Вторжение

— Я понимаю что тебе нужна информация, и я вытащу её из них, но потом они все должны умереть!

— Поддерживаю. — согласился я, и добавив — только не перестарайся, — успокаивающе похлопал парня по плечу.

Нелюди

«Первый принял. Конец связи».

Заняв позицию, отчитался Эдик.

Лагерь который мы окружали был небольшим, но по количеству уродов на квадратный метр наверное самым насыщенным. Их даже держали отдельно, ибо смотреть что творят эти личности не могли даже их основные «соратники».

В идеале бы просто прихлопнуть это стадо, жахнуть каким-нибудь напалмом, но лагерь буквально кишел заложниками, в основном женщинами, поэтому решать проблему требовалось иначе.

«Седьмой на месте, приём». — минуты через три, когда последний из участников операции занял место, снова ожила рация, и я двинул могучую машину прямо к воротам.

Обычный, построенный при царе Горохе стадион. В центре крытая часть, вроде арены, рядом полноценное футбольное поле, и несколько небольших зданий. Раньше это было место где тренировалась сборная города, потом переделали во что-то торговое, а сейчас здесь обосновались бандиты.

Но это уже не надолго.

То что к ним идёт шагоход, охрана у ворот поняла только когда я подошёл почти вплотную. Засуетились, забегали, но видя что в драку я не лезу, выдвинули парламентера.

Обычный такой бандюган. Поперёк себя шире, лохматая голова и маленькие злобные глазки. Он был ещё относительно далеко, но объективы фронтальных камер давали прекрасную картинку.

Вот он поднырнул под шлагбаум, вот обошел стоящие напротив машины и хоть и без радости, но и без страха подошёл почти вплотную к шагоходу.

— Кто ты и что тебе нужно? — не особо громко спросил он.

«Знает что орать не надо, спрятанному под тоннами железа пилоту и так всё прекрасно слышно.» — подумал я, а нажимая активирующие внешние динамики кнопку, выдал заранее приготовленный текст.

— Вы окружены! Сложите оружие и никто не пострадает!

Парламентер наклонил голову набок — словно не поверив услышанному, и сделав шаг назад, усмехнулся.

— Наглый тип. Побаивается, но уверен в себе. Чего-то ждёт. — подсказал сидящий за моей спиной Виктор.

— А поточнее? — спросил я.

— Пока не могу, настроится надо.

Вундервафля в виде чтения чужих мыслей, — штука непостоянная, но другой у нас нет, поэтому хочешь не хочешь, а Виктору придётся постараться.

Пожелав ему поскорее настроится, сам я вернулся к переговорам.

— Даю вам тридцать минут чтобы сложить оружие, иначе весь ваш лагерь будет полностью уничтожен! — повторил я.

— Ты смеёшься? У нас тут куча баб с детьми, их тоже уничтожите? — ожидаемо выдал переговорщик. Судя по тому что он постоянно подносил ладонь к уху, у него там прятался передатчик по которому он советовался с начальством.

— Боится, но уверен что ты блефуешь. — озвучил Виктор.

Я же активировал ракетную установку, перевел указатель на одиночный пуск, и выбрав целью сарай в котором обычно хранят ведра с лопатами нажал на пуск.

Расстояние небольшое, поэтому сразу взрыв и там где хранили ведра полыхнуло пламя.

— Плевать на баб и детей! У вас пол часа чтобы сложить оружие и сдаться! — дождавшись когда испуганно присевший парламентер очухается — а пуск ракеты в такой близости от машины не самое приятное зрелище, угрожающе рявкнул я.

На что тот, ничего не говоря, поднялся, и забыв обо всём, рванул за шлагбаум.

— Что-то поймал? — спросил я у Виктора.

— Угу. Страх намочить штаны. — Усмехнулся тот. И ещё желание жить во что бы то ни стало…

— Всё?

— Могу ошибаться, но похоже что этот тип не рядовой бык, не главный здесь, но где-то рядом.

Ждать пришлось недолго, минут семь-восемь, вряд ли больше. С той же стороны куда убежал парламентер, появились трое.

Первым шел невысокий коренастый мужичок с короткой стрижкой и тоненькими усиками, за ним повыше и поплотнее одетый в черную кожу волосатый тип, и замыкал делегацию наш знакомый. В этот раз близко они подходить не стали, остановившись метрах в пятидесяти.

— Вы принимаете моё предложение? — не дожидаясь проявления инициативы с их стороны, как мог грозно рыкнул я в микрофон.

— Что будет когда мы отпустим заложников? — даже не стараясь прикрыться, как есть заявил коренастый.

— Ничего. Сдаете оружие и валите на все четыре стороны!

Переговорщики переглянулись.

— Сколько у вас заложников?

Молчание.

— Они не знают. — ответил Виктор. — Нагребли много, но часть уже замучили, поэтому молчат.

— Какие у нас гарантии? — проигнорировав мой вопрос, заговорил «байкер» противным голосом. Внешние микрофоны голос слегка искажают, но тут они не причём, этот здоровенный мужик на самом деле говорил фальцетом.

— Моё слово!

— А кто ты такой чтобы мы верили тебе на слово?

— Князь Романов Аркадий Афанасьевич!

То что аристократы держат слово, знали все, так уж повелось. Знать могла быть наглой, жадной, злой — да какой угодно, но слово держали всегда. Единственное что смущало — эта троица вряд ли в курсе кто такой Романов Аркадий Афанасьевич, и соответственно не сможет связать его со мной.

— Но мы вас даже не знаем! — не разочаровал байкер, ожидаемо перестав мне «тыкать».

— Узнаете. Альтернативы у вас всё равно нет, либо уничтожение вместе с заложниками, либо мои условия!

— Ты что их действительно отпустишь? — возмутился Виктор за моей спиной.

— Погоди. — Отмахнулся я, понимая что от моих действий зависят не только жизни заложников, но и мой собственный авторитет. Который, как бы жестоко это не звучало, был для меня сейчас куда более важен.

Отстегнувшись от кресла и перешагнув через ноги Виктора, я с усилием потянул рычаг, открывая тяжелую створку люка.

По сравнению с температурой в кабине, снаружи было прохладно. Не выпуская из поля зрения парламентеров, я спустился вниз и не задерживаясь подошёл к ним.

— У вас десять минут. — Глядя в напряженные лица бандитов, спокойно сообщил им я, добавляя что за оружие лучше не хвататься. Из всех троих одарён был только один, но на таком уровне что этим знанием можно пренебречь.

— Что-то мы про вас раньше не слыхали… — С сомнением протянул байкер, а меня аж передернуло от его тоненького голоска. Видеть перед собой полтора центнера волосатых мышц и слышать «такое» — это даже не когнитивный диссонанс называется.