Вторая жизнь майора. Цикл

— Шиза, скажи Лиану, чтобы начал копать у озера с рыбой. Там должны быть семена.

— Ты уверен?

— Нет, но попробовать нужно.

— Хорошо, Виктор, я сама начну копать. Укажи место.

Я подумал. Где могут оказаться семена, которые я представил?

— Копай там, где мы с ним ловили рыбу.

— Есть! — удивленно и в то же время радостно воскликнула Шиза. — Три больших семени с отростками корней. Где надо сажать?

— Посадите у входа в аллею, ведущую к твоему бунгало. И еще. Я нашел проклятие. Оно твердой оболочкой окружает мои энергетические капсулы в теле. Пока не знаю, как их разблокировать.

— Странное проклятие и мощное, я о таком не слышала, — задумчиво произнесла Шиза. — Мне надо подумать.

— Думай, я тоже буду думать.

Но додумать мне не дали. Сильный толчок свалил меня с повозки.

— Хватит притворяться, раб! — раздался грозный окрик надо мной.

Я поднял голову. Рядом стоял демон с плетью в руках.

— Я давно заметил, что ты пришел в себя. Поднимайся, мясо, и иди вместе с остальными. — Чтобы я долго не раздумывал, он размахнулся и попытался ударить меня ногой.

Я откатился и как бы случайно подцепил его ногу своей ногой. Демон, потеряв равновесие, шлепнулся на задницу. Его товарищи громко заржали. Я же подхватился и юркнул в толпу невольников. Взбешенный демон решительно поднялся и направился к нам.

— Чи Гран! Вернись на свое место! — Окрик другого демона остановил мстителя, и он, погрозив плетью, прошипел: — Я тебя, люд, все равно найду.

— Ищи-ищи, — пробормотал я, приноравливаясь к шагу других бедолаг.

— Зря ты так, — произнес изможденный дворф, идущий рядом. — Эта тварь сильно злопамятна. Я Бурвидус, — представился он.

Я хотел представиться в ответ, но он, рассмеявшись, перебил меня:

— Себя можешь не называть. — И, глядя в мои удивленные глаза, пояснил: — Как бы ты себя ни назвал, тебя все равно будут называть Голая Задница. Что случилось? Одет ты странно. Ботинки с отрезанными носками и голый зад. Ты откуда?

— С Сивиллы.

Но дворф моим ответом не удовлетворился.

— Здесь все оттуда. Из какого королевства?

— Я нехеец, — пришлось сознаться. Нехейцам, как я знал, прощалось многое. Они славились чудачеством, и их странности были у всех на устах. Стоило назваться нехейцем, и тебе сходили с рук все несуразности. — Черт бы побрал этого дракона, это он подпалил меня. Гонял по пустыне и плевался огнем. А я был недостаточно юрким.

— Ты про ту тушу, что привезли пустынники?

— Про нее.

— Тебя с нами не было. Ты из другого каравана? — продолжал спрашивать любознательный дворф.

— Да, — кивнул я. — Мы попали в бурю, и я потерялся. А эти черти волосатые меня нашли и обездвижили. Остальное тебе известно. — Я посмотрел на темное ночное небо. — Не знаешь, когда кормить будут?

— Когда встанем на ночевку, кинут лепешки и воду дадут. Вот и вся еда. И то если сможешь добыть свою долю. Будь готов подраться, Голая Задница.

Я невесело усмехнулся. Нелепые клички ко мне липли как мухи. То студент, то солдафон, то пупсик, малыш, то шарныга. Теперь вот Голая Задница. Я смирился. От клички здесь мне уже не отделаться, так чего сопротивляться? Только выставлю себя еще более смешным.

Шли мы до глубокой ночи. После полуночи вышли к порталу. Всех рабов построили в колонну по десять и десятками стали заводить на портальную плиту. На той стороне нас встречали охранники и плетьми быстро сгоняли с нее. Сильный удар ожег мне зад, а второй по спине сбил на землю. Не медля я откатился, закусив губу, чтобы не сорваться и не натворить беды. Меня просто убьют, если я кинусь на охранника. Я поднял глаза. На плите стоял Чи Гран. Демон хохотал во все горло.

— Что, голозадый, не нравится? Это только начало. — Он толчком ноги столкнул следующего раба и освободил площадку.

