Второй Фаэтон: восемь часов до смерти

КАТАСТРОФИЧЕСКОЕ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ В МОСКВЕ!

В зоне для транзитных пассажиров тут же большинство прибывших начали названивать своим родным и знакомым в России. Кому удавалось дозвониться, издавал крики радости, кто не получал ответа на свои вызовы, сосредоточенно молчал, упорно повторяя свои попытки. Любарскому пришла в голову мысль достать смартфон и узнать, в сети ли сейчас жена. Ура! В мессенджере перед её иконкой светилась зелёная точка. Любарский стал пробовать дозвониться по мессенджеру. Снова и снова он нажимал значок трубки, пока не решил, что сделал достаточно вызовов, и что если жена действительно в сети, то должна их заметить. Меж тем, для более полной информации о случившемся, он извлёк планшет, напряжённо размышляя над тем, как ему быстрее добраться до Москвы. Все рейсы в Москву были задержаны на неопределённое время. Выйти из аэропорта, чтобы добираться поездами, он не мог. Он до сих пор жил в Штатах по временной американской визе, проставленной в российский загранпаспорт, а европейской визы у него не было. Оставалось ждать.

Новости в сети сообщали ужасающие подробности того, что творилось сейчас на родине. Разрушения жилых домов, многочисленные жертвы, прорывы плотин и наводнения. Дело усугублялось тем, что удар стихии произошёл ночью. Землетрясение не ограничилось Москвой. Вообще, оно прошло как-то странно, полосой, от Смоленской до Нижегородской области через южные окраины Москвы. Очевидно, это и было смещение частей платформы по линии разлома, которые предсказывал Любарский. Нижний Новгород, Владимир-на-Клязьме, десятки городов помельче тоже очень сильно пострадали…

Внезапно раздался вызов по мессенджеру. Любарский тут же схватил смартфон:

– Лена, это ты? Как ты? Как вы? Что с Олеженькой?

– Володя, – послышался на той стороне знакомый взволнованный голос, – где ты сейчас?

– Во Франкфурте, нас в Москву не пускают. У вас как?

– Володя, не волнуйся, с нами всё в порядке. Володя, я не могу долго говорить, но я должна тебе сказать. Я сейчас, наконец, могу тебе это сказать. Раньше не могла, позже вряд ли смогу тоже. Верь мне! Володя, НЕ ПРИЛЕТАЙ СЮДА НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ! Это всё, что я могу тебе сказать. Ни в коем!..

Связь оборвалась.

Любарский понял всё. Он уже спокойнее огляделся по сторонам. Его внимание привлёк молодой человек, который вёл себя наигранно безразлично ко всему, но, как показалось Любарскому, исподволь не выпускал его из поля зрения.

«Ах, вот оно что! Сопровождающий всё-таки есть! Интересно, это сопровождающий с какой стороны? Если с той, куда я не долетел, то у меня ещё есть шанс не пережить сегодняшний день! Ну будь что будет!»

Через девять часов Любарский, живой и невредимый, летел рейсом Люфтганзы из Франкфурта в Вашингтон, размышляя в том духе, что «судьба играет человеком, а человек играет на трубе». Трагическая стихийная катастрофа, вероятность совершения которой именно в данный момент была меньше одной миллионной, его лично спасла, наверное, от самой большой глупости в его жизни. На секунду он ухмыльнулся про себя, представив, какие рожи будут у «встречающих», когда они увидят, что его багаж прибыл в Шереметьево без него.

«Однако ведь и мы, оказывается, работаем под колпаком. Агент зря раскрылся. Вряд ли это входило в их изначальные планы. Мда, они думали, что я умный, а я – упрямый осёл. Всё делаю наперекор добрым советам. А надо ли говорить коллегам, что мы, на самом деле, тоже работаем на спецслужбы, и доктор Хокинс, по-видимому, наш куратор? Нет, очевидно, не стоит. Зачем? Кто-то, может, и сам догадывается, но молчит. Да и какая разница? Мы делаем свою работу. А то, что нас опекают ЦРУ или там не знаю кто – я не разбираюсь в этих организациях – гарантия того, что наша информация может быть быстрее использована правительством. Да, буду молчать. Но, зная об этом обстоятельстве, буду сильнее давить на доктора Хокинса».

