Вуаль тысячи слез

— Это невозможно!

— Ты должна верить! Ты же знаешь, кто ты!

Риана понимала, что пытается сказать ей Джийан: она — Дар Сала-ат.

— Теперь послушай, — быстро заговорила Рас Шамра, — из-за Кольца Пяти Драконов архидемон знает, что ты существуешь, однако пока не ведает, в какой именно ипостаси. Хоролаггия отдаст все, чтобы это выяснить. Ты должна действовать крайне осторожно. Если будешь торопиться, он тебя уничтожит.

— Но твоя жизнь…

— Я поклялась защищать тебя, Дар Сала-ат. Моя жизнь принадлежит лишь мне и никому другому.

— Ты лжешь, Джийан! Твоя жизнь значит намного больше, чем ты говоришь. Я не позволю тебе умереть, клянусь!

— Пожалуйста, не надо клясться, Риана! Эта клятва может погубить и тебя, и всех нас. Ты — единственная надежда Кундалы. Нет ничего важнее спасения нашего народа. Только ты можешь вытащить нас из пропасти, в которую мы упали.

Риана покачала головой — ее сердце и душа были непреклонны.

— Ты столько раз защищала меня, Джийан. Ты спасла мою жизнь. Теперь моя очередь спасать тебя.

— Осторожнее, Дар Сала-ат! Не позволяй бурному нраву Аннона брать верх над тобой!

— Ты хочешь, чтобы я стояла здесь сложа руки?

— Что бы ты ни думала, у тебя недостаточно сил, дабы выстоять против страшнейшего из архидемонов! — Рас Шамра быстро повернула голову. — Спаси нас, Миина! — В ее голосе читался страх.

— Что случилось? — задыхаясь, спросила Риана. — Что происходит?

Красноватое пятно в ущелье разрасталось, будто сами горы кровоточили.

— Хоролаггия приближается! Ради Миины, Дар Сала-ат, уходи!

— Не уйду, пока ты не скажешь, что с тобой происходит.

— Паутина давит на меня, постепенно превращая в Хоролаггию. Или его в меня… Впрочем, это не важно… А важно то, что до зимнего солнцестояния, когда паутина покроет меня полностью, еще есть время.

У Рианы перехватило дух.

— И что же случится тогда?

— Не спрашивай, прошу тебя!

— Нет, ты должна мне объяснить! Я не уйду, пока…

— Я перестану существовать такой, как ты меня знаешь, — вздохнула Рас Шамра. — Хоролаггия овладеет моей памятью, умениями, всем моим существом. Даже моим Даром. — Рас Шамра плакала, хотя изо всех сил старалась сдерживать слезы. — Это часть плана архидемона по овладению нашим миром.

— Это же чудовищно! Как мне остановить его, Джийан?

Рас Шамра заговорила быстрее, слова стали неразборчивыми и лились одним потоком.

— У плана есть вторая часть. Они знают, какую ты представляешь опасность, и стараются изо всех сил помешать твоему обучению, чтобы у них было время объединиться и набраться сил.

Внезапно небо покрыли волнистые малиновые облака, злобно загрохотал гром.

— О Великая Миина! Маасра! Найди ее, Дар Сала-ат. Она поможет тебе и освободит меня! Быстрее, пока…

Было уже слишком поздно. Во вспышках света между кровавыми перистыми облаками Риана увидела Аватару и похолодела от ужаса — на них спускался дракон, ужасный, будто воплощение кошмара. Белый, как снега на вершине Дьенн Марра, гибкий, как змея, с огромными крыльями и грязными желтыми когтями каждый размером с Риану. Длинную плоскую голову со злыми красными глазками венчали снежно-белые рога, а вдоль живота и спины тянулись линии белоснежных шипов.

Демон снижался, и Риана заметила, что его тело покрыто неровными изогнутыми чешуйками. Скорее всего смертельно ядовитыми, ведь, осыпаясь с его тела, они взрывались, падая на равнину Иномирья.

Риана была в полнейшем замешательстве. Она всегда считала, что существуют лишь пять драконов, помощников Миины, которые, используя Жемчужину, создали Кундалу из волшебства и космической пыли. Пять драконов были священными, и поэтому их нельзя было выбирать Аватарой.

Времени разгадывать загадку не было. Увидев Риану, дракон закричал так, что кровь стыла в жилах. По-прежнему не обращая внимания на предупреждения Джийан, Риана прочитала заклинание Вечной Звезды, самое сильное из тех, что она знала, направив его силу на монстра.

Жуткий белоснежный дракон раскрыл пасть и выпустил вихрь ядовитого пепла и песка, который разбил Вечную Звезду на тысячи медленно гаснущих кусочков. Мгновением позже он высосал из Рианы всю силу. С магией такого высокого уровня девушка сталкивалась впервые.

Попавший в эпицентр урагана, ее куб-Аватара вращался все медленнее, теряя золотое сияние. Задыхающаяся и потерянная Риана беспомощно смотрела, как, выпустив когти, к ней мчится дракон. Она пыталась вспомнить какое-нибудь другое заклинание, но у нее ничего не получалось.

В ушах слабо звучал голос Джийан, направлявший Риану. Каким-то образом он подготовил ей путь отступления, очистив его от ядовитого, лишающего сил и воли пепла. Риана больше не упрямилась и отступила, чувствуя, как постепенно слабеет сила заклятия Хоролаггии.

Белоснежный дракон заревел, его глаза налились смертельной злобой. Он выставил переднюю лапу с ужасающего вида когтем, нацелившись на Рас Шамру, которая жалобно вскрикнула.

Риана бросилась назад и тут же услышала душераздирающий крик Джийан:

— Нет, беги быстрее!

Сломленная и испуганная Риана подавила свой воинский порыв и прочитала заклинание, которое открывало ворота.

Припрыжка заняла секунду, и вот девушка снова на Кундале. Промокшая и дрожащая, она прижалась к краеугольному камню монастыря, безутешно всхлипывая.

* * *

— Что это за место? — спросила Маретэн. — Ты никогда меня сюда не приводил.

— Я никого сюда не приводил, — ответил Сорннн.

Они находились в клинообразной комнате, затерянной среди бесконечных коридоров и огромных безжизненных залов одного из складов в южном квартале Аксис Тэра. (Этот квартал все назвали Портовым районом.) Воздух был тяжелым и ароматным от запаха сотен сортов специй. Непрекращающаяся пульсация вечернего города била в грязные квадратные оконца, но внутри склада стояла тишина, если не обращать внимания на уютное поскрипывание половиц.

Сама комната выглядела непримечательной — ни краски, ни штукатурки. Вид у нее был нежилой. Лишь грубые полки размещались вдоль одной из стен, несколько стульев и в центре комнаты — ковер такой красоты, что Маретэн не удержалась и опустилась на колени, чтобы провести пальцами по густому ворсу и рассмотреть поближе завораживающий узор ярких блестящих цветов.

Ее внимание привлекло еще кое-что, стоявшее в тонкой хрустальной вазе на круглом пепельно-сером столике. Цветущая ветка апельсиновой сладости ярким пятном выделялась на бесцветном фоне. Увидев этот знак, Маретэн поняла — к ее приходу долго и тщательно готовились.