Разместили нас в большом загоне. Шестеро рабов принесли четыре корзины лепешек и два бочонка воды. Пока они шли к центру, среди рабов началось волнение. Они расступились, освободив место. Корзины и бочонки поставили на пол, но рабы чего-то ждали. Когда вокруг загона собрались демоны-охранники, Чи Гран скомандовал:

— Всем жрать!

Мгновением позже гудящая толпа сорвалась с места и понеслась к еде. Я замешкался и видел, как одни падали, сбитые товарищами по несчастью, и по ним, топча упавших, бежали остальные. Это была дикая, обезумевшая толпа, готовая разорвать соседа за кусок лепешки, за пригоршню воды. Одну бадью с водой в толчее перевернули, и кто-то из рабов отчаянно завопил. С десяток мужчин кулаками отбивались от наседающей толпы, не подпуская к пище. Толпа отхлынула и окружила их. Те забрали одну корзину и оставшуюся бадью и направились в угол. Остальные провожали их злыми голодными глазами. А затем наступила свалка. Каждый пытался урвать у другого кусок, кусался, выл, визжал, дрался руками и ногами. Тела сплелись в клубки и дошло бы до смертоубийства, если бы охранники плетьми не разогнали дерущихся. Избитые, плачущие невольники поползли прочь, вытирая кровь с разбитых лиц и носов.

Рядом со мной появился ободранный, но довольный Бурвидус. В руках он держал половину лепешки. Делиться не стал. Жадно жуя, начал меня поучать:

— Ты сдохнешь в дороге, человек, если не будешь есть. И не просто сдохнешь, а станешь развлечением для этих уродов. — Он кивнул в сторону смеющихся охранников.

Я мрачно проследил за его взглядом.

Конечно, я понимал, что он прав и мне что-то нужно делать. Пусть я не могу пользоваться магией, но базы выживания и универсального боя у меня никто не отбирал. Не отвечая дворфу, я решительно направился к сплоченной группе, жрущей целую корзину лепешек. Разговаривать не стал. Не затем шел, чтобы стыдить и увещевать. Первого вырубил ударом ноги в набитый рот. Второго ударом той же ноги в нос. Бил жестоко и сильно. Не так, чтобы убить, но чтобы противник не мог встать и ответить. Пока ошеломленные бугаи поднимались, я разделался с пятью. Еще двоих вырубил ударами кулаков, апперкотами. Трое оставшихся испуганно вжались в плетеный забор.

— Бить не буду. Сторожите еду, — приказал я и уселся рядом. Взял лепешку и стал жевать. Снял ботинок и зачерпнул воды. Выпил и отер рот. — Женщины! — крикнул в толпу, смотревшую на нас. — Подходите по одной.

Я разломил лепешку на три части. Толпа волной придвинулась ко мне. Пришлось предупредить:

— Убью!

Толпа остановилась. Первая женщина, самая смелая или голодная, в разорванном платье, бочком придвинулась к корзине. Несмело взяла свою долю лепешки и мой ботинок с водой. Выпила и, прижав лепешку к груди, отступила в сторонку. Вторая подошла смелее. Далее в течение часа я наделил едой и питьем всех женщин, затем мужчин. Крепких людей и дворфов я оставлял рядом с собой. Набралось их десятка полтора.

— Значит, так! — Я оглядел их тяжелым взглядом. — Вы теперь моя банда. Вам по целой лепешке, остальным по трети. Но чтобы все получили свою долю. Понятно?

Что и говорить, они поняли сразу. У них появился лидер, который их накормит и организует. Но беспредельничать не даст.

— Ваша задача не допустить хаоса и драк. Всех непонятливых буду калечить. — Меня услышали все. Я специально говорил громко. — Теперь при раздаче никто к пище не бежит. Всем достанется. Пусть немного, но будет хлеб и вода для всех.

— Ты что творишь, голозадый? — В загон ввалился Чи Гран. Был он явно раздосадован и зол.

Я ждал его спокойно. Если полезет, убью. Другого не дано. Потом постараюсь удрать, а что будет после этого, я старался не думать. Я с прищуром смотрел на подходящего демона. Шагах в пяти от меня его остановил властный окрик:

— Чи Гран! Не трожь его!

Он и я оглянулись. У ворот загона стоял караванщик. Демон возмущенно отозвался:

— Жаркоб, этот люд совсем обнаглел. Он срывает нам развлечения.