Вторая жизнь сироты

– То есть, вы не знаете ничего, что могло бы послужить причиной пропажи Хоконы-сан? – уточнил Хирузен.

– Не знаю, - раздражённо рыкнул Хироси, отчего проснулся Нара.

– А кто вёл с вами переговоры? Нобору-сан или голос воли огня?
– Юма Нара включился в разговор, как ни в чём не бывало.

– Это была Хокона-сан. А что?
– покосился на умника Хироси, но тот уже успел принять прежнее положение и ничего не ответил. – Вот же ленивый засранец!
– выругался он.

– Попридержи язык! – за Нара вступился Цубаса, и сидящий рядом Акимичи поддержал его.
– Пока не накрутили хвост!

– Может, попробуете?
– с вызовом бросил Инузука, пристально глядя то на одного, то на другого.

– Попробуют, - хмыкнул глава Хьюга, - только не вдвоём, а втроём. Им так привычнее.

– Ну уж нет, - не согласился Курама, - Недовольны двое - им и разбираться. Я прослежу.

– Надеюсь, вы не собираетесь устраивать драку здесь?
– Учиха переключил внимание на себя.
– Я знаю прекрасный полигон.

Наблюдая, как совет в очередной раз превращается в подобие базара, Хирузен тихонько вздохнул. Неспособность кланов объединить усилия даже по такому ничтожному поводу, их вечное стремление устроить свару, пусть на то нет никакой причины, вновь утвердила его в верности выбранного им пути. Сенджу, Учиха, Хьюга и прочие – все они должны исчезнуть как самостоятельные образования, имеющие свою волю и право голоса. Кланы должны служить деревне, а не наоборот. А несогласные станут историей. Прямо как Тачи сегодня.

– Итак, раз никто не хочет поделиться информацией, поиски Хоконы-сан остаются в ведении анбу, - прервал пустые разглагольствования хокагэ, - объявляю собрание совета кланов закрытым.

– Ну и что думаешь?
– когда за уходившим последним Нара, закрылась дверь, из тени появился Данзо.

– А что я могу думать?
– откинулся на спинку Сарутоби, - вот расскажешь мне, где она и что с ней, тогда я что-нибудь подумаю.

– Справедливо, - хмыкнул Шимура, - пока известно немногое. Мои люди ищут её уже три дня, но никаких следов. Это не похищение, потому как барьеры в порядке, и патрули и секреты не засекли никакой подозрительной активности. Сама она Коноху не покидала. Вероятнее всего, её убрали. Быстро и тихо. Кто - не знаю.

– Почему она не могла уйти сама?
– не понял Хокагэ.

– У неё остался ученик, - напомнил Данзо, - она бы не бросила его.

– Ах, да, - Сарутоби наморщил лоб, вспоминая, - какой-то оборванец из её приюта, верно?

– В точку. Полукровка, средние способности. Сейчас на выпускном курсе, класс Цэ. Неплох в ген и тай. Больше ничего, заслуживающего внимания.

– Понятно, что в ген и тай он будет хорош, - буркнул Хирузен, - это же её специализации. Вот что, Данзо, - он встал и подошёл к другу, - найди её и быстро. Не сможешь за, скажем, неделю, предоставь тех, кто убил её. Понял меня?

– Конечно, Хирузен, - спокойно кивнул Шимура, - Найти убийц. Сделаем. А с пацаном что?

– С мальчиком?
– Хирузен на секунду задумался, - да ничего. Определите его в общежитие при академии, выделите стипендию. Всё, как в таких случаях и полагается.

Расположившись в своём любимом саду, что вырастил для неё Хаширама, Мито молчала, иногда поглядывая на сидящую напротив Току.

– Ну? Что?
– спустя десяток минут всё же не выдержала та.

– Довольна?
– поинтересовалась Узумаки.

– Чем?
– явно не поняла её подруга.

– Как?
– удивилась Мито, - всё как ты и хотела. Тачи больше нет. Твоей соперницы тоже. И как тонко сделано, - похвалила она, - клан распустился сам, а Хокона просто пропала. Даже нельзя сказать, что её кто-то убил. Браво, - похлопала она в ладоши.

