Второй взгляд

– Теперь ты дашь мне задание номер два?

– Разумеется. Задание номер два: не требовать никаких заданий.

Росс медленно обошел холл. В доме давно уже не осталось никакой мебели. Судить о том, где она стояла прежде, можно было лишь по царапинам на полу да по контрасту между выцветшей и более яркой краской на стенах. Наверху находились три маленькие спальни и ванная. На самой верхней площадке – крохотная каморка, очевидно для прислуги.

– Дядя Росс! А когда они появятся?

– Если ты имеешь в виду призраков, они уже здесь. – Росс заглянул в ванную комнату: там стояла треснувшая ванна на ножках в виде когтистых лап и старый унитаз с высоким сливным бачком. – Не исключено, что сейчас они проверяют нас с тобой. Если мы им понравимся, они очень скоро попытаются привлечь наше внимание.

Итан повернул ручку крана, из которого вытекло несколько капель густой коричневой жидкости.

– Значит, им не все равно, здесь мы или нет?

– Скорее всего, не все равно. – Росс подошел к окну, окинул взглядом рамы. – Некоторым призракам отчаянно хочется обратить на себя внимание людей. А другие даже не сознают, что уже умерли. Они смотрят на нас и удивляются, зачем мы явились в их дом. Но это, конечно, в том случае… – Росс вызывающе повысил голос, – если они здесь есть.

«Приди и забери меня», – мысленно взмолился он.

Спустившись, Росс осмотрел кухню, кладовую, погреб и гостиную. В маленьком кабинете все еще стояло кресло с подголовником – громоздкое кожаное чудище, в сиденье которого устроило гнездо семейство мышей. На полу валялись старые пожелтевшие газеты, стены пахли колесной мазью.

– Дядя Росс! А Эйми теперь стала призраком?

Росс ощутил, как зашевелились волосы у него на затылке. Но к паранормальным явлениям это не имело ни малейшего отношения. Обычный человеческий шок.

– Не знаю, Итан… – выдавил он и попытался отогнать прочь образ Эйми, который вынырнул из глубин его сознания, как русалка из морской пучины. – По-моему, смерть напоминает поездку в автобусе, – сказал он. – Одним эта поездка доставляет удовольствие, и они с интересом ждут, что же будет дальше. А другие… выскакивают из автобуса, не доехав до конечной остановки.

– Может быть, Эйми выскочила из автобуса, потому что хотела повидаться с тобой?

– Возможно, – кивнул Росс и поспешно отвернулся, не желая, чтобы племянник видел слезы, выступившие у него на глазах.

– Значит, ты думаешь, что призраки, которые поселились здесь, тоже выпрыгнули из автобуса?

– Не знаю.

– А что, если…

– Итан! – не дослушав, перебил Росс. – Тише.

Он завертелся на месте, стараясь поймать за хвост мысль, шустрой рыбкой мелькнувшую в его сознании. Потом замер, опираясь на перила, и уставился на осиное гнездо в углу.

В холле буйствовала органическая жизнь: сверху свисала паутина, повсюду виднелись наросты плесени и мха – печальные последствия сырости и долгого запустения. Росс заглянул в спальню, выходившую окнами на задний двор. Деревянный почерневший пол был сплошь усыпан осколками посуды и бумажными обертками от леденцов. Но потолок оказался таким чистым, словно его вымыли нынешним утром. Ни паутины, ни плесени, ни насекомых. По какой-то причине живые организмы, завладевшие домом, избегали этой комнаты.

Росс повернулся к племяннику:

– Вот здесь мы с тобой и устроимся.

– Не понимаю, что произошло, – пожала плечами воспитательница детского лагеря, такая юная, что ее можно было принять за школьницу.

Они с Мередит торопливо шагали по дорожке, которая вела к складу, где сорок пять минут назад заперлась Люси.

– Она вместе с другими детьми играла в вышибалы – и вдруг завизжала как сумасшедшая и бросилась прочь.

Мередит зацепилась каблуком о камень и едва не упала. Хорошо, что у нее есть с собой лекарства, необходимые Люси, подумала она. Если девочка испугана, испугана так сильно, что ее не выманить из темноты, у нее может начаться приступ астмы.

– Мы сразу позвонили вам домой, – сообщила воспитательница. – Но ваша мама сказала, что не может приехать, потому что не водит машину.

– Моя бабушка, – машинально поправила Мередит.

Руби, хотя ей и было за восемьдесят, не обнаруживала ни малейших признаков слабоумия, однако садиться за руль уже не решалась. Она позвонила Мередит в лабораторию и сказала, что нужно срочно приехать в лагерь.

Они подошли к небольшой деревянной постройке на опушке леса.

– Люси! – Мередит дернула за ручку двери. – Люси, открой немедленно!

Она дважды ударила в дверь кулаком, но, прежде чем успела постучать в третий раз, дверь распахнулась, и Мередит осторожно вошла в темноту.

Внутри было жарко и душно. Сетка с мячами, напоминающая огромную модель молекулы, преградила Мередит путь. Люси скорчилась за пирамидой из оранжевых конусов безопасности и ракеток для бадминтона. Девочка прижимала к груди шлейф из красного шелка, оставшийся от костюма, который был сшит для прошлогоднего мюзикла. Она плакала, бурно всхлипывая.

– Прими немедленно, – велела Мередит, протягивая дочери таблетку альбутерола.

Люси послушно отправила ее в рот и проглотила. Мередит давно поняла на горьком опыте: мучительно видеть, как твой ребенок задыхается, но дышать за него ты не можешь. Первым ее порывом было схватить Люси в охапку и вытащить из этого пыльного закутка на свежий воздух. Но мгновение спустя интуиция подсказала ей: страх, загнавший девочку сюда, не менее опасен для Люси, чем астма. Мередит пробралась к дочери и обняла ее за плечи.

– Что за игра такая – вышибалы? – спросила она так, словно они болтали дома в кухне. – По-моему, название ужасное. Мне казалось, вышибалы бывают только в ночных клубах.

– Надо попасть мячом в человека из другой команды, – пояснила Люси, уткнувшись носом в материнское плечо. – Если мяч задел игрока, значит его вышибли.

– Понятно, – кивнула Мередит. – Когда я была маленькой, мы, кажется, играли в такую игру.

Грудь Люси по-прежнему тяжело вздымалась.

– Игра тут ни при чем, – пробормотала она. – Я… я кое-что увидела.

– Что именно?

– Я увидела, как что-то висит. На веревке. На дереве.

– Что-то вроде веревочных качелей?

– Нет, – покачала головой Люси. – Что-то вроде женщины.

Сделав над собой отчаянное усилие, Мередит спокойно произнесла:

– Ты мне покажешь?

Они выбрались из склада, прошли мимо озадаченной воспитательницы, мимо павильона, где занимались ремеслами и рукоделием, по узенькому мостику перешли ручей и оказались на спортивной площадке. Очередная группа детей постарше Люси играла в вышибалы.

– Где? – спросила Мередит.

Люси молча указала на рощицу слева от площадки. Крепко сжав руку дочери, Мередит приблизилась к деревьям.