Второй встречный

— … А может, просто не успели рассказать, — не сдавался господин Арвид. — Но, как бы там ни было, все дело в поместье.

— Нашем поместье? — поинтересовался Хайко.

— Нет, — улыбнулся гость, — В нашем. Точнее, почти нашем. Наш род уже несколько веков верой и правдой служит королевству…

— Как и наш, и многие другие. — Снова перебил его Хайко. Даже я укоризненно покачала головой, но господин Арвид только поморщился такой горячности.

— Да, как и многие другие. На последнюю войну мой отец увел с собой из поместья четырех сыновей, а обратно вернулись только Дирк и я. Мне было тогда шестнадцать, Дирку — почти восемнадцать, — уточнил господин Арвид, поймав мой вопросительный взгляд. Уже хорошо, значит, ему сейчас около двадцати семи — двадцати восьми лет. Почти ровесник. А он продолжал.

— Дирка отец тогда почти сразу женил, потому что у братьев не осталось наследников, только одна дочка у старшего. Она сейчас уже почти невеста, — он улыбнулся, видимо, вспомнил. Но, как бы там ни было, даже после смерти двух старших, нам всем в отцовском поместье, скажем так, слегка тесновато. Отец давно подумывал прикупить где-то кусок земли, чтобы отделить хоть одного из нас. Но, сами знаете, если где-то что и продается, простому рыцарю с аристократами деньгами не меряться.

А мы все эти годы почти постоянно пропадали на королевской службе, за что и получили от Его Величества награду — поместье на Востоке. Почти на самой границе с вендами. Но с одним условием: поместье достанется тому из братьев, кто женится на госпоже Трауте фон Дюринг. — он учтиво кивнул в мою сторону. А мне отчего-то стало тоскливо. То есть, просто королевского указа жениться оказалось мало, будущих женихов пришлось подкупать. Впрочем, мне ли жаловаться, престарелой бесприданнице?

— Сначала был разговор, что на новые земли уеду я. — Продолжал господин Арвид. А Дирк останется с отцом и младшими (кроме племянницы, на попечении наших родителей находятся также дети Дирка, и два младших брата).

Хайко только присвистнул, и мне понятно его удивление. Двое сыновей погибло, пятеро живо… Конечно, большими семьями у нас в округе никого не удивишь, но чтобы семеро сыновей — это не каждый день встречалось. Сколько же у Роггенкампов всего было детей? Ладно, потом как-нибудь узнаю.

— А что случилось с женой господина Дирка? — спросила я.

— Умерла при родах три года тому назад — Пожал плечами мужчина. Да, понятно, дело обычное. — Поэтому Дирк и предположил, что, возможно, Вы, госпожа Трауте, не заходите рисковать, рожая в Вашем возрасте. Не сердитесь — поднял он ладонь в примиряющем жесте — Жене Дирка было двадцать три, но она уже не смогла родить третьего ребенка. Поэтому он и подумал, что если у Вас не получится, или Вы не захотите, то он не станет настаивать. Поместью-то все равно нужны наследники, а у него их — двое.

— А сколько было Вашей почтенной матушке, когда родился Ваш самый младший брат? — коварно прищурившись, спросил Хайко.

— Тридцать шесть, — открыто улыбнулся в ответ гость. — Поэтому я и отказался от предложения Дирка стать первым наследником Роггенкампа, уступив ему невесту.

— То есть, — мой голос дрогнул, — Ваш брат хотел предложить мне бездетный брак?

— Мой брат хотел предложить Вам выбор — тихо, но твердо ответил господин Арвид. — Потому что если поместье перейдет ко мне, то мне наследники будут нужны. И мне нужна будет нормальная семья, где мужа ждут, даже если он бывает дома урывками между походами.

— А почему тогда Вы, Арвид, раньше не женились? — снова встрял в разговор Хайко. — Как я понял, хоть Вы и второй сын, но король своих людей не обижает. Уж на выкуп за невесту нашлось бы. — Я тайком показала ему кулак. Тоже мне, нашел настолько важный вопрос! Не женился так не женился, чего уж там.

— Не обижает. — Степенно согласился гость. По моему мнению, он мог бы и не подтверждать то, что и так всем видно. — Но, как-то не пришлось. То служба, то дела… А жене надо свой дом ставить даже если и на отцовской земле.

