Второй потоп

— Не стоит, — произнес Владлен, вырастая у девушки на пути.

— Что не стоит? — растерялась Яна.

— Не пытайся увлечь его, ты видишь безуспешные попытки многих, и решила, что у тебя есть шанс? У тебя его просто нет.

— Почему? — с вызовом спросила девушка.

— Я не могу тебе этого сказать, — грустно произнес Владлен, — хотя был бы не против, если бы ты была рядом с ним, вы очень похожи. Но если это и случится, то не сейчас.

— Да объясни ты толком, — попросила Яна.

— Это его секрет, я знаю его благодаря своему дару, так же как узнал, куда ты направляешься, и знаю, что он думает об этом. Поэтому прошу, отступись, не делай ему больно.

— Но я и не собиралась, — попыталась оправдаться девушка.

— Я знаю, но одно только твое имя вызовет у него тоску по прошлому, а твой образ может убить его. Ему и так тяжело, слишком велика ноша. Поэтому прошу, отступи сейчас, возможно позже, но не сейчас.

— Хорошо, — кивнула Яна, — ты можешь намекнуть, что со мной не так?

— Хорошо, ты как две капли воды похоже на одну девушку. Но если ты скажешь ему или кому-нибудь еще, я сделаю все, чтобы тебя изгнали без права возвращения.

Только сейчас Яна поняла, что это значит. Раньше она думала, что слово «изгнание» — просто слово, а теперь она поняла всю напряженность момента, когда на сборе объявили об изгнании некоего Демида. Она поняла, что даже смерть является более гуманным наказанием.

— Я никому не скажу, — тихо прошептала она. — Но ты можешь рассказать мне о нем?

— Это можно, — улыбнувшись, сказал Владлен, — здесь нет никакой тайны. Садись.

Девушка опустилась на свое место.

— Что ты хочешь узнать? — спросил он.

— Все, например, как вы познакомились?

Улыбка ее собеседника чуть померкла.

— Хорошо. Мы были рабами…

С того вечера прошло три месяца, вот-вот должна была наступить зима, полевые работы были давно закончены. Стройка все еще продолжалась, но темпы снизились, погода стояла дождливая. Общинный дом был давно закончен, он отличался от трех других, в нем были перегородки, люди жили в некоторой изоляции от других, чем-то это напоминало общежитие — много маленьких комнаток, общая кухня. Поселок теперь покидали только лесорубы и охотники, первые старались вернуться до темноты, вторые часто уходили на несколько дней, и весь Клан молился, чтобы они вернулись живыми. Яна, как и хотела, попала в дружину. Ей никто не препятствовал, женщин в поселке было намного больше, чем мужчин, и рук для домашней работы хватало с избытком. Слабый пол не сильно тянуло махать мечом или стоять с арбалетом под дождем и снегом на страже поселка. Яна единственная из всех женщин жила одна. У некоторых мужчин было по три жены, не говоря уж о двух. Но в поселке было два человека, которые жили по одиночке — Стас и Яна. С того самого вечера девушка еще больше убедилась, именно Стас ее судьба, и не желала принадлежать никому, кроме него. Она подружилась с Владленом. Часто они проводили время вдвоем, просто разговаривая. Но по негласному договору с того дня, не касаясь темы Стаса.

Клан креп, к концу осени, если считать детей, которых в поселке было уже около двадцати, население перевалило за сотню. Кроме зверья, особой опасности не было. Но Клан не переставал готовить воинов, следуя мудрому правилу: «хочешь мира, готовься к войне». Яна так и не вернулась на кухню, да и полевые работы ей больше не грозили. Девушка с раннего утра стреляла из лука и арбалета, у нее оказался неплохой глазомер, и к ноябрю, всего за несколько месяцев тренировки, она получила на турнире Клана титул Княжна стрельцов. Всего награды было три — Князь турнира, Князь мечников и Князь стрельцов. Последнее пришлось изменить, так как состязание выиграла девушка. Когда Стас вручил ей именной меч, изготовленный как приз специально для этого состязания, авторитет Яны среди «семьи» взлетел на недосягаемую высоту: женщины провожали ее завистливыми взглядами, мужчины оказывали знаки внимания. Яне поступило сразу с десяток предложений стать первой из трех жен. Но девушка тактично отвергла их всех, сказав, что не пристало воительнице быть первой среди равных. «Я хочу быть единственной!», — произнесла она. После подобного за ней закрепилось прозвище — Гордая.

— Привет, Гордая, — улыбнувшись, поздоровался с ней Владлен, когда Яна отдыхала после очередной тренировки.

— И ты туда же, — грустно заметила девушка. — Клан уже забыл мое имя, только это прозвище осталось.

— Не переживай, это не оскорбление, — улыбнувшись, подбодрил ее разведчик.

— Да знаю я. Но все равно, мне очень это не нравится. У меня, между прочим, титул есть, почему они меня в шутку княжной не величают? Вон Павел выиграл титул Князь турнира, его все теперь не иначе, как Князем зовут, а почему меня никто Княжной не называет?

— Наверное, потому, что Павел авторитет, а ты девушка. Кому приятно думать, что женщина сильнее него, а, Княжна?

— Может, ты и прав, сам в турнире почему не участвовал?

— Мы об этом со Стасом договорились, я бы всех играючи побил, а людям был нужен праздник, Клан нуждается в новых героях, да и зрелища и интриги бы не вышло. Зато я на тебе подзаработал, я на тебя поставил и выиграл пачку сигарет, так что половина по праву твоя.

— Что мне с сигарет, если я не курю? — отозвалась девушка.

— Ну, тогда вот тебе замена, — и Владлен, взяв руку девушки, надел на палец изящное золотое колечко.

— Ты что! Это же жутко дорогой подарок, и вообще, с чего такие знаки внимания?

— Нет, верно тебе прозвище дали, — улыбнувшись, словно чеширский кот в старом мультике про Алису в стране чудес, произнес Владлен.

— Я не услышала ответа на свой вопрос, уж не решил ли ты предложить мне место первой жены?

— Я таких глупостей не делаю, просто мне захотелось сделать тебе приятное. Я могу себе это позволить?

— Где колечко раздобыл? — поднося его к глазам и внимательно разглядывая, спросила Яна. Оно было очень милым, и в прежнем мире жутко дорогим — тоненький простой ободок, украшенный мелкими бриллиантами по всей окружности.

— А его я выиграл у Полковника, мы с ним пари забили. Он ставил на то, что на мечах победит Володя, а я говорил, что Павел. Я, кстати, единственный, кто угадал всех трех победителей.

— А Стас? — спросила Яна, хотя ответа и не ждала.

— Он видел тебя, — просто ответил Владлен. — Я стараюсь почти не пользоваться своим даром, только если угрозу чувствую.

— А угрозы ты не чувствуешь?

Владлен как-то странно посмотрел на нее.

— Говори, не нагнетай.

— Чувствую, что Стасу опасность грозит, — нехотя произнес Седой, — вот только избавить его от нее не может никто. Опасность не от людей идет, а из него самого. Чем лучше идут дела у Клана, тем хуже Стасу. Я приглядываю за ним по мере возможности. Но это становится все сложнее. Он чувствует себя все хуже. Мне кажется, — Владлен замялся, не зная как сказать, и решился, — мне кажется, что он ищет смерти. Он все чаще и все дальше уходит с охотниками.

— Да и что здесь такого? — спросила Яна. — Все знают, что к зиме зверь забивается поглубже в чащу.

— Прошлый раз, когда приволокли здорового кабана, мне Володя шепнул, что кабана убил Стас, один на один вышел с копьем.

— Врешь! — выпалила девушка.

— Если вранье, то не мое, — отозвался Владлен. — Но Стас все реже пользуется огнестрельным оружием, последний раз он оставил карабин дома. Он просто испытывает судьбу. А то, что Стас выходит на зверя один на один, не первый раз уже происходит, месяц назад он топором медведя зарубил. Мало кто знает, но мишка ему бок порвал. Но ты об этом никому. Поняла?