Второе дыхание

— И в каком обличии муж будет присутствовать в спальне?

— Только в настоящем! — полыхнул возмущенно. — Более того, флирт с иллюзией приравнивается к измене!

— Даже так? Почему?

— Когда отбываю по делам, под личиной работают доверенные лица. Так проще контролировать ситуацию в замке и держать в узде недоброжелателей.

— Ладно, — согласилась с легкостью. — Викториан, ты очень убедителен. Я внимательно выслушала твои аргументы. Но…

Глава 4

В глазах цвета горького шоколада промелькнула вселенская тоска. Полная надежды на счастье улыбка дрогнула и начала таять.

— Но замуж выйду только потому, что как девчонка влюбилась в умного, заботливого и харизматичного парня. Можно тебя поцеловать?

— Сокровище мое, ты неподражаема, — облегченно выдохнул жених и притянул к груди.

Мы набросились друг на друга словно дикие звери. Голодные. Истосковавшиеся. Измученные долгим ожиданием. Изнывающие от страсти. Дверь протяжно заскрипела, а потом и вовсе распахнулась, впуская сладкую парочку в абсолютно темную комнату.

По инерции пролетела спиной вперед и наткнулась на каменное препятствие. Запрыгнула на него и продолжила с того места, на котором прервалась. Викториан нахально втиснулся между разведенными ножками и завороженно провел языком по припухшим губам.

— Ой, — пискнула от боли в кровоточащей ранке. — Ты меня укусил!

Повторила его недавнее движение и почувствовала взрывной металлический привкус во рту. Тело словно ошпарил кипяток. Кровь забурлила, нагреваясь до состояния лавы. С бешеной скоростью помчалась по венам, погружая в пучину блаженной эйфории.

— Ты меня тоже, — хрипло выдохнул дракон.

Булыжник, облюбованный нетерпеливыми женихом и невестой, начал нагреваться и светиться. Он разгорался ярче и ярче. Пока по глазам не резануло искрящейся алой вспышкой.

— Объявляю нас мужем и женой, — торжественно произнес самопровозглашенный храмовник. — Принц Викториан Хорс может с чистой совестью поцеловать принцессу Ольгу Хорс и отправиться в тайную залу для консумации брака.

Радостно улыбнулся и приник ко мне в неожиданно нежном и томном поцелуе. Долгом. Проникновенном. Изучающем.

— Ты бредишь? — высвободила руку и прикоснулась ко лбу.

— Если бы, — хмыкнул знойный красавчик. — Так вышло что ты облюбовала для посиделок семейный алтарь. Следовало взять ритуальную чашу, проткнуть пальцы кинжалом и смешать кровь. Но с тобой ситуация вечно выходит из-под контроля. И знаешь что?

— Ммм? — поинтересовалась озадаченно.

— Ты невероятная. Непредсказуемая. До боли желанная. И такой вариант свадебного обряда мне больше нравится. Но не вздумай рассказать нашим детям о попрании вековых традиций и древних устоев, — заявил супруг. — И отцу не говори. Не стоит вызывать зависть у старшего поколения. Пойдем в кроватку?

— Что? Уже? — оторопела от быстроты развивающихся событий.

— Есть только один способ надежно привязать попаданку к чужому миру, — признался принц. — Помочь прикипеть душой к новому месту обитания. Даже не надейся выскользнуть из объятий до окончания брачной ночи.

— И где пройдет столь знаменательное событие?

— В опочивальне. Не переживай, далеко идти не придется. Предки отлично обустроили примыкающую к алтарному залу комнату.

Одним выверенным движением подхватил новобрачную на руки и потащил в спальню. Вот же неугомонный драконище!

— Фу, как пыльно, — пробормотала между отчаянными попытками сдержать чихание.

— Секундочку, — пара незнакомых фраз, легкое движение руки и уютная комната засияла первозданной чистотой.

— По старой данарийской традиции я должен вручить невесте свадебный подарок. Но мы так торопились скрепить отношения, что недостаточно хорошо узнали друг друга. Есть ли особенные пожелания, любимая?

— Только одно. Зато какое. Скандальное. Дорогостоящее. Ошеломляющее. Оно непременно вызовет широкий общественный резонанс и недовольный ропот разряженной толпы придворных. Королю начнут жаловаться. Выедать мозг чайной ложечкой. Ой! А как зовут моего свекра?

— Винстон. Не отвлекайся. Я так и не услышал главного.

— Попроси пошить жене новый гардероб. Во-первых, не хочу носить чужие вещи. Заказом нарядов для Олли занималась родственница. Недоброжелательно настроенная сводная сестрица лично выбирала фасоны, поэтому могу попасть в неловкое положение при встрече. Во-вторых, я просто физически не в состоянии таскать на себе неподъемную ношу. Летнее платье весит как космический скафандр. Дышать невозможно, ребра болят, плечи ноют, ноги гудят. Понимаю, что мода рассчитана на мускулистых дракониц, но...

— Моя красавица маленькая, эфемерная и нежная, — прошептал супруг, проворно расшнуровывая корсет и выискивая под мощной броней обретенное сокровище. Каждое слово сопровождалось порхающими поцелуями. — Заболтала возбужденного дракошечку и едва не осталась без обручального колечка.

Ловко выдернул хрупкую тушку из широченного зефирного платья, усадил на кровать и нацепил на пальчик изящный перстень с прозрачным камнем изумительной огранки.

Поднесла ладонь к лицу и залюбовалась игрой магического света, переливающегося в гранях.

— К сожалению, родовые драгоценности исчезли после кражи святыни. Но это любимое украшение мамы. Папа понаблюдал сегодня за трудолюбивой избранницей и с радостью передал его для будущей невестки.

— Я проигнорировала приход короля? — в ужасе всплеснула руками.

— В связи с чем удостоилась безоговорочного одобрения, — рассмеялся муж. — С таким пренебрежением монарх столкнулся впервые. Признал, что юная леди привнесла в его долгую жизнь свежую нотку и настроила на благодушный лад. А теперь я распакую дарованный Богами подарок и внимательно выслушаю, каким моя девочка видит летнее платье.

— Ммм… легким, — тихо вздохнула, когда он добрался до нижней сорочки и принялся развязывать туго затянутую на груди шнуровку. Движения потеряли прежнюю легкость. Дыхание участилось. Стало тяжелым. Рваным.

— Воздушным, — подсказал хрипло и подул на ямочку у основания шеи, мгновенно ускоряя пульс.

— Без корсета, — простонала томно, едва шаловливая ладонь скользнула по оголившемуся участку кожи.

— С летящей юбкой, — мечтательно протянул супруг, жадно оглаживая упругие полушария и бесстыдно наслаждаясь холмистым пейзажем, открывшимся пламенному взору.