Второй Хранитель. Антагонист

Армянин погиб, и бой сразу завершился. На двух последних, упавших на одно колено муров, Браслет не пожалел магазина бронебойных СП-6. Его, разумеется, поддержал огнем из пистолета, почти не промахивающийся Пудель.

Быстрая схватка, скоротечная. Все началось и кончилось буквально за секунды. Они победили, и безумно жаль успевших стать родными Гарика с Кубанцем. Врагов погибло трое, что утешает слабо. Пусть их погибнет триста, что потерю друзей все равно не возместит. Но война не кончилась и кажется, у них появился пленный…

– Пудель, волоки его сюда! Тут из стены бьет ручеек, вот и пихай ему прямо в струю рожу. Быстрей очухается.

– Ты, генерал, давай сам допрашивай, а я пойду покараулю. А то вляпались, так вляпались! Я никогда себе такого не прощу.

В смерти Гарика с Кубанцем Пудель винил исключительно себя и очень не хотел влететь, по-глупому еще раз. Он выбрал позицию на самом краю пропасти, старался слиться с почвой в снайперском костюме, а у Браслета пленный открывал, медленно – глаза.

– Попался, тварь…

– Дяденька, прошу, не убивайте. Я не солдат, я техник. Я даже стрелять нормально не умею.

Через Браслета, за всю службу – прошло множество преступников, он помнил всех и любил их сортировать по категориям. Сидящий перед ним пацан считался легким, но болтать с ним по душам не позволяло время. Приходилось торопиться и подполковник «нагонял жути» взглядом, ножом в руке и интонацией. Перестарался. В воздухе мерзко завоняло, и под пленным образовалась лужа.

– Сейчас свое гавно жрать будешь. Ясно? – Обрадовал он пацана и тот зарыдал, судорожно глотая слезы.

– Мужчина, не надо ничего, вы спрашивайте, я все скажу. Мне скрывать нечего, я никого из ваших не убил.

– Тогда отвечай быстро, не задумываясь. И предупреждаю. Некотрые вопросы проверочные и если соврешь, то воткну нож в колено. А раненых, сам понимаешь – добивают. Никто тебя вниз на загривке не потащит.

– Да спрашивайте! – Взмолился слезно дрищ.

– Ты кто?

– Очкарик.

– Свистишь. В Улье нет Очкариков.

– Есть. Это я. Меня когда нашли, то я очки носил. Потом их выбросил.

Дар Улья – «память», штука посильнее мощного компа и Браслет Очкарика, вспомнил моментально. Точнее, его гнусную историю.

Пару лет назад подобрали ребята с Серпантина свежака технически продвинутого и свежак собрал им пару квадракоперов. Все получилось даже лучше, чем планировали, но не успели сталкеры порадоваться, как Очкарик удрал к мурам вместе с беспилотниками.

Никто его не похищал и не волок силой. Просто захотел парень более комфортной жизни и ушел. Но все в прошлом и уже не имеет никакого смысла. Сейчас, в данной ситуации, от Очкарика требовалась только информация.

– Кто у вас старший?

– Дюпель. Сейчас на морене, в лагере.

– Дюпель? А ну, Очкарик, поподробней…

Пацан оказался толковым собеседником. Не изливал душу, не растекался по деталям и выдавал самую суть. Дюпель здесь и с ним двадцать человек резерва. Впереди, с Пупсом, ушло еще двадцать и, кажется – по ним стреляют. Да, Пупс с пантерой.

Пантера умная. Тропу по скальной полке нашла именно она, и Дюпель отправил их в разведку. Сам Очкарик остался без авиации, вчера последний беспилотник раздолбали птицы и теперь его используют в качестве бойца. Все очень плохо, не для того он удирал от сталкеров.

– Слышь, ты, засеря… Скажи мне честно, выжить хочешь?

Очкарик больше не рыдал, не истерил и не пытался падать на колени. Он понимал, что его убьют и Браслет не сомневался, что его подопечный готов выкупить жизнь за любую цену.

– Что надо сделать? Скажите, я готов.

– Готов, точно? Тогда расскажи мне, парень, как ваш резерв тут кормят? Или муры сухпаи грызут?

– На сухпайке не просидишь долго, тем более, что из тушенки можно нормальный суп сварганить. Картоха есть сухая, макароны, морковь и крупы разные. Повар, один раз в день, варит супец в большом котле и его едят до обеда следующего дня.

– Значит утром вылезают мужики с тарелками и каждый сам, супца зачерпывать?

– Да нет, не так! – Очкарик удивлялся глупости вопросов – У Дюпеля порядок и все строго. Сначала умывание, потом за стол. Всем наливает повар. Правда, по утрам суп почти холодный…

– Холодный, говоришь? – Браслет явно возбудился и Очкарик на него смотрел с недоумением – Значит так, пацан. Могу тебя обрадовать, что мы – разведка сталков. Только разведка! – Браслет назидательно вверх понял палец. – Основные силы, примерно триста человек появятся по нашему сигналу. Ты чувствуешь, какой они фарш из вас нарежут?

– Что. Надо. Сделать? – Спросил сквозь зубы пленный.

– А ничего особенного. – Ответил легкомысленно Браслет, стремительно поднялся, прошел к раздутому трупу бегуна и аккуратно вытащил из глазницы заплесневелый глаз. – От тебя требуется, всего-навсего, вот этот глазик ночью мурам в котел кинуть. Но только смотри, не в кипяток! Бросай в холодное, так больше шансов.

Молчание. Пауза. Короткое раздумье. Заговорил Очкарик медленно:

– Вернусь нормально, меня не заподозрят. Скажу, что на элитника нарвались и я удрал один. Вот доказательства – Очкарик продемонстрировал штаны, с которых, по-прежнему – текло. И вот еще момент. Глаз твари хорошо, но у нас есть помойка и в помойке дутые банки с тушняком. Мне кажется, гнилой тушняк надежней, но можно и вместе с глазом запустить.

– Ты молодец, толковый мур – соображаешь! – Браслет закрепил факт вербовки дешевым комплиментом – Наверное, гарантий хочешь? А нет гарантий, только мое слово. Обещаю, что как все закончится, дам тебе живчика, жратвы, вооружу и отпущу за Каруселью – на все четыре стороны. Если какой сталк за шиворот прихватит, то требуй старшего и пусть онсо мной свяжется. А меня все знают. Я Браслет. И все, парень – больше никаких торгов. Или принимаешь, или сдохни.

– Я все сделаю. – Почти бесшумно прошелестел пленный.

*****

На морене утром весело трещал костер, рядом крутился добродушный повар и личный состав плескался в ледяных ручьях, предвкушая завтрак, горячий кофе и утреннюю раздачу сигарет. Командир резерва Дюпель, смотрел, рассеянно – на веселый балаган и размышлял сейчас взять за задницу Очкарика, или подождать до конца завтрака.

Он чувствовал, что не все чисто с этим техником. Дюпелю до Браслета далеко, и тем не менее, он работал его замом, определенные навыки имел и, самое главное – подполковник научил думать и не доверять. Нет, Очкарик чешет складно, ничего не скажешь. Шли по тропе, нарвались на развитого зараженного, ребята за пушки похватались, а он, как и положено всем чмошникам – быстро «надавил на тапки».