Вторым делом самолеты. Выйти из тени Сталина!

Воронов вскочил на ноги и стал осматриваться. Это, конечно, надо было сделать сразу, но он плохо соображал после непростого приземления. Так и есть - неприятности в виде парочки немецких солдат, явно прочесывающих местность в поисках спустившегося с небес пилота, не замедлили появиться. До них было метров сто пятьдесят, и они пока его не видели, направляясь к парашюту, отнесенному ветром немного в сторону и застрявшему в ветвях подвернувшегося по дороге куста. Вдалеке Андрей заметил еще несколько пар, тоже занимавшихся поиском. Он упал на землю и стал отползать по небольшой расщелине к опушке близкого - метров сто, леса. Может быть, лесом и удастся уйти. Если у немцев нет собак, разумеется. Иначе - на поясе ТТ с двумя обоймами, последний патрон - себе, свои «наземные» способности Воронов оценивал весьма трезво. А в плен попадать ему явно не стоит - невпопад вспомнилась фраза из давно, казалось бы, забытого фильма: «Он слишком много знал!»

Предаваясь таким невеселым мыслям, он бодро, но осторожно полз к лесу. И осторожность его спасла - уже у самой опушки, выползая из высокой травы, он заметил чьи-то стоящие на небольшом бугорке сапоги. А потом и их хозяина - здоровенного немца, одного из давешней пары. Тот внимательно оглядывал окрестности, а его напарник тоже находился рядом. Оба стояли спиной к Андрею, и какие-то неуловимые штрихи в их облике свидетельствовали о принадлежности этих бойцов к тыловой части. Опытные фронтовики так не выглядят. А значит - есть шанс, до леса всего ничего. Только бы других немцев рядом не оказалось!

Андрей поднял давно готовый к бою ТТ. Не надо быть крутым спецназовцем, чтобы с трех метров попасть в неподвижного противника. Грохнули, один за другим, два выстрела, и не успели тела убитых (а может быть - и раненых, проверять Воронов не собирался) врагов упасть на землю, как он со всех ног рванулся к лесу. Минут пять бежал изо всех сил, перепрыгивая через коряги, пока совсем не выдохся. Как ни странно, но преследования, похоже, не было.

Он перешел на шаг. Осторожно проследовал какой-то балкой, продрался сквозь чащобу, стараясь держать направление на восток, и неожиданно вывалился на утоптанную лесную дорогу. Неудачно - прямо на него выехала из-за поворота телега с сидящими на ней двумя мужиками. Свои? Враги? Сейчас разберемся!

Недобро ухмыльнувшись, Андрей поднял пистолет.

– Эй, это ты сбитый летчик? Давай сюда, вывезем тебя подальше! А то облава вокруг!
– внезапно заявил один из мужиков, постарше, сидевший на козлах.

– А вы кто такие?
– подозрительно поинтересовался летчик.

– Мы тут из деревни, Семеновки. Немцам продукты отвозили, на батарею. А те как раз тебя ловить отправились. Давай залезай быстрее, они тут недалече!

Воронов, все еще подозревая засаду, осторожно приблизился к телеге:

– А что за батарея, зенитная?

– Ага, - второй мужик подал ему руку, помогая влезть наверх. В тот же момент Андрей получил откуда-то сильный удар в затылок и по руке, державшей пистолет.

Его ткнули мордой в плохо обструганные доски, составлявшие днище телеги и скрутили руки за спиной. Скрежеща зубами от осознания своей глупости, он расслышал, как возница обратился к своему спутнику:

– Арвидас, поосторожнее там, господин оберст не любит, когда пленные плохо выглядят. Эстет он у нас, понимаешь ли!

Из щелей между досками в стене барака немного поддувала холодная струя воздуха, но в остальном условия содержания были вполне на уровне. Да и отношение тоже - не били, не орали, кормили сносной пищей и оказали всю необходимую медицинскую помощь. За сутки, прошедшие с тех пор, как его, связанного, доставили в расположение контрразведки переодетые, как оказалось, полицаи, большинство из которых были наемниками из Прибалтики и Западной Украины - какая-то сборная солянка, но с особой подготовкой, самочувствие Андрея улучшилось, силы вернулись. А вот настроение… Надо же было так лохануться! Еще его беспокоило, почему до сих пор не вызывали на допрос. Странно это…

Как будто в ответ на его мысли заскрипел засов на двери барака и та открылась. Воронова вывели из узилища, провели под плотной охраной метров сто по улочке поселка, в котором квартировала немецкая часть, и завели в небольшой, но солидный каменный дом. Кажется, единственный такой в небогато выглядящей деревне. Андрея усадили на стул, двое конвоиров вышли за дверь, но двое остались. Причем они абсолютно не производили впечатления лохов - крепкие, ладные парни с арийской внешностью и цепким колючим взглядом профессионалов. Не забалуешь, однако! Воронов вспомнил свой первый допрос после попадания в эту реальность. Да, сравнение явно в пользу немцев.

За столом вяло перелистывал какие-то бумаги моложавый человек со знаками различия полковника, исподволь разглядывавший гостя. Андрей молча ждал, в свою очередь рассматривая врага. Наконец тот счел, видимо, паузу исчерпавшей себя и поднял на пленника большие добрые глаза:

– Добрый вечер, подполковник Воронов!
– сразу же ошарашил он неожиданным заявлением, приветливо улыбнувшись. Говорил полковник на чистом русском языке, но чувствовался, на грани восприятия, небольшой акцент.

– Откуда..?!!
– вырвалось у Андрея. Действительно, документов же у него с собой не было! Как они выяснили его личность?

Немецкий офицер рассмеялся:

– Ну, мы же не зря свой хлеб едим! Есть у нас источники на вашей стороне. Так что нам про вас все известно - и имя, и звание, и должность. Надеюсь, вы не собираетесь отрицать?

– Ну, чего уж там, - пробурчал не ожидавший такого быстрого разоблачения пленник, уже заготовивший было легенду для допроса. Зря готовил, оказывается!

– И чего вы теперь хотите?

– Искреннего сотрудничества! Именно поэтому я решил провести нашу первую встречу без протокола, чтобы вы сгоряча не наговорили глупостей, которые помешают дальнейшей работе. Вы ведь молодой, очень перспективный офицер, командир не простого, а особого полка из резерва Ставки! ( Все знают, сволочи!). Поэтому я уверен, что на службе Рейху у вас откроются совершенно замечательные перспективы! Сколько можно служить тирану?..

Полковник еще долго распинался, расписывая преимущества активного сотрудничества и завуалированно, намеками, угрожая большими неприятностями в случае отказа. Андрей помалкивал, внимательно слушая речь собеседника, надеясь выудить из нее интересные подробности. Но опытный немец прямо ничего не говорил.

– Короче говоря, хорошенько обдумайте все до завтра. Спокойной ночи, господин Воронов!
– закруглил, наконец, контрразведчик свою проникновенную речь.

Пленника вывели. И по дороге в барак, и ночью, крутясь без сна на жестковатых нарах, тот напряженно размышлял о своей незавидной судьбе. Главный вопрос - знают ли они о подлинной личности Андрея или пока считают его просто одним из обычных командиров авиаполков. В центральном отделе Абвера наверняка хранится вся доставшаяся фашистской военной разведке в прошлом году информация о нем и его связях с высшим советским руководством, вопрос - доступна ли она рядовому фронтовому контрразведчику, каковым, несомненно, господин оберст и являлся, несмотря на весь свой выпендреж.