Второе кольцо силы

– Это звучит так просто, – сказал я.

Дон Хуан фыркнул.

– Это кажется просто, – сказал он, – но это не так. Чтобы сделать это, твоей подруге необходим неуязвимый дух.

Он долго смотрел на меня. Он, казалось, оценивал тревогу и печаль, которые я ощущал по отношению к моей подруге.

– Конечно, – добавил он, – если бы твоя подруга имела неуязвимый дух, то начнем с того, что она бы там не оказалась.

Я сообщил своей подруге то, что дон Хуан сказал мне. Но она была уже слишком слабой даже для того, чтобы пытаться двигать своей рукой.

В случае с Жозефиной основанием для моей тайной уверенности был тот факт, что она была воином с неуязвимым духом. Я молча спрашивал себя, нельзя ли применить то же самое движение руки к ней.

Я сказал Жозефине, что ее неспособность говорить была вызвана каким-то блоком.

– Да, да, это блок, – повторила Лидия и Роза вслед за мной.

Я объяснил Жозефине движение рукой и сказал ей, что она должна вытолкнуть свой блок, двигая рукой этим образом.

Глаза Жозефины застыли. Она, казалось, находилась в трансе. Она двигала своим ртом, производя едва слышные звуки. Она попыталась двигать своей рукой, но ее возбуждение было таким интенсивным, что она махала ею без всякой координации. Я попытался скорректировать ее движения, но она, по-видимому, была в таком помраченном состоянии, что не могла даже услышать, что я говорю. Ее глаза вышли из фокуса, и я знал, что она находится на грани потери сознания. Роза, по-видимому, осознала происходящее, она отпрыгнула в сторону, схватила чашку с водой и плеснула ее на лицо Жозефины. Глаза Жозефины закатились, обнаружив белки. Она много раз моргала, прежде чем смогла сфокусировать свои глаза снова. Она двигала ртом, но не производила никаких звуков.

– Коснись ее горла! – закричала мне Роза.

– Нет! Нет! – в ответ закричала Лидия. – коснись ее головы. Это у нее в голове, тупица!

Она схватила мою руку, и я вынужден был позволить ей поместить ее на голове Жозефины.

Жозефина дрожала и мало-помалу она издала серию слабых звуков. Они казались мне каким-то образом более мелодичными, чем нечеловеческие звуки, которые она производила раньше.

Роза тоже, должно быть, заметила разницу.

– Ты слышишь это? Ты слышишь это? – спросила она меня шепотом.

Но, несмотря на эту разницу, Жозефина издала другую серию звуков, более чудовищных, чем раньше. Когда она успокоилась, она всхлипнула на момент, а потом вошла в другое состояние эйфории. Лидия и Роза в конце концов успокоили ее. Она плюхнулась на скамейку, по-видимому, изможденная. Она с трудом могла поднять свои веки, чтобы взглянуть на меня. Она кротко улыбалась.

– Я очень, очень огорчен, – сказал я и взял ее за руку. Все ее тело вибрировало. Она опустила голову и снова начала плакать. Я ощутил волну горячего сочувствия к ней. В тот момент я отдал бы свою жизнь, чтобы помочь ей.

Она неконтролируемо всхлипнула, пытаясь заговорить со мной. Лидия и Роза были, по-видимому, так захвачены ее драмой, что делали те же самые гримасы своими ртами.

– Ради всего святого, сделай что-нибудь! – воскликнула Роза умоляющим тоном.

Я испытывал невыносимую тревогу. Жозефина встала и заключила меня в объятия или, скорее, вцепилась в меня и рванула меня прочь от стола. В этот момент Лидия и Роза с удивительной проворностью схватили меня за плечи обеими руками и в то же самое время подцепили пятки моих ног своими. Вес тела Жозефины и ее объятия, плюс быстрота маневра Лидии и Розы, застали меня врасплох. Они все двигались одновременно и прежде, чем я понял, что случилось, они положили меня на пол с Жозефиной сверху меня. Я ощущал ее сердцебиение. Она вцепилась в меня с такой силой, что стук ее сердца отдавался в моих ушах. Я ощутил его биение в своей собственной груди. Я попытался оттолкнуть ее, но она держалась крепко. Роза и Лидия прижали меня к полу своей тяжестью на мои руки и ноги. Роза хихикнула, как ненормальная, и начала покусывать мой бок. Ее маленькие острые зубы лязгали, когда ее рот кусал, открываясь и закрываясь от нервных спазм.

