Второе правило волшебника, или Камень Слёз

Он увидел двор — такой же, как и в белой башне, только песок не белый, а черный. На стенах — слой черной сажи. Любопытство пересилило осторожность, и он провел пальцем по стене. Сажа оказалась сладкой.

Значит, волшебник, вдохнувший свою жизненную силу в магический огонь, принял смерть добровольно, чтобы спасти других.

Интересно. Если каждый волшебник наделен даром, значит, он, Ричард, тоже волшебник. Только какой? Такой, как тот, что погиб тут, или такой, как в белой башне? Конечно, ему хотелось отнести себя к самоотверженным героям, но ведь он только что убил человека, чтобы избежать мучений. С другой стороны, разве он не имеет права убить другого, защищая собственную жизнь? Много ли чести умереть ни за что? Нет, об этом лучше не думать.

Блестящий черный песок с его таинственным свечением завораживал Ричарда.

Он вынул из мешка, притороченного к седлу Джеральдины, металлическую коробочку для пряностей, набрал в нее черного песка и свистнул, подзывая Бонни, которая все так же безмятежно щипала несуществующую траву. Лошадь послушно подошла к хозяину и уткнулась ему мордой в плечо, ожидая ласки. Ричард потрепал Бонни по холке и, ведя в поводу трех лошадей, вышел из черной башни.

Он шел вперед так быстро, как только мог, не замечая усталости. Сейчас ему хотелось одного: поскорее оставить позади эту выжженную солнцем равнину и избавиться от чар и колдовских наваждений.

Весь в холодном поту, он упорно шагал вперед, слыша знакомые голоса и с трудом сдерживаясь, чтобы не оглянуться.

Голоса звали его то ласково, то угрожающе, но Ричард упорно продолжал путь. Порой, чувствуя надвигающуюся опасность, он резко отскакивал в сторону.

Остановившись, чтобы перевести дыхание, он вытер пот, застилавший глаза, и увидел на земле следы. Его собственные следы. Значит, убегая от наваждений и голосов, пытаясь избежать опасности, он ходил кругами. А что, если эти следы тоже наваждение?

Ричарду стало не по себе. Неужели ему уже не выбраться из этого заколдованного места? Никогда не выйти из Долины Заблудших? Может, и ему суждено заблудиться здесь? Усилием воли он заставил себя пойти вперед, но ощущение ужаса не оставляло его.

Внезапно сквозь тучи Ричард увидел то, от чего кровь застыла у него в жилах. Он замер. Впереди, молитвенно сложив руки, глядя в небо с блаженной улыбкой, шла сестра Верна.

— Сгинь! — закричал он. — Оставь меня!

Сестра Верна, похоже, не слышала его слов. Но ведь так не бывает: она же всего в нескольких шагах. Ричард попробовал подойти к ней ближе, и — странное дело — воздух словно уплотнился, не желая пропускать его.

— Ты слышишь меня? — прокричал Ричард. — Я сказал; сгинь!

Сестра Верна обернулась и вытянула вперед руку, словно желая от него избавиться.

— Оставь меня. Я достигла цели. Я обрела блаженство. Уходи!

Она отвернулась. Странно. Раньше призраки вели себя совсем по-другому: они пытались завлечь Ричарда. А тут — наоборот. Ему снова стало страшно.

— Сестра Верна!

Неужели это правда? Неужели она жива? Значит, на самом деле он не убивал ее, и все это ему только привиделось?

— Сестра Верна, если это действительно ты, ответь мне!

Верна изумленно посмотрела на него.

— Ричард?

— Ну да, это я.

— Уходи, — прошептала она, подняв глаза к небу. — Я хочу побыть с Ним.

— С кем это «с ним»?

— Прошу тебя, Ричард, оставь меня. Ты проклятый! Сгинь!

— Если ты — призрак, то сгинь сама!

Сестра Верна умоляюще посмотрела на него.

— Прошу тебя, Ричард, не мешай Ему, не разрушай моего счастья.

— О ком это ты? О Джедидии, что ли?

— О Создателе, — тихо ответила она.

Ричард посмотрел на небо.

— Никого не вижу.

Сестра Верна отвернулась и медленно пошла прочь.

Ричард никак не мог понять, кто же это — живая сестра Верна, колдовское наваждение или же тень убитой.

Настоящей сестре Верне он обещал, что поможет отсюда выбраться. Значит, придется идти за ней.

— А какой он из себя, этот Создатель? — спросил он. — Молодой или старый? А волосы у него длинные? А зубы? У него все зубы целы? — Сестра обернулась, одарив его гневным взглядом.

— Оставь меня в покое!

В голосе ее звучала угроза. Ричард остановился.

— Послушай, что я тебе скажу, сестра Верна. Ты пойдешь со мной. Я тебя тут не оставлю. Все, что ты видишь, — не правда, это чары!

Если это не сестра Верна, а колдовское наваждение, значит, она исчезнет, как только они отсюда выберутся. Если же это — настоящая сестра Верна, значит, он, Ричард, сдержит слово и спасет ее. Конечно, неплохо было бы от нее избавиться, но лучше уж пусть она останется жива. Лучше бы уж оказалось, что все, что случилось в белой башне, было только наваждением.

Ричард снова пошел за ней. Сестра Верна резко взмахнула руками, словно пытаясь оттолкнуть его. И Ричард, хоть и был от нее шагах в десяти, упал на землю. Перевернувшись на спину, он схватился за грудь. Его пронзила острая боль, совсем как тогда, в башне, но на сей раз боль прошла довольно быстро.

Он сел на землю, задыхаясь, пытаясь прийти в себя. Опасаясь нового нападения, он поднял голову посмотреть, что делает сестра Верна. И мгновенно забыл о боли. Он увидел нечто ужасное.

Из черного тумана один за другим появлялись призрачные существа порождения Подземного мира, исполненные ненависти ко всему живому, черные, как вечная тьма. Вместо глаз у них были языки пламени. Ричард похолодел.

Когда они с Кэлен были в доме духов, он почувствовал приближение скрийлинга. Когда впервые увидел сестер Света, его тоже охватило непонятное чувство опасности. Теперь с ним творилось то же самое. Он не сомневался, что эти чудовища — порождения магии и что страшные силы, нависшие над долиной, наконец нашли чужака. Нашли его, Ричарда.

— Верна! — что есть силы закричал он.

— Я тебе говорила, Ричард: меня следует называть «сестра Верна».

— Значит, так ты обращаешься со своими учениками? Используешь волшебный дар, чтобы причинять им боль?

Она удивленно посмотрела на него:

— Но я...

— Значит, для тебя блаженство — это сплошные скандалы? Тебе доставляет удовольствие мучить людей? — Ричард поднялся с колен, не сводя глаз с черных призраков. — Сестра, нам надо немедленно бежать отсюда.

— Я хочу остаться с Ним. Я нашла свое счастье.

— Так ответь мне, сестра, — не отступал Ричард. — Значит, твой Создатель хочет, чтобы ты издевалась над теми, кого он доверил твоей опеке?

Сестра посмотрела на Ричарда так, словно только что очнулась, и кинулась к нему.