Да, тут он во всем прав. Хорошо Хельге. Хоть и нет у них с Якобом ни земли, ни пастбищ, но есть большая разница: в своем доме хозяйствовать, или свекрови в рот заглядывать.

А дела у людей короля и правда идут неплохо. Каким бы большим поместьем ни был тот Роггенкамп, но содержать четырех рыцарей, чтобы еще и вооружить всех надежно, да хозяйку, да младших сыновей, да троих внуков не обидеть, да еще вдову старшего сына… У соседей – вон, деревня побольше нашего хутора, а Анну нашу с дочкой быстро домой спровадили, чтобы не объедала. Да еще и ходят приезжие рыцари явно не в обносках. И не видно, что одежду справили специально для сватовства, добротная она у них и дорогая, но явно не вчера сшита. Поневоле задумаешься, это ж какой годовой доход надо иметь? И если господин фон Роггенкамп так славно распоряжается хозяйством, то и за его сыновей замуж идти не страшно. С таким хозяином с голоду не помрешь.

На душе немного посветлело. Не важно, что замуж меня берут по приказу. Если так подумать, почти все в округе именно так и женятся: то ему родители прикажут, то ей… А за меня, страшно подумать, сам наместник побеспокоился. Зато муж мне попадется не старый и толковый, а это дорогого стоит.

— Ладно, господа, — Я встала с кочки, направив сбившиеся сладки юбки, — Если вы еще хотите сегодня выпить пива, то нам пора домой. Трактирщик не будет ждать до полуночи, да и меня в поместье, наверное, уже обыскались. И работы полно. Сватовство сватовством, а наливку ставить надо, не зря же мы с ребятами руки об ежевику обдирали.

Мужчины с готовностью встали и мы довольно быстрым шагом двинулись в поместье. По пути мы, в основном, молчали. Самое главное уже было сказано, общие вежливые фразы были нам одинаково не интересны, а до душевных разговоров мы еще не дошли.

Разошлись перед самой границей поместья. Там, где тропинка сливалась с накатанной дорогой, ведущей от поместья к поселению. Помахав мужчинам рукой, вошла за ограду поместья. Про себя отметила, что надо бы напомнить Виллему или Хайко послать сюда мужиков. Шиповник, венчающий гребень фразского вала [1] , в этом году очень разросся, и со стороны луга явно нуждался в обрезке. Не то, чтобы он кому-то здесь сильно мешал, но придавал ограде неопрятный вид. Да и такой это замечательный куст — шиповник, что за ним нужен глаз да глаз. Только чуть зазеваешься, как раскинет колючие побеги на пол двора или, что еще хуже, на пол-луга, занимая и без того не очень обширные пастбища при поместье. Зато поздней осенью мы, прямо не выходя из двора, набирали полные корзины ярко-красных плодов. Хватало и на чай насушить, и варенье сварить.

1

посмотреть примечания в авторском тексте

Когда я пришла, гости уже седлали коней. Их провожал хмурый Виллем, а неугомонный Айко, как обычно крутился рядом. На миг мне стало стыдно, в конце концов, не стоило при гостях вести себя так. Но сделанного не воротишь, так что мне оставалось только подойти к гостям и проститься.

Заметив меня, господин фон Хагедорн сделал несколько шагов в мою сторону и, взяв меня за руку, тихо произнес: «Будет совсем туго, Траутхен, приходи к нам. Я предупрежу Биргит, что ты погостишь до свадьбы.» Я благодарно кивнула. Хотя это и было бы скандально, идти под венец из чужого дома, но отказываться от такого приглашения не стоит. До чего бы ни договорились мужчины между собой, разговоры с Агнесс и Ирмгард мне еще предстоят. И ничего хорошего от таких разговоров я не ожидала.

Господин Дирк тоже поспешил подойти.

— Госпожа Трауте, нам, к сожалению, так и не удалось поговорить. Вы не проводите меня хотя бы до ворот?

— Охотно, господин Дирк. — Мне тоже очень хотелось услышать, что он скажет.

Господин фон Роггенкамп тоже тепло простился со мной. Старшие рыцари тронули коней и шагом поехали в сторону поселения. Мы с господином Дирком тоже пошли к воротам, своего коня он вел в поводу.

— Я сожалею, — начал он, — что наше знакомство оказалось для Вас и Ваших родных таким потрясением.