У меня одновременно было чувство боли, физического отвращения и ужаса. Я задыхался. Мои глаза не могли сфокусироваться. Я знал, что мне пришел конец. Тут я услышал сухой треснувший звук ломающейся трубки в основании своей шеи и ощутил щекочущее чувство на верхушке своей головы, пробежавшее подобно дрожи по всему телу. Следующая вещь, которую я знал, была та, что я смотрел на них с другой стороны кухни. Три девушки пристально смотрели на меня, лежа на полу.

– Чем это бы занимаетесь? – услышал я, как кто-то сказал громким строгим властным тоном.

Тут у меня возникло невероятное ощущение, как Жозефина отпустила меня и встала. Я лежал на полу и тем не менее, я также стоял на некотором расстоянии от них, глядя на женщину, которую никогда раньше не видел. Она находилась возле двери. Она пошла по направлению ко мне и остановилась в 6-7 футах. На мгновение она пристально взглянула на меня. Я непосредственно знал, что это была ла Горда. Она потребовала объяснить ей, что происходит.

– Мы как раз разыгрывали с ним небольшую шутку, – сказала Жозефина, прочищая горло. – я изображала из себя немую.

Три девушки прижались друг к другу и начали смеяться. Ла Горда оставалась бесстрастной, глядя на меня.

Они разыгрывали меня! Моя глупость и доверчивость казались мне такими непростительными, что у меня начался приступ истерического смеха, который был почти неконтролируемым. Мое тело дрожало.

Я знал, что Жозефина не шутила, как она только что заявила. Они трое преследовали какую-то цель. Я действительно ощущал тело Жозефины, как какую-то силу, которая на самом деле стремилась попасть внутрь моего тела. Покусывание моего бока Розой для отвлечения моего внимания совпало с возникшим у меня чувством, что сердце Жозефины колотится у меня в груди.

Я слышал, как ла Горда убеждала меня успокоиться.

У меня возник нервный трепет в средней части тела, а затем на меня накатил тихий гнев. Я ненавидел их. С меня было достаточно. Я собирался подобрать куртку и блокнот и уйти из дому невзирая на то, что я еще полностью не пришел в себя. Мне было немного дурно, и мои чувства явно были расстроены. У меня уже было чувство, что когда я впервые взглянул на девушек через кухню, я действительно смотрел на них из положения выше уровня моих глаз, из какого-то места недалеко от потолка. Но еще более сбивало с толку то, что я действительно воспринимал, что щекочущее ощущение на верхушке моей головы было то, что вырвало меня из объятий Жозефины. Это было так, как будто бы что-то вышло из верхушки моей головы.

Несколько лет тому назад дон Хуан и дон Хенаро манипулировали моим восприятием, и у меня было невероятное двойное чувствование, я ощущал, что дон Хуан опустился на меня и прижимает меня к земле и в то же время я ощущал, что я продолжал стоять. Я был действительно в нескольких местах сразу. На языке магов я мог сказать, что мое тело сохранило память об этом двойном восприятии и, по-видимому, повторило ее. Тут были, однако, две новые вещи, которые добавились к моей телесной памяти на этот раз. Одна – это было то щекочущее чувство, которое я начал осознавать во время своих столкновений с этими женщинами, и которое было средством прибытия к этому двойному восприятию. А вторая была тем звуком в основании моей шеи, высвобождающим во мне нечто, что было способным выходить из верхушки моей головы.

Спустя 1-2 минуты я совершенно определенно ощутил, что я спускаюсь с потолка, пока не оказался стоящим на полу. Моим глазам понадобилось некоторое время, чтобы приспособиться к смотрению на моем нормальном уровне глаз.

Когда я посмотрел на четырех женщин, я ощутил себя незащищенным и ранимым. Тут у меня возник момент разобщения или потери непрерывности восприятия, как будто я закрыл глаза и какая-то сила внезапно заставила меня крутнуться пару раз. Когда я открыл свои глаза, девушки стояли, уставившись на меня с открытыми ртами. Но каким-то образом я снова был самим собой.