В Америке никто не радовался трагедии, постигшей его родину. На перекрёстках Армия спасения⁶⁰ собирала гуманитарную помощь для пострадавших от землетрясения в России. Телевидение показывало, как у российского посольства в Вашингтоне растёт гора цветов, горят тысячи свечек.

Коллеги выразили бурный восторг и по поводу возвращения Любарского и особенно потому, что его семья осталась цела и невредима. Все выражали глубокое сочувствие бедствию, постигшему Россию, сокрушались, что не смогли его вовремя предсказать. Но оно было действительно непредсказуемым.

По информации, полученной в AGI, подтвердилаcь догадка, что произошло внезапное вертикальное смещение внешних слоёв земной коры по линии одного из древних разломов Восточно-Европейской платформы. Образовался эскарп высотой от нескольких метров до, местами, тридцати метров! Разрушения пришлись в основном на саму линию разлома, а также были порождены ударной подземной волной от этого резкого поднятия вблизи него самого. Сотни железных и шоссейных дорог, газопроводов и линий электропередач были прерваны. Вскрывшиеся реки потекли по новым руслам. Жертв, по сравнению с катастрофами в Нью-Йорке и Исландии, не говоря уже о Гоа, было в разы меньше – сорок тысяч, причём многие погибли не от разрушения зданий, а от внезапных затоплений территории, вызванных прорывами водохранилищ в это студёное время года.

Это было явление хотя и теоретически возможное, но до сих пор никогда наукой не наблюдавшееся непосредственно, вживую.

По всей Российской Федерации было объявлено чрезвычайное положение. Первым делом были запрещены любые митинги и демонстрации, введены ограничения на пользование интернетом и мобильными приложениями. Во все пострадавшие районы «для помощи населению и ликвидации последствий катастрофы» были введены дополнительные армейские части, помимо Росгвардии.

На очередном заседании рабочей группы Любарский изложил её общую концепцию дальнейших глобальных изменений.

– Суммирование информации сейсмического зондирования позволяет сделать определённый вывод о том, что произошла глобальная реструктуризация восходящих и нисходящих потоков в верхнем слое мантии. Вдоль материковых склонов Северной и Южной Америк, обращённых к Атлантическому океану, Европы, Африки, западного Индостана, Австралии (кроме северного побережья), Юго-Восточной Азии, Антарктиды формируются новые протяжённые зоны субдукции. В самое ближайшее время это повсеместно скажется катастрофическими землетрясениями и цунами, по типу тех, что произошли весной в Нью-Йорке.

На этих приморских территориях проживает в общей сложности около миллиарда людей. Необходимо, просто необходимо авторитетно предупредить человечество о грозящей беде. Думаем, что лучше всего это может быть сделано, если президент США выступит с соответствующей речью в ООН, – пристально глядя на доктора Хокинса, – произнёс Любарский.

– Я понимаю вас, но от меня это не зависит, – сказал Хокинс. – Конечно, я использую все свои личные связи среди политиков, но сначала мы сами должны донести эту информацию до общественности. Причём сделать это так, чтобы нам поверили. Ведь, несмотря на масштабность и внезапность последних катастроф, люди склонны успокаивать себя и верить тому, что это локальные и эпизодические явления, и они больше не повторятся.

– Требуется эвакуация населения из угрожаемых районов. Соединённых Штатов это касается в первую очередь, ведь опасности подвергаются все Атлантические штаты.

– Я это понимаю, – вздохнул Хокинс. – Повторяю, всё зависит оттого, насколько успешно мы сами сможем публично выступить. Мы сейчас обсудим пути достижения нашей цели. Закончите сначала ваш обзор. Каких изменений вы ещё ожидаете?

– Формирование новых зон субдукции с образованием глубоководных океанических желобов будет сопровождаться возникновением вулканических очагов по краям указанных материков. Проще говоря, следующее землетрясение, подобное нью-йоркскому, может обернуться тем, что в Манхэттене начнёт извергаться вулкан. И не только в Манхэттене, но и на Капитолии, и в том месте, где мы сейчас сидим. Кстати, я бы уже сейчас рекомендовал нам перебазироваться в более спокойное место. Проблема состоит в том, что спокойных мест на территории Соединённых Штатов останется не так уж много.