Вторжение

Дорога плавно сворачивает вправо, и тут все эти мысли мгновенно исчезают из головы. Лео резко тормозит, едва не врезавшись в одну из машин, стоящей последней в огромном заторе, образовавшемся на всех четырех полосах. А вокруг творится самая настоящая паника, которой управляет разразившийся хаос. Множество людей бегут в одном только им понятном направлении, захваченные, которых хватает и здесь, словно одичавшие набрасываются на все, что движется.

– Мать твою… – ругается Лео, а после сразу командует: – Из машины все, живо!

Непослушными пальцами несколько раз дергаю за дверную ручку, но она не поддается. Не сразу соображаю, что нужно нажать на кнопку разблокировки. Кое-как открываю дверцу, почти вываливаюсь наружу и в первое мгновение теряюсь. Куда бежать? Что делать? Мне нужно добраться домой. Папа обязательно придумает, как быть.

Лео и его друзья бегут вниз по улице, бросаюсь за ними следом, мне тоже надо именно в ту сторону. Довольно быстро отстаю, потому что мне никак не тягаться со спортсменами, которые тренируются каждый день. Хорошо хотя бы, что я надела балетки, на каблуках мне бы далеко не убежать.

Парни отрываются от меня на приличное расстояние, и внезапно на бегущего последним Честера из окна второго этажа ближайшего здания прыгает мужчина, который мгновенно с остервенением вгрызается ему в шею.

Парень орет, чем привлекает внимание своих друзей. Они быстро возвращаются и дружно скидывают с него сошедшего с ума мужчину, но тот упорно продолжает нападать. Бросается на Лео, парень с силой бьет в центр окровавленного лица, нападающий отлетает на добрые пару метров и приземляется неподалеку от пробегающей мимо меня. К моему ужасу, захваченный тут же вскакивает на ноги и бежит за мной. Вскрикиваю, ускоряю шаг и проношусь мимо парней. Сумасшедший вновь накидывается на Честера, без чувств лежащего на земле. Из раны на его шее фонтаном хлещет кровь. Возможно, по этой причине он и потерял сознание.

Лео бросается на помощь, но приятель оттаскивает парня в сторону, что-то при этом крича ему прямо в ухо.

Пока сумасшедший занят отрыванием кусков плоти от крепыша и их поеданием, мы уносим ноги все дальше и дальше. Меня мутит от увиденного, но паника не дает остановиться и изо всех сил борется с бунтующим желудком. В голове набатом бьет одна-единственная мысль: "Бежать! Бежать как можно быстрее!".

Сворачиваем на широкий проспект, и я едва подавляю стон. Здесь народу оказывается еще больше, какофония разнообразных звуков оглушает, отовсюду слышны крики, плач, гудки автомобильных клаксонов и клекот… проклятый клекот, издаваемый захваченными. Радует только одно, если при таких условиях вообще что-то способно радовать, черных существ, что залезли в тела людей, в небе больше нет.

Мое внимание привлекает надрывный детский крик, доносящийся откуда-то справа. Поворачиваю голову в том направлении и едва не спотыкаюсь, когда вижу мальчика лет четырех, он сидит прямо на земле рядом с серым седаном, его дверцы оказываются распахнуты. Ребенок, захлебываясь слезами, зовет маму. А прямо напротив него метрах в трех на земле без сознания лежит женщина, на нее напала захваченная. Непонятно которая из женщин является мамой ребенка, но ни одна из них сейчас не способна успокоить мальчика.

– Нужно ему помочь! – кричу я, обращаясь к Лео и его другу.

Лео быстро смотрит в указанном направлении, по его совершенно дикому взгляду понимаю, парень в шоке. Он только что бросил друга на растерзание другому человеку, который совершенно съехал с катушек.

– Нет! – Лео отрицательно трясет головой. – Каждый сам за себя!

После этих слов парни бросаются бежать еще быстрее. Я же останавливаюсь.

Во-первых, мне за ними не угнаться.

Во-вторых, я больше не могу бежать, силы закончились, как и способность нормально дышать.

А, в-третьих, я не могу бросить ребенка. После того как сошедшая с ума женщина разберется со своей жертвой, она может решить наброситься на него. Мальчик верещит так, что привлекает внимание всей округи. Захваченная просто не может его не заметить.

Быстро оглядываюсь по сторонам и после того как убеждаюсь в том, что на меня никто не собирается нападать, спешу в сторону ребенка. Склоняюсь над ним и пытаюсь объяснить, что хочу помочь, но мальчик вообще никак не реагирует на меня, продолжая заливаться слезами и имитировать сирену. Об этом я как-то не подумала, как и не подумала о том, что вообще буду с ним делать. Я за свою-то безопасность сейчас не могу ручаться, не то что за благополучие другого человека, который беззащитнее меня.

Бросаю быстрый взгляд в сторону женщин, подхватываю ребенка на руки и спешу прочь.

Мальчик реагирует хуже, чем я рассчитывала, он начинает вопить сильнее прежнего и вырываться из моих рук. Не думала, что дети настолько тяжелые и удивительно сильные. Едва не роняю его на землю и кричу:

– Прекрати!

Не помогает. Ему плевать на мои просьбы. Едва успеваю отскочить в сторону, когда мимо нас прямо по тротуару проносится полицейская машина с включенной мигалкой и сиреной. Она проезжает метра три и резко тормозит, отчего ее слегка заносит. Дверца распахивается, и из автомобиля показывается молодой коп, на вид ему лет двадцать пять, в званиях я не разбираюсь.

Полицейский выхватывает пистолет из кобуры на поясе и направляет его на меня. Замираю, не в силах поверить, что это происходит со мной.

– Это ваш ребенок, мисс? – спрашивает коп.

В творящемся хаосе его интересует именно это?

– Нет, – честно отвечаю я и указываю в том направлении, где подобрала мальчика. – Его мама одна из них.

Коп смотрит туда, не сводя с меня оружия. Опускаю ребенка на землю, но крепко держу его за руку, которую он усиленно пытается у меня отобрать. Глаза полицейского расширяются, он переводит пистолет куда-то мне за спину, отчего мне становится до невозможного жутко.

– Быстро в машину! – командует он.

Резко оборачиваюсь, чтобы посмотреть, что творится за спиной, но лучше бы я этого не делала. В нашу сторону несется та самая захваченная, то ли мать мальчика, то ли нет. С ее подбородка капает кровь, зубы оскалены, что делает ее похожей на зомби из плохого фантастического фильма, а вот глаза совершенно безучастны, будто сумасшедшей наплевать на все вокруг.

– Мэм, не двигайтесь, или я буду стрелять! – кричит коп, пытающийся сохранять хладнокровие, что выходит откровенно плохо.

Да он рехнулся, если и правда думает, что сможет договориться с этой особой. Она, естественно, никак не реагирует на приказ и продолжает стремительно сокращать расстояние. Коп стреляет, попадая ей в ногу. От неожиданного и довольно громкого хлопка выстрела вскрикиваю и непроизвольно выпускаю руку ребенка. Он тут же срывается с места и бежит к захваченной с громким: "Мама!". Так, значит, она его мать. Сумасшедшая, будто не замечает того, что из раны на ноге хлещет кровь, и будто не чувствует боли. Она бежит к мальчику, уже тянет руки в сторону ребенка и открывает рот, из которого доносится громкий клекот. И выглядит она вовсе не так, будто собирается обнять своего сына.