традиций орков, они больше разбойники, чем кочевники. В результате могла разразиться гражданская война. Шаманы это знали, и, когда ее дед сплавил внучку одному недотепе, что любит лизать сиськи, все облегченно вздохнули и надавали много разного.

— А чего надавали-то? — вернулся я к началу разговора о приданом. На "недотепу" я не обратил внимания.

— Да откуда я знаю! — возмутился моей настойчивостью магистр. — У нее и спроси.

— Спрашивал уже.

— Да? И что говорит? Мне вот тоже

интересно, что они надавали? — Луминьян нацелил на меня свой клювообразный нос.

— Говорит, это мужу, и все. Понимай как хочешь.

— Так чего ты ломаешься, женись. Получай приданое. Через два года окончишь академию. Купишь разоренное поместье, какого-нибудь барона на юге рядом со степью. Станешь вангорским аристократом. Через пять лет поступишь в магистратуру и будешь жить уважаемым богатым человеком. Твои магоконструкторы тебя озолотят.

Фома и Гради-ил развесили уши и осоловело смотрели на меня, слушая, какие блестящие перспективы меня ждут в жизни. Они только не знали, что конец этой сладкой сказке положат лесные эльфары. И спокойной жизни на одном месте мне не видать как своих ушей. Поэтому, слушая, как магистр заливается соловьем, я только скептически качал головой.

Луминьян посмотрел на меня, на то, какое впечатление произвели на меня его слова, и махнул рукой.

— Ну да. Кому я это говорю? Тому, у кого шило в заднице? — Этими словами и тяжелым вздохом он подвел итог нашего разговора. Достал свою тарелку и подал Фоме. — Накладывай, шаман.

Больше за вечер он не проронил ни слова. Я просидел до полуночи, рассматривая звезды, и, вздохнув, так как ничего не придумал, пошел спать.

Утро меня разбудило тревожным грохотом барабанов и криками варгов:

— Тревога! К оружию!

Не до конца проснувшись, я был уже в боевом режиме. Выскочил из повозки и взлетел метров на пять в вышину.

Со всех сторон к стоянке двигались орки, окружив посольство. По моим подсчетам, их было сотен пять, и над ними возвышались родовые тотемы племени муйага. Я вернулся на землю и вышел из боевого режима. В лагере царила несусветная суета, все куда-то бежали, что-то орали, и за этой бестолковой толкотней с воплями командиров слышно не было. Пока посольство готовилось к обороне, к лагерю направились три орка на больших лорхах. Они держали зеленую веточку над головой как знак переговоров. Я пробрался поближе к месту встречи парламентеров и, растолкав зевак, пристроился рядом с графом.

Орки неспешно приблизились, и на их клыкастых мордах явственно виделось то презрение, которое они испытывали к людям. Крайний слева, что держал ветку, отмахивался ею от надоедливых мошек.

— Мы не причиним вам вреда, люди, — громко прокричал тот, кто был в середине. — Оставьте здесь орчанку и ее жениха, а сами следуйте дальше.

Справа от него ухмылялся молодой орк, который не стал со мной сражаться. Он нашел меня глазами и откровенно скалился.

Граф нерешительно огляделся, ища у кого-нибудь поддержку и совет, но увидел меня и побелел от гнева.

— Опять ты, студент! Видишь? По твою душу прибыли. Вот ты и решай свои проблемы! — с явным облегчением решил он. — А я за тебя класть в степи людей не буду. Договорились! — крикнул он оркам. — Мы уходим, оставляем женщину и мужчину. Вы нас пропускаете. А с ними решаете после того, как мы скроемся из виду.

— Я согласен, посол. Пусть будет так. Мы не приблизимся к их лорхам, пока вы не уедете. Нам так даже лучше. — Орк развернул ездового быка и направился к своему отряду.

Около меня сразу образовалось пустое пространство. Люди стали расходиться, хваля графа за разумное решение, радостные, что не придется сражаться с орками. Они прятали глаза, стараясь не обращать на меня внимания. В их понимании я уже был покойником. С тяжелым сердцем я вернулся к своей повозке. Там стояли готовые к сражению Гради-ил и Фома. На лице эльфара была решимость умереть. Морда Фомы вообще ничего не выражала. Он был спокоен и невозмутим. С ним был его Худжгарх, способный уничтожить всех своих врагов. Потом у него в голове что-то щелкнуло, и он неожиданно громогласно предостерег меня:

Поделиться с друзьями: