Вторжение. Битва за рай

Гомер выскочил наружу, а мы молча ждали. Он вернулся через несколько мгновений.

— Ничего нет, — пробормотал он. — Нет вышивки...

— Так, хорошо, — снова заговорила Робин. — Давайте предположим, что множество людей отправились на ярмарку и не вернулись обратно. Давайте предположим, что со Дня поминовения не работают телефоны и нет электричества, не выходят в эфир радиостанции и ещё произошло много пожаров. А те люди, что пошли на ярмарку, собирались вернуться, но не смогли. К чему это нас подводит?

— Но есть и ещё кое-что, — начал Ли.

Робин бросила на него взгляд.

— Да, — кивнула она.

Ли продолжил:

— В ночь накануне ярмарки со стороны побережья пролетели сотни самолётов, может, даже больше, чем сотни, и они летели низко на очень большой скорости.

— И без огней, — добавила я, впервые осознав этот важный момент.

— Без огней? — переспросил Кевин. — Ты этого не говорила.

— Я не обратила внимания, — пояснила я. — Знаешь, ведь как бывает, видишь что-то, но не осознаешь.

— Давайте ещё кое-что предположим, — сердито начала Фай. Выглядела она тоже сердитой. — Давайте предположим, что все ваши слова — абсолютная глупость!

Фай говорила точно так же, как говорила я сама в этой же комнате совсем недавно. Неужели и я сказала «абсолютная глупость»? Но теперь я уже начинала понимать ход мыслей Ли и Робин. Тог маленький факт, что самолёты летели без огней, сразу изменил мой взгляд. Ни одно воздушное судно, летящее в соответствии с законом по разрешённому маршруту, никогда не могло бы мчаться без огней. Мне бы вовремя это отметить... и я рассердилась на себя за то, что этого не сделала.

— Можно найти десятки разных объяснений! — продолжала Фай. — Десятки! Не знаю, почему вы их даже не рассматриваете!

— Хорошо, Фай, выкладывай, — согласился Кевин. — И побыстрее.

— Ладно, — кивнула Фай. — Первый номер. Они заболели. Отправились на ярмарку и съели или выпили там что-то испорченное. Они в больнице.

— Тогда бы сюда пришли соседи, чтобы присмотреть за всем, — возразил Гомер.

— А они тоже заболели.

— Это не объясняет того, почему не работает радио, — напомнила Корри.

— Значит, все заболели! — заявила Фай. — Это общенациональное несчастье, какая-то эпидемия.

— Это не объясняет самолётов, — сказала Робин.

— Они просто возвращались с парада в честь Дня поминовения, как мы и подумали сразу.

— Без сигнальных огней? И в таком количестве? Фай, я не уверен, что у нас вообще есть столько самолётов. Не думаю, что наши военно-воздушные силы настолько велики.

— Ладно, — согласилась Фай. — Тогда это может быть какая-то грандиозная авария в масштабах страны, и всем пришлось отправиться на помощь.

— А самолёты?

— Военный флот, они тоже спешили на помощь. А может быть, и из других стран прилетели.

— Тогда почему на них не горели огни?! — Робин уже кричала, выходя из себя, как во время трудной игры.

— Мы не можем этого знать! — тоже кричала Фай.

Фай — кричала? Прежде всего я почему-то подумала именно об этом. А она продолжала:

— Элли может и ошибаться! Была середина ночи. Она могла и не проснуться толком. Я хочу сказать, она ведь только теперь додумалась об этом упомянуть. Она не уверена!

— Я их видела, Фай, — ровным тоном произнесла я. — Я уверена. Просто в тот момент меня это почему-то не удивило. Но глаза-то видели. Просто мозг не отреагировал. Да и в любом случае Робин ведь тоже их видела. И Ли. Спроси у них.

— Мы их не видели! — огрызнулась Робин. — Мы их только слышали.

— Так, все успокойтесь! — вмешался Гомер. — Успокойтесь, или мы так ни к чему и не придём. Продолжай, Фай, что ещё?

— Не знаю, — ответила она. — Я просто думаю, что они бросились кому-то помогать. Может, китов выбросило на берег.

— И потому множество родителей умчались, не оставив даже записок? — спросил Кевин.

— Но вы же не знаете, сколько именно, — возразила Фай, — понятия не имеете! Может, это просто какая-то небольшая местная авария.

— Не забывай о радио, — напомнила Робин.

— Фай, это все никудышные теории, — снова заговорил Ли. — Но я не утверждаю, что ты не права. Может, и права, а самолёты — это просто совпадение, а радио можно объяснить сотней причин. Но что меня пугает до смерти, так это то, что только одна теория охватывает все факты разом, и почти безупречно. Помнишь наш разговор тем утром в Аду? Что День поминовения — идеальный момент для нападения?

Фай молча кивнула, по её лицу покатились слёзы. Мы все снова заплакали, даже Ли, хотя он и продолжал при этом говорить:

— Может быть, рассказы моей мамы заставили меня подумать об этом раньше, чем вас. И как уже говорила Робин, если мы ошибаемся... — Он с трудом произносил слова, его лицо искривилось, как от инсульта. — Если мы ошибаемся, то можешь потом смеяться как угодно долго и громко. Но пока что, пока что давайте считать, что это правда. Будем считать, что на страну напали. И я думаю, это может быть война.

7

Было ужасно тяжело дожидаться темноты. Мы смотрели в окна, то и дело повторяя: «Ладно, уже достаточно темно, идемте!» — но кто-нибудь тут же возражал: «Нет, погодите, ещё слишком светло!»

В том-то и проблема летнего времени: дневной свет слишком долго не угасает. Но мы решили действовать наверняка и держались этого решения.

Луна взошла поздно тоненьким полумесяцем, так что, когда мы наконец решили выйти, было и вправду достаточно темно. У нас была пара фонарей, которые сумел отыскать Гомер, но мы договорились не включать их без крайней необходимости. Мы уложили Милли на одеяло в кухне в доме Гомера. Она была слишком слаба, чтобы много ходить. Мы прошли по дороге примерно полтора километра, потом пересекли последний загон Янносов, чтобы сократить путь к дорожке, которая вела к дому Кевина. Я шла рядом с Гомером, но мы почти не разговаривали, и тут я вдруг вспомнила, что не спросила его о его собаках.

— У нас их только две осталось, — ответил он, — и их там не было. Не знаю, куда они могли убежать. Кажется, папа что-то говорил о том, что их нужно отвезти к ветеринару. У обеих жуткая экзема. Но не помню, точно ли он это говорил, или мне просто вообразилось.

Когда мы вышли на дорожку, Кевин припустил бегом. Оставалось ещё около двух километров, но мы, не обменявшись ни словом, побежали следом за ним. Кевин парень крупный, к бегу он совсем не приспособлен, так что он топал, как конь-тяжеловоз, но мы впервые не сумели его догнать. Кроме Робин.