– Я тут ни при чём, - та решительно отвергла домыслы, даже не поленившись протестующе взмахнуть рукой.

– Конечно, - кивнула Узумаки, - всё просто очень удачно сложилось, не так ли?

– Повторяю, я без понятия, что с ней произошло.

– Но, знаешь, - джинчурики посмотрела на бегущие по небу облака, - хоть месть дело и хорошее, но нужно понимать, когда она заканчивается.

– А это ещё что значит?
– Тока поняла, что её усилия бесполезны. Если красноволосым что-то втемяшилось в голову – выбить уже не получится.

– Ты лишила её всего. Возможности быть куноичи, десяти лет жизни, фамилии. Потом и вовсе уничтожила её клан и, думаю, лично её саму. Осталось что?

– Всё это чушь. Но мне интересно, продолжай, - Тока поудобнее устроилась, готовясь слушать.

– Мальчик. Остался её ученик.

– Ученик? А, как его, Арин-кун, да?
– щёлкнув пальцами, вспомнила Сенджу.

– Именно, - кивнула Узумаки, - тот самый, на которого Цунадэ недавно натравила своих сокомандников. Они избили его, и он был вынужден прилюдно просить у неё прощения.

– Да? Я слышала, что кто-то приходил к воротам с извинениями, но не знала, что это он, - пожала плечами Тока, - впрочем, наверное, у неё были причины так поступить.

– Я говорю тебе, Тока. Хватит.

– Я не делала ничего из этого. Слышишь меня? Ничего!
– повысила голос уставшая от упрёков куноичи.

– Моё слово такое, - веско уронила Мито, - воюющий с детьми - Узумаки не друг.

Глава 37

– Твоя комната триста семь. Вот ключ. Правила и распорядок на всех стендах, соблюдение обязательно. Добро пожаловать.

С этими словами не представившаяся мне женщина, к которой я подошёл с направлением на заселение, махнула рукой в сторону лестницы и потеряла ко мне всякий интерес. Ну конечно. Всяко трепаться с подругой веселее, чем работать.

Демонстративно не поблагодарив, я отвернулся и потопал в указанном направлении. Да уж. Признаться, не думал, что окажусь здесь. Рассчитывал пожить в доме учителя, но реальность разбила мои ожидания. Спустя пару недель после её пропажи пришли вежливые люди из администрации хокагэ и с улыбкой попросили меня на выход.

Признаться, это очень сильно мне не понравилось. У меня пропала сэнсэй, и меня ещё и выселяют из её дома?! Отойдя от первого удивления, я погнал их пинками. Буквально, да. Потом минутку подумал и принялся мародёрить. Много с собой не прихватить, но всё, что можно, нужно унести. Судорожно бегая туда-сюда, я успел собрать самое важное и запечатать в свиток. А через несколько минут припёрлась та же парочка. Теперь уже без улыбок, зато с анбу. Смерив женщину в маске куницы презрительным взглядом, я забрал у злорадно ухмыляющегося чиновника бумагу о переходе дома в собственность деревни и с направлением в общагу, и молча ушёл.

Зря, наверное, - за воспоминаниями я поднялся на третий этаж и подошёл к своей двери, - это просто её работа, но как же обидно-то, а. Я опять, считай, бездомный.

Открыв дверь, я обозрел своё новое жилище. Небольшая комната, с одним окном напротив двери, что обещает классные сквозняки, стол, стул и шкаф. На стене следы от сюрикенов и кунаёв, а на потолке – непонятного происхождения пятно, диаметром с полметра.

Плюхнувшись на жалобно заскрипевший стул, тяжело вздохнул. Вот тебе и новая жизнь. Опять один, опять в общаге. Ладно, прорвёмся, - я попытался встряхнуться, - бывают и хуже ситуации. Даже, если посмотреть на ситуацию под другим углом, можно сказать, что мне очень даже повезло. Пусть условия для жизни и спартанские, но зато не будет поводов отвлекаться от тренировок, - я криво усмехнулся, - кто же в здравом уме захочет проводить тут лишнее время?