Второй шанс 6

– А ты в Пензу приедешь? – спрашивает она.

– Была такая мысль, мы с Ингой обсуждали, а потом подумали, может, вы сами на Новый год к нам приедете? Я не знаю, она со своими уже общалась по этому поводу или нет, пока по прилёту ещё не виделись, я вот вам с батей делаю такое предложение.

– Ой, я даже не знаю…

– Ну вы подумайте, а я Ингу увижу, мы с ней ещё раз переговорим. Кстати, у меня для тебя подарок из Японии. Если не получится вам приехать – сам в Пензу наведаюсь.

Юрцу, жаль, позвонить нельзя, у него телефон не был проведён… Хотя он вообще уже должен лямку тянуть в солдатах. Интересно, куда его забрили? Может, Валя в курсе? Но он, небось, сейчас учится, вечером позвоню ему в общагу.

Гольдбергу с Саней может звякнуть… Хотя… Они как бы у истоков группы не стояли, не такие уж они мне и закадычные друзья, чтобы по межгороду им названивать. А вот Лене можно позвонить, если она, конечно, дома. Полистал записную книжку, набрал номер, соединили… Трубку взяла мама Лены, та, как выяснилось, со своим молодым человеком уехала в сентябре в Ленинград, и телефона у них пока не было.

Ясненько… Дальше набрал клуб «Ринг», трубку поднял сам Храбсков. Оказывается, он был уже в курсе моих успехов, поздравил с победой. Сказал, что два дня как в клубе висит стенгазета с моей фотографией.

Кому ещё позвонить? А, Лёха же! Но и он думаю, сейчас учится. На всякий случай набрал, но трубку так никто и не поднял.

Так, ну и где же мой синтезатор? Только подумал, как раздался звонок в дверь. На пороге двое цивильно одетых мужичков, упакованный в коробку синтезатор прислонили к стенке. Примите-распишитесь. «Yamaha CS80» заняла достойное место в комнате, которую я определил для себя как рабочий кабинет. Установил синтезатор в уголок к окну, наискосок от рабочего стола, на котором мог бы стоять персональный компьютер, но по-прежнему возвышалась накрытая дерматиновым кожухом пишущая машинка. А что делать, придётся ждать, когда эти простейшие «персоналки» обзаведутся русскоязычным интерфейсом.

Пока летели из Токио прямым рейсом в Москву, я старательно изучал паспорт изделия, первая половина которого была в иероглифах, а вторая продублирована на английском языке. В общем, по прибытии первым делом включил синтезатор в сеть. У японцев оно 110 вольт, хорошо, что в комплекте шёл переходник на наши 220. А то по недомыслию так и не вспомнил бы, врубил – и получай жаркое из металла и пластика. Наверное… Просто у меня ещё не было опыта подсоединения к сети прибора, рассчитанного на меньший вольтаж.

Когда Инга вернулась с учёбы, я успел не только поэкспериментировать с техникой, но и метнуться в магазин за вином, конфетами и фруктами. Ну и цыплёнка взял до кучи, жирного такого, как раз удачно попал, а то обычно синюшные куры в продажу выкидывают. Да, с продовольствием в стране ситуация стала получше, но всё же такие вот куры всё ещё составляли изрядную долю ассортимента продуктовых магазинов.

На часах почти четыре. Как раз поспел цыплёнок в духовке, когда раздался звонок от Полевого.

– Ну что, старик, спешу тебя обрадовать. Твоё произведение на конкурсе спортивного рассказа заняло почётное второе место. Так что получишь два билета на церемонию открытия Олимпийских Игр. Ты рад?

– Ещё бы! Спасибо большое за приятную новость! А кто занял первое место?

– Тоже молодой писатель из Киева, ты его фамилию вряд ли слышал, Кличко.

– Кличко?!

– Ну да, а что, уже слышал?

– Хм, э-э-э… Да так, краем уха, вроде как кто-то говорил, что растёт в Киеве талант по фамилии Кличко.

Те-то братки-боксёры родились один, если не ошибаюсь, в Киргизии, а второй в Казахстане. Не иначе однофамилец.

– В общем, билеты ещё не печатали, но как только будут готовы – их предадут мне. А потом уж я тебе сообщу. Ну а лучшие три рассказа выйдут в следующем номере. Всё, бывай!

В этот момент в дверном замке заворочался ключ. Вот и моя любимая пожаловала.

– Ма-а-кс!

Повисла у меня на шее, всхлипывает.

– Да ты что плачешь-то? Вот же я, живой и здоровый!

– Знаешь, как я по тебе соскучилась? Вечером дома одной так тоскливо было, хоть не приходи.

– Теперь я тебе не дам тосковать… В том числе и своими музыкальными экзерсисами. Ну-ка идём, что покажу.

Когда я сказал Инге, сколько стоил синтезатор, который мне достался практически бесплатно, всего лишь за пятиминутную фотосессию, у неё глаза на лоб полезли. Затем я продемонстрировал некоторые его возможности.

– Но могу репетировать и в тишине, – сказал я, кивая на наушники. – Кстати, у тебя когда-нибудь были настоящие японские духи? Я так и знал.

Аромат Инге очень понравился, по её глазам видел – не обманывает. Заявила, что будет по капельке брызгать только по особенным дням. Сегодня как раз такой день – моё возвращение, так что не зря Инга этими духами брызнула на запястье.

– Такие же маме купил. Слушай, ты своим звонила насчёт приехать к нам на Новый год? И как они, согласны?

– Согласны, но если только ты не против.

– Ещё бы я был против! Так что снова звони, пусть приезжают. А я маму сегодня тоже с батей позвал, попозже ещё раз позвоню, узнаю, что они там решили. А теперь – праздничный ужин. Ранний, правда, но мы можем его растянуть, нам торопиться некуда, – улыбаюсь я.

Цыплёнок получился изумительным, с корочкой, сочащийся соком, недаром я в прежней холостяцкой жизни овладел искусством кулинарии. Сидим напротив друг друга, между нами горят две красного воска свечи, найденные в финской стенке после нашего заселения сюда, и всё не можем наговориться. Мне было что рассказать про Японию, ей – о своей учёбе, о том, как дела у родных в Пензе.

– А, чуть не забыла, тут на днях из «Останкино» какая-то женщина звонила.

– Да? И что хотела?

– Тебя спрашивала, я сказала, что ты должен прилететь где-то 17-го числа, она обещала перезвонить, и трубку положила. Может и правда перезвонит… А я вчера Лёшу встретила. В университете задержалась, домой уже вечером возвращалась, подхожу к дому – и тут мне навстречу Алексей.

– Алексей? – переспрашиваю я, чувствуя невольный укол ревности.

– Ага, спросил, как там у тебя дела в Японии, а я и не знаю, что ответить. Ну что ты посмурнел? Он же не один был, а с очень даже шикарной девушкой, Людой звать. Вернее, Лёша её Люськой зовёт, а она его Лёшиком, – улыбнулась Инга. – Оказывается, родители их с детства дружат, отцы – как братья. Так что любовь-морковь чуть ли не с пелёнок. Дачу, что в «Заре» рядом с Топорково, родители вместе строили. Тоже, кстати, в медицинском учится. А весной хотят свадьбу сыграть. Интересно, когда я примерю подвенечное платье?