Второй шанс. Книга вторая

— К сожалению, я к тебе не дошла, — была вынуждена констатировать.

— Это не твоя вина. В любом случае все сложилось отлично магистр Ксавьен вызвал меня, дабы поймать вас на месте преступления, и я смог увидеть Эльтериана. Ты успокоилась?

Неуверенно кивнула.

— Но все еще дрожишь, — пристально глядя на меня, произнес Каенар.

Затем взял за левую руку, и тихо напомнил: — На твоем безымянном пальце есть кольцо, которое тебе дал мой двоюродный дед. В случае опасности — сожми его. Извини, до места на трибуне я тебя проводить не смогу, нужно срочно менять все доспехи. Однако, — взгляд на все еще стоящего рядом магистра, — ты не обязана отвечать ни на один из его вопросов. И светскую беседу поддерживать не обязана так же. Я постараюсь закончить все быстро, хорошо?

Снова кивнула.

— Приставлю к тебе дополнительную охрану, — решил Каенар.

И отпустив меня, стремительно ушел в сторону раздевалки, оглянувшись перед тем, как исчезнуть в темном проходе.

Глава 5

Когда он ушел, я постояла еще около минуты, пытаясь найти в себе силы куда-либо идти.

Но едва магистр Ксавьен, подойдя, галантно подал мне руку, силы нашлись даже на гнев.

— Одного не могу понять, — разъяренно глядя на магистра, произнесла я, — где свечка?

— Какая свечка? — несколько удивившись, переспросил он.

— Та, которую вы собирались подержать для нас с младшим принцем! — гневно воскликнула я.

И оттолкнувшись от стены, ушла к своему месту на трибуне.

Но дойдя до кресла, поняла, что не имею ни малейшего желания находиться рядом с любителем подержать свечу, и, взяв свою тетрадь, пересела подальше, на третий ряд, втиснувшись рядом с преподавателем женщиной, которой предложила занять мое место. Молоденькая магиана с радостью согласилась поменяться.

С комфортом расположившись, комфорт в данном случае означал отсутствие возле меня магистра Ксавьена, я принялась ожидать начала турнира.

Но тут к магистру, который даже не сел на свое место, а стоял рядом с ним в упор глядя на меня и игнорируя защебетавшую с ним магиану, подошел один из служителей академии и передал записку. Развернув оную, магистр торопливо направился ко мне. Сидеть на третьем ряду как-то сразу стало некомфортно.

Когда магистр молча протянул мне записку, я так же молча взяла ее, развернула и увидела написанное знакомым твердым и решительным почерком: «Речь».

Значит от доспехов отказались многие боевики. Плохо. Очень плохо.

Раскрыв тетрадь, я достала грифельный карандаш и быстро начала писать. О необходимости сохранения себя ради будущих достижений. О том, что Турнир Укрощения является подготовкой к реальному бою, в котором можно рассчитывать только на себя, и нельзя полагаться на лекарей. О том, что защита родины это ответственность, и к своему обмундированию нужно относиться столь же ответственно, ведь от жизни и целостности воинов зависит защита и целостность Империи.

Дописав, осторожно вырвала лист из тетради и передала магистру Ксавьену.

Судя по его выражению лица, он был несколько шокирован произошедшим, однако все же сложил лист и передал его посыльному.

А после, когда он вернулся на свое место, молодая преподавательница быстро встала, пришла ко мне и попросила сесть согласно регламенту. И мне пришлось возвратиться на первый ряд.

Едва я села, Ксавьен тихо спросил, словно обращаясь к арене: — Если я принесу свои глубочайшие извинения, это что-то изменит?

Нет!

Но все же: — Благодаря вам мне удалось встретиться с его императорским высочеством вовремя. Это единственное, что имеет значение.

— Но я оскорбил вас, — и Ксавьен резко повернулся ко мне.

— А вот это уже не имеет никакого значения. Однако я воспользуюсь правом, данным мне кронпринцем, и не стану более поддерживать светскую беседу с вами.

* * *

Начало Турнира задерживалось.

Я догадывалась о причинах подобной задержки и нервничала куда больше, чем все несведущие.

Преподавателям в ложе подали напитки и закуски. На трибунах, между студентами, ходили зазывалы, распродавая пироги, пирожки, орешки и прочую снедь. От некоторых даже вполне ощутимо несло спиртом, и ректор Нуента счел необходимым это отметить, но вмешиваться не стал торговцы, принесшие спиртное, просто более никогда не будут допущены в стены академии, а студенты, позволившие себе лишнее, завтра утром получат выговор. Ректор Нуента лишь казался милым и добродушным человеком, на самом деле академией он правил железной рукой, и от наказания в стенах ВАДа не уходил еще никто.

Однако сейчас, меня больше всего волновало то, что из ворот для участников не вышел еще никто.

Я знала о том, сколь мастерски умеет говорить с народом Эльтериан.

Каенар существенно уступал ему в ораторском искусстве, но сейчас оба они пытались повлиять на студентов боевого факультета. А это воины. Они более прямолинейны, менее подвержены красивым речам, и опираются на расчет и логику. Это должно было стать преимуществом для Каенара. И все же я нервничала.

Все ждали красочного боя с Тварями из Нижнего мира, а я знала, что главный бой сейчас происходит в раздевалке, главный и решающий. И итоги этого боя станут ясны, когда участники выйдут на арену.

— А вы нервничаете, — вдруг произнес магистр Ксавьен.

Нервничаю? Да я с ума тут схожу!

— Напоминаю в последний раз — я имею полное право игнорировать вас, — холодно ответила магистру.

И тут прозвучали удары гонга.

Три громких сигнала и один короткий да, они разделились. Действительно разделились. Значит, сокрушительной победы Каенар не одержал Ладно, будем работать с тем, что есть.

Первым на арену вышел Эльтериан.

Прекрасный принц в легкой зеленой тунике свободно шел с видом победителя, который уже добился победы. А вот за ним не слишком уверенно тянулись боевики, так же в туниках и без доспехов.

— Идиоты, — тихо прокомментировал магистр Ксавьен.

Впервые я была с ним полностью согласна, но весь вопрос был в том, сколько конкретно идиотов выйдет на эту арену.

Двадцать.

Их было двадцать!

Что ж, все оказалось не так страшно.

Снова удары гонга.

Три длинных и два коротких.

А затем все задрожало. Даже в чашках с чаем вода начала подрагивать.

Каенар вышел не победителем он выступил как генерал, ведущий свое войско в бой.

Сорок пять студентов выпускного пятого курса Боевого факультета шли четким строем, шаг в шаг, следуя за своим главнокомандующим. Неожиданно черные доспехи, вместо стандартных белых, используемых на тренировках, опущенные забрала, копья у каждого в руке, мечи на поясах, и алые плащи, развевающиеся за плечами.