Второй шанс

Я понятливо кивнула. Оборотней в клинике мало, едва ли по пальцам пересчитать. И каждый из нас важен и ценен: там, где не срабатывает техника, приступаем к работе мы. Нет, мы не излечиваем одним взмахом руки, однако можем определить точно проблему, порой даже заблаговременно, благодаря обонянию зверя. Рина Рассел не была моей пациенткой, и оперировала её не я, однако об этой девочке слышала многое. Малышка полукровка: её отец оборотень, а мать — человек. В основном, дети, рожденные от смешения двух видов, рождались здоровыми оборотнями, способными к обороту. Но Рина попала в тот небольшой процент, где что-то пошло не так. Достигнув одиннадцати лет, Рассел попыталась обернуться и не справилась с этим — зверь только поломал ей кости, запрятавшись глубоко внутри. Брайон опытный хирург. Увидев, в каком состоянии доставили пациентку, он тут же провел операцию. В мою последнюю смену девочка ещё находилась без сознания, да и, собственно, я сама ничего не уловила. Похоже, стоит зайти к ней вновь.

— Не беспокойтесь, Батлер, я обязательно займусь этим.

Поблагодарив меня и пожелав спокойной смены, мужчина удалился, а я приступила к работе. На удивление, его пожелания сбылись. Сверхъестественных ситуаций не предвиделось. Я осмотрела больных, порадовав многих из них скорой выпиской, встретила горе-велосипедиста, неудачно притормозившего во время кросса, попросила дежурного меня оповестить, когда проснется Рассел, и засела в ординаторской с девчонками, слушая новости нашей больницы и городка в целом. После пяти проснулась юная оборотница, и я сходила проверить её. Мне хотелось лично побеседовать с Риной, чтобы понять причину конфликта со зверем.

— Привет, — поздоровалась я, заходя в палату. — Как самочувствие?

— Хорошо, — настороженно ответила она, смотря из-под ресниц на меня.

Девочка выглядела весьма плачевно. Безумно худая, бледная, с большими серыми глазами и русыми волосами, заплетенными в косу. Думаю, это сделала ей мать, которая практически не отходила от кровати дочери. Её родные только недавно уехали домой за чистой одеждой.

— Давай я померяю температуру, — протянула ей градусник, а сама стала прислушиваться к своим ощущениям.

Волчица внутри меня говорила, что внутри девочки живет хищник, но на нем словно стоит блок, поэтому она и не смогла обернуться. Странно, внешне никаких воздействий не видно. Может, это чисто психология? Полукровки не всегда готовы принять свое второе я. Мне пару раз приходилось сталкиваться с тем, что дети отказывались оборачиваться, и это заканчивалось смертью. Похоже, тут был идентичный случай, но родные успели бы заметить неладное.

— Рина, давай поговорим, — произнесла я, садясь на стул напротив неё и забирая градусник. Температура была нормальной, а вот глаза девочки испуганными. — Почему ты не хочешь оборачиваться?

— Я не… — испуганно пробормотала она. — Я хочу.

— Уверена? Обычно такие ситуации говорят об обратном. Расскажи мне, я не буду осуждать и родным не скажу. Врачебная тайна, — подняла вверх руки, как бы показывая, что не держу в себе злые намерения.

Рина с недоверием посмотрела на меня, словно раздумывая над словами. Было видно, что в неё борются два чувства, и пока не понятно, какое победит. Помолчав пару минут, она все же решила излить душу. Не смотря на столь юный возраст, девочку угораздило влюбиться в более старшего парня. Вот только он был человеком и заявил ей, что не хочет иметь ничего общего с двуликими. Даже несмотря на то, что живет в этом городе. Конечно Рина, чтобы стать ближе к объекту своего обожания, во время первого превращения не захотела соединиться со зверем, и вышел конфликт. И теперь, чтобы все исправить, нужны специальные препараты, которых в нашей клинике попросту не было. К тому же, еще и желание самой девочки необходимо.

— Рина, я понимаю, что первая любовь — это серьезно, — со вздохом ответила ей. — Но стоит ли ради неё рисковать жизнью? Он ведь не смог принять тебя такой, какая ты есть. Значит, это не твоя судьба. Поверь, быть оборотнем неплохо. Это свобода, единение с природой. Знаешь, если бы я могла вновь обращаться, то была бы очень счастлива.

— Я понимаю, — тихо прошептала она, подняв на меня глаза, полные слез. — Но уже ничего не исправить. Я слышала, как доктор разговаривал с моими родителями. Он сказал, что я останусь без зверя.

— Доктор ошибается, — улыбнулась я, мысленно костеря коллегу. Мне даже гадать не нужно, кто это был. В нашей клинике только один врач постоянно либо отлынивал от работы, либо пытался выбить деньги за то, что можно сделать бесплатно. Марк. Он был очень хорошим нейрохирургом, а вот как человек — последняя сволочь. — Ты сейчас отдохни, а я дождусь твоих родителей, чтобы уладить этот вопрос.

— Хорошо, — пробормотала девочка, закрывая глаза.

Убедившись, что пациентка в порядке, вернулась на пост. М-да, ситуация весьма неприятная. Марк своим поведением уже достал, но замены ему у нас нет, и в ближайшее время явно не будет. Поэтому большинство коллег и терпят этого сноба. Тем не менее, нужно что-то делать. Кстати, Рине я не врала, её ситуация не самая сложная, и оборот можно совершить. Но для этого нужна специальная вакцина, которая поможет войти в транс и принять зверя. При этом необходимо еще и с психологом поработать. Последний у нас имелся, а вот с первым проблемы. Впрочем…найдя телефон, набрала знакомый номер.

— Сильвия, не отвлекаю? — поинтересовалась у подруги, которая работала в больнице соседнего штата и была там на должности зама.

— Нет, я сегодня на дежурстве, — послышалось в ответ. — И судя по тому, как поздно звонишь, ты тоже. Что-то произошло?

— Можно и так сказать, — вздохнула я, пересказывая историю. — Поможешь?

— Конечно. Но за вакциной придется приехать тебе, так как родным я её просто выдать не могу, — ответила коллега, заставляя меня улыбнуться. — Нам её послезавтра доставят. Подъезжай, я оформлю документы. И еще, мне нужна выписка из карты девочки и заключение психолога.

— Поняла. Все сделаю, — заверила её. — Спасибо.

Отключившись, дождалась родных, которые приехали через полчаса, и рассказала им о том, что можно сделать. Родители едва не упали в обморок, услышав о возможности вернуть ребенку полноценную жизнь. Мне с трудом удалось отправить их к дочери, а самой заняться другими пациентами. Правда, перед этим пришлось предупредить их, что процесс не быстрый, и им придется приложить много сил, а также найти самого лучшего психолога. Впрочем, у нас в клинике был такой, поэтому все должно пройти хорошо.

Остаток смены прошел вполне тихо и без экстрима, что несказанно радовало. Рано утром, передав записи дежурному, я села в свой пикап и направилась домой. Вот только подъезжая к нему, заметила машину, стоявшую рядом с подъездной дорожкой. Черт, неужели они не оставят меня в покое? Припарковавшись, вышла и повернулась к той, которую хотела видеть меньше всего.

— Что тебе надо? — спросила у сестры, которая подошла ко мне.

— Вот так ты встречаешь родную кровь, — усмехнулась она.

Каролина, в отличие от меня, была красавицей. Каштановые волосы ниже спины, синие глаза, приятная взгляду фигура. Я же своего рода белая ворона. Моя спортивная форма приводила сестру в ярость, ведь я была худее. Практически белоснежные волосы, карие глаза и пухлые губы заставляли её молча скрипеть зубами. Я часто слышала, что с такой внешностью не смогу найти себе мужа. Но все оказалось несколько иначе.

— Родная кровь от меня отказалась, — в очередной раз напомнила я. — Говори, что тебе нужно. Я безумно устала.