Второй шанс или Как стать Королем Пиратов

Хэнкок ошалело кивнула и двинулась в каюту, а Китти продолжила распоряжаться ее людьми. В каюте женщина опустилась в кресло и прикрыла лицо ладонями, раздумывая о том, что же произойдет с ней. Мысли были неутешительными, о Вороне не раз говорили, что здесь, на Гранд Лайн, он пленных не берет. Но как тогда объяснить тот факт, что они живы? Значит, Ворону от нее что-то нужно, вряд ли его могут заинтересовать воины Куджа, половину из которых он перебил недрогнувшей рукой. И если Ворон решил сохранить им жизни, видимо, он не хочет лишний раз портить с ней отношения. Но вот что?

– Что же тебе нужно, Ворон?– вслух спросила Хэнкок.– Что?

Императрица Куджа почувствовала, как судно замедляет ход, приближаясь к остановившемуся кораблю Ворона. Загрохотала якорная цепь, корабль остановился. Хэнкок вышла на палубу и поняла, что трап спущен для нее. Команда замерла, замерли и пираты Ворона, пожирая ее взглядами. Хэнкок так и подмывало обратить их всех в камень, но так как на палубе стоял Ророноа Зоро, скалясь в предвкушении и теребя пальцами рукоять катаны, то женщине пришлось умерить свой пыл.

Мечник стоял, подпирая спиной дверь в капитанскую каюту. В глазах сверкнули алые блики, оскал стал еще шире и еще страшнее, так страшно Хэнкок было только в плену…

– Проходи,– ухмыльнулся старший помощник пиратов Ворона и сдвинулся в сторону, пропуская Хэнкок в капитанскую каюту.

Каюта была погружена в полумрак, лампа освещала только пустое кресло рядом со столиком и подошвы сапог на вытянутых ногах. Остальную часть каюты, как и ее хозяина, скрывал полумрак, в котором сверкали глаза и зубы Ворона.

– Проходи, присаживайся,– приглашающий жест.

– Что тебе от меня нужно?– сипло спросила Хэнкок, от шока и неожиданности теряя голос.

– Сейчас узнаешь,– губы разошлись в оскале, ничуть не уступающем жуткому и одновременно предвкушающему оскалу мечника. Неожиданно для себя Хэнкок осознала, что перед ней сейчас монстр гораздо страшнее невероятно жуткого мечника. «Это просто его Воля,– убеждала себя женщина, садясь в кресло и невольно сжимаясь от страха, стараясь еле дышать и вести себя очень смирно.– Это Воля, это всего лишь Воля…» Но справиться с дрожью было выше сил женщины, она сопротивлялась изо всех сил, но толку от сопротивления было мало. Хэнкок опустила взгляд, со стыдом и унижением сознавая, что она попросту сдалась. Волны силы исходили от Ворона, и эта сила пугала, завораживала, подчиняла. Императрица пиратов чувствовала одновременно страх и влечение, что-то внутри ее тянулось к этому источнику силы, жаждало покориться, подчиниться.

– Сопротивляешься,– оскал исчез, он сменился усмешкой, но жуть никуда не исчезла.– Ясно… ты также обладаешь Королевской Волей. Ты знаешь, почему эту силу зовут Королевской Волей?

– Н-нет…– выдавила Хэнкок, стараясь не пересекаться с ним взглядом. Полумрак скрадывал мимику, повергал в смятение, забирал уверенность в себе, которой и так осталось совсем немного.

– Королевская Воля так называется потому, что эта сила способна подчинять разум того, чья сила воли слабее твоей. Разумеется, для этого необходимо максимально отточить владение этим видом Воли. Просто вырубать взглядом– удел дилетантов. То, как овладеть Волей, подробно описано в понеглифах, но семьи Боа в клане D. никогда не было. Так что не удивительно, что ты не слышишь голоса понеглифов. Но знаешь, создавать ауру силы и страха тоже легко, это, можно сказать, первый урок.

– А что тогда… Воля?– рискнула спросить Хэнкок и ощутила дикий, беспредельный страх. Казалось, что все ее существо сжалось, а Ворон стал невероятно огромным, чудовищно сильным и настолько страшным, что хотелось спрятаться в уголок, сжаться в комочек, закрыть голову руками и тихонько скулить от страха, моля небеса о пощаде, о лишних мгновениях жизни.

Этот ужас прекратился так же неожиданно, как и начался. Исчезла и подавляющая волю аура страха. Хэнкок перевела дух и воззрилась на Ворона уже без заметного страха.

– Поняла?– Ворон фыркнул.– Ты инстинктивно защитилась своей Волей, плюс твоя сила воли весьма значительна, поэтому ты выдержала. Еще сыграл роль фактор неожиданности, но я скажу вот что: я не применил Волю в полную силу из-за того, что ты не обучена очищению разума. Без очищения разума твои эмоции играют против тебя, собственно, именно так и работает Воля и ментальные способности фруктов.

– Поняла,– Хэнкок совладала с голосом.– А ты… Ворон… что тебе от меня нужно?

====== Глава 36 ======

Ворон замолчал, глядя на Хэнкок. Молчание продолжалось несколько минут, на протяжении которых женщина едва дышала, и эти несколько минут томительного ожидания показались ей часами. Напряжение стремительно нарастало, а Хэнкок не могла даже пошевелиться, чувствуя себя на эшафоте, и судья сейчас может зачитать как смертный приговор, так и оправдательный. И это страшно.

– Что мне от тебя нужно?– заговорил наконец Луффи.– Для начала я хочу узнать вот что: намерена ли ты сотрудничать со мной? Тогда я уберу позорное клеймо с твоей спины.

В памяти императрицы Куджа пронесся момент с Китти, которая обозвала ее подстилкой Тенрьюбито. Тогда до шокированной происходящим женщины не дошел смысл слов, но теперь…

– Откуда ты знаешь?– глухо спросила Хэнкок, опуская взгляд.

– Я приказал устроить тщательный досмотр,– ухмыльнулся Ворон. Хэнкок вскинула голову, а перед глазами пронеслись ужасные зрелища кричащих и рыдающих амазонок, над которыми похабно скалятся пираты Ворона.

– Не беспокойся, в моей команде есть несколько жестких табу, и одно из них– насилие над женщинами,– Ворон чуть усмехнулся.– Так что их немного потискали, ну и все. Тебя досматривала Китти и обнаружила печать Тенрьюбито, о которой тут же доложила мне. Ничего удивительного.

По щеке императрицы пиратов скатилась одинокая слезинка. Прошлое, ужасное прошлое пронеслось в ее памяти, усиливая страх за свою судьбу и отчаяние. Что Ворон сделает с ними? Продаст в рабство? В благородство пирата Хэнкок не верит от слова «совсем». Или заставит работать на себя? Или же… хочет ее? Хэнкок невольно содрогнулась, после четырех лет ада у Тенрьюбито она до ужаса боится близости с кем бы то ни было.

– Что они с тобой сделали…– тихий голос Ворона заставил ее поднять голову. Лицо ее тюремщика застыло, превратилось в полную ярости и жажды крови маску, а выражение глаз было таким, что впору забиться в уголок и прикрыть голову ладонями, поскуливая от страха и моля небеса о том, чтобы Ворон ее не заметил. Но ярость капитана пиратов Ворона была направлена отнюдь не на нее. «Господи…– Хэнкок внезапно ощутила, что совсем не боится Луффи.– Он… он люто ненавидит Тенрьюбито! Он истинный D.!»

– Скажи…– тихо спросила женщина.– А ты и вправду убивал Тенрьюбито?

– Да,– только и ответил Ворон, но, минуту подумав, со вздохом продолжил:– Они убили моего брата, Сабо. И еще многих. Ты знаешь, кто такой Драгон?

– Конечно. Кто же не знает?

– Он мой отец.

Эти три слова прозвучали словно гром среди ясного неба. Хэнкок распахнула глаза и воззрилась на Ворона.

– Это… шутка?

– Нет. Это правда. Ло! Твою дивизию, ты куда запропастился?

Комнату затопило пространство, из которого возник доктор пиратов Ворона. Глаза Хэнкок расширились от удивления: Ло был не один. Прямо сейчас он тискал рыженькую медсестричку с ростом и формами Китти, при этом целуясь с ней взасос и расстегивая на ней халатик, под которым, судя по всему, нет совсем ничего. Парочка так и замерла, застуканная капитаном за таким делом, и императрица пиратов искренне поразилась отсутствию дисциплины на корабле